Ничейные земли, или Всё в хозяйстве пригодится (СИ) - Бродских Татьяна - Страница 26

До ручья мы добрались довольно быстро. Я помогла Эдель занять мое место на спине Луши, а сама с удовольствием прошлась пешком. Тем более что идти следом за гигантской черепахой было почти удобно, она как трактор прокладывала путь. Н-да, похоже, в конспирации здесь мало кто смыслит.

Пока шли к месту привала, я успела спросить у подруги, почему мы не разговаривали ночью мысленно. Самое интересное, что об этой возможности я вспомнила совсем недавно. Но то я, а Эдель должна была помнить. Оказалось, что русалка поддерживала мысленный контакт с Лушей, все же животное дикое, свободолюбивое и, несмотря на некую разумность, до человека ей было далеко. Она легко забыла бы о просьбе Эдель и отправилась куда-нибудь, повинуясь инстинктам.

— Ты не думай, Луша хорошая, — встала на защиту своей питомицы русалка. — Она добрая и ласковая, только ее злить нельзя. Она этого очень не любит и свирепеет.

— И как это проявляется? — полюбопытствовала я. — Что вообще может разозлить большую черепаху?

— Ну, ей не нравится, когда ее бьют магией, — начала задумчиво перечислять Эдель. — Когда ругаются рядом, дерутся или просто испытывают плохие эмоции, Луша чувствует и может напасть.

— Ясно, животинка у нас с тонкой душевной организацией, — улыбнулась. — А как вы познакомились? Сейчас ты можешь говорить?

Эдель могла и даже жаждала рассказать свою грустную историю, в которой вряд ли когда-нибудь будет счастливый конец. После нашего расставания девушка активно взялась за работу и примерно через двое-трое суток у нее все было готово к покорению подземной реки. Далось оно ей тяжело, несколько раз русалка чуть не повернула назад, но желание увидеть небо толкало ее вперед. Она не могла с уверенностью сказать, сколько суток провела пытаясь найти выход на поверхность, просто сбилась со счета. Конечно, ей попадались карманы с воздухом, иначе она не выбралась бы. Последний переход был самым длинным, наверное, будь вода теплее, девушка испугалась бы и вернулась обратно. Но из-за низкой температуры ее жизненные показатели стали замедляться и смерть уже не казалась чем-то ужасным, наоборот, хотелось наконец-то покоя и определенности. Неудивительно, что она от недостатка воздуха потеряла сознание, и течение вынесло ее тело на поверхность, прибив к прибрежным кустам. Там Эдель и очнулась от солнечного света. Ей достаточно было глянуть на светило, чтобы понять всю тщетность надежды — мир был не ее. Обессиленная и подавленная девушка провела в кустах весь день, размышляя, есть ли смысл куда-то плыть или лучше умереть сразу? Несмотря на тяжелую депрессию, умирать Эдель не хотела, и она вспомнила мой совет.

Путь к ничейным землям тоже был нелегким, плыть пришлось ночами, а днем отсыпаться под какой-нибудь корягой или кустом, нависшим над водой. Эдель понимала, что все люди разные и старалась держаться от них на расстоянии. Хотя любопытство и одиночество мучили девушку. Естественно, вдоль реки ей попадались селения, даже два города проплыла, но и там были только люди, поэтому русалка не рискнула показаться кому-либо на глаза. Кстати, мешковину она выловила в реке, то ли выкинул кто, то ли волной откуда-то смыло. Девушка очень не хотела ее брать, и до сих пор ей было совестно за свой поступок, но у нее не было выбора, солнечный свет вредит ее коже.

С Лушей она познакомилась случайно, плыла себе и плыла, исследовала новый для себя мир, удивлялась и восхищалась его яркостью, и тут, как гром среди ясного неба, призыв о помощи. Эдель, не задумываясь, устремилась вперед и нашла сразу двоих друзей: Люциуса, пытающегося отбиться магией от Луши, и свою будущую питомицу, которая стремилась наказать своего обидчика.

— А почему Луша напала на Люса? — спросила я.

Пока Эдель рассказывала свою историю, мы добрались до места. Небольшую тенистую полянку, утоптанную черепахой, пересекал ручей с дном, любовно выложенным плоской галькой. Интересно, кто это постарался? Эдель или Люс?

— Он выслеживал дичь, а в ловушку угодила Луша. Моя девочка разозлилась и напала на Люса, а он испугался и начал отбиваться магией. Я еле их помирила. Но знаешь, они до сих пор друг друга не любят, — вздохнула русалка.

Она излучала такое искреннее переживание по этому поводу, что мне захотелось найти этого рыжего эльфа, или кто он там, и притащить его мириться с черепахой. Но с этим пришлось обождать, потому что мои руки и мысли были заняты товарищами по несчастью. Кое-как отклеив их от Луши, не без помощи Эдель, конечно, я перетащила мужчин под дерево. Не обошлось без тихой ругани на собственную лень и никчемность. Спрашивается, кто мне мешал осваивать магию? Никто. Но я преступно пренебрегала практической стороной дела, считая, что мне она никогда не пригодится. И вот, теперь волочу мужиков, вместо того чтобы плавно их переместить с помощью магии воздуха.

— Почему они так долго спят? — с тревогой спросила я, еще раз проверив, что мужчины хоть и живы, но в сознание не торопятся возвращаться.

— Люс говорил, что сон продлится пять-шесть часов, а потом еще сутки они не смогут воспользоваться магией, — ответила Эдель, пребывая в своих мыслях. А может, просто устала.

У-у-у, представляю, какой крик поднимется, когда мужчины очнутся. По спине толпой прошли неприятные «мурашки», а мне захотелось срочно погрузить их опять на спину черепахи и отправить прямиком к крепости. А что, идея неплохая, надо об этом хорошенько подумать.

Луша уползла, судя по отголоскам эмоций, животное собиралось раздобыть себе завтрак, а потом вздремнуть. Вот как тут назвать черепаху глупой? Лично меня переполняли схожие желания. Жаль только, что решить их оказалось куда сложнее, чем Луше.

ГЛАВА 14

Мужчины проснулись раньше, чем предполагала Эдель. То ли снотворное было неправильно рассчитано, то ли на людей оно действовало хуже, чем на других существ, но уже двадцать минут спустя мои спутники пришли в себя. Первым почему-то очнулся Владлен, хотя я была уверена, что молодой организм Марка быстрее справится с отравой.

— Марго? — приподнялся журналист и со стоном откинулся обратно, прислоняясь к дереву. — Мы все еще живы?

— Более чем, — хмыкнула я и протянула фляжку с водой. — И даже совершенно невредимы.

— Я бы так не сказал, — со вздохом произнес мужчина, протягивая руку за вожделенным предметом. — По мне точно никто не топтался?

— Нет, это, наверное, побочный эффект от снотворного, — слукавила я. Но не говорить же мужчине, что я на нем почти всю дорогу дремала? Еще воспримет это неправильно.

— Снотворное?! — несмотря на легкую заторможенность в движениях, журналист на удивление быстро уцепил главное слово в моем предложении. Я чуть не выругалась в сердцах, хотела же солгать, сказать, что их с Марком укусила какая-то местная гадость и они потеряли сознание. А сейчас как быть? Невольно бросила взгляд в сторону Эдель, но ее в ручье не обнаружила. Она будто растворилась в воде. Я потерла глаза, не сразу вспомнив способность русалки мимикрировать. Владлен заметил мой отсутствующий вид, подобрался и даже смог сесть, чтобы посмотреть в ту же сторону, что и я. — Марго, все нормально?

— А? Да. Извини, задумалась, — вздрогнула я, спешно пытаясь придумать, что рассказать мужчине, потому как в правду он не поверит. И Эдель сбежала, так что подтвердить мои слова некому.

«Я не сбежала, но будет лучше, если они не узнают о нас с Люциусом», — мысленный голос русалки возник у меня в голове. Что ж, подруга права, Марк и Владлен не те люди, которым стоит открывать тайну существования русалки и лопоухого вредины. А может, просто сказать, что сама только недавно пришла в себя и ничего не знаю?

— А все-таки, что произошло? И где мы? — озадаченно закрутил головой Владлен.

— Я тоже хотел бы это знать, — хрипло произнес очнувшийся Марк. — А еще почему у меня чувство, что я вчера выложился на полную?

— О, так значит, я не один «пустой», — хмыкнул журналист и вкрадчиво спросил: — Марго, ты ничего не хочешь нам рассказать?