Чужая судьба (СИ) - Овсянникова Ирина Анатольевна "Эшли" - Страница 7

Вошла через приоткрытую калитку и направилась к высокому крыльцу по дорожке, выложенной все тем же красным камнем. Этот дом напомнил мне мое бывшее семейное жилище. Наш дом, конечно, был не такой большой и красивый, но такого же цвета. Наверное, по этой причине я была весьма дружелюбно настроена к хозяину, даже еще не видя его. Сгрузив весь свой инвентарь на крыльце, осторожно постучалась. Не дождавшись ответа, постучала смелее. Из глубин дома донесся возглас:

— Входите!

Получив разрешение, втащила имущество внутрь, осмотрелась и восхищенно ахнула. Я оказалась в просторном зале, где из мебели наблюдался только огромный диван с потертой обшивкой, стоящий напротив камина. Стены были украшены фресками с изображением разных волшебных существ. Все было таким красочным и ярким, что я тут же выпала из реальности, рассматривая во все глаза это чудо. Ходила от фрески к фреске, стараясь не пропустить ни одной детали. Драконы, русалки, единороги… Какая красота!

— Нравится?

Я вздрогнула и обернулась, едва не уткнувшись в грудь мужчине, неожиданно оказавшемуся рядом. Я так залюбовалась, что даже шагов его не слышала.

— Здравствуй, — снова раздался мужской голос.

Медленно подняла голову и наткнулась на улыбку и внимательный взгляд голубых глаз.

— Здравствуйте, — пискнула я. — Простите… я… это… ну…

Очень информативно, Амари. Надо же, увидела мужчину и тут же говорить разучилась. Ну что за напасть!

— Ты, видимо, Эбби? — спросил доринг, чуть склонив голову, продолжая улыбаться.

— Да, — выпалила я. — То есть, нет… То есть…

Ну все, Амари, кажется, зря тебя не долечили в Доме скорби. Вот оно, сумасшествие-то, неожиданно как проявилось…

Мужчина вдруг положил мне ладони на плечи, чуть наклонился и вкрадчиво произнес:

— Пожалуйста, успокойся, выдохни и расскажи все спокойно, по порядку…

Он говорил серьезно, но по глазам я видела, что его забавляет ситуация. Естественно, в дом врывается девица с ведрами и тряпками и мямлит непонятное. Воспользовавшись советом доринга, выдохнула, попыталась расслабиться и сказала, наконец-то, нормальными словами:

— Я из приюта, уборку делать, как просили. Эбби не смогла… А меня Амари зовут. Амари… Тай-Лин.

Мне всегда ужасно не нравилось произносить ненастоящую фамилию. Просто внутри все протестовало.

— Ну, вот теперь все ясно, — произнес доринг и отошел, убрав руки, — А меня зовут Данте Мэйверс, и я очень рад с тобой познакомиться.

Признаться, я не ожидала такого хорошего приема, хотя предрассудками по поводу магов не страдала. Просто Эбби рассказывала, что хозяева обычно весьма снисходительно к ней относятся и разговаривают свысока, а то и вовсе грубят. Данте же, кажется, вполне милым… И даже очень симпатичным мужчиной. Около тридцати лет, высокий, черноволосый, смуглый… Видимо, поэтому так ярко выделяются голубые глаза. Одет в просторные черные брюки, рубашку, расстегнутую на груди, а сверху бархатный удлиненный жилет. Меня почему-то очень впечатлил вид мужской груди в вырезе рубашки… Ой, глупости какие…

— Договорились?

Доринг смотрел, ожидая ответа, а я к своему стыду понятия не имела, о чем он сейчас говорил. Но в этом я бы ни за что не призналась, а потому просто кивнула. Данте как-то странно на меня посмотрел и снова улыбнулся, будто все понял.

— Идем, начнешь с библиотеки, — сказал он и слегка подтолкнул меня к соседней двери.

Я нерешительно вошла и вновь выпала из реальности. Столько книг я никогда в жизни не видела и просто застыла в изумлении. За семь лет я проштудировала всю скудную библиотеку приюта, а здесь была просто настоящая книжная сокровищница. А сокровищами полки были заставлены до самого потолка, но места все равно не хватало, поэтому книги были даже сложены стопками прямо на полу, и на небольшом дубовом столике у окна.

— Сколько у вас книг, — восхищенно проговорила я. — Так здорово…

— Да, здорово. Знаешь, что наставник часто повторял мне? Целители спасают людей, но это обязанность богов. А потому мы должны быть умнее.

— Вы, верно, все на свете знаете, — сказала я, заворожено глядя на доринга.

— В мире еще много интересного, Амари. Книги — это, конечно, замечательно, но вот пыль — неизбежная проза жизни. Ну как, справишься?

— Конечно, светлейший доринг…

Данте почему-то нахмурился, услышав от меня общепринятое обращение к целителям. Но на такие пустяки я не захотела обращать внимание. Мне хотелось поскорее окунуться в дивный мир книг, и пусть даже я буду все это отмывать хоть целый месяц! Данте принес мне уборочный инвентарь из зала, а пока я летала в облаках, успел и воды мне набрать. Ладно, пора приступать к уборке!

Забери мою боль

Как-то неудобно было идти к дорингу после вчерашнего происшествия, но все равно хотелось очень. Приходя в его дом, я будто попадала в особенный волшебный мир, а мужчина представлялся мне добрым сказочником, который знает все на свете. К тому же, вряд ли ему есть дело до моих переживаний. Я лишь временное явление в его жизни. Возможно, забавное, занимательное, но не более. Как же мне хочется больше узнать о жизни Данте, но задавать слишком личные вопросы я, понятное дело, не могла.

Пришла, как ни в чем не бывало, разложила инвентарь. Сегодня предстояла уборка на втором этаже — помыть полы в коридоре, протереть пыль с картин и статуэток, полить цветы. Данте теперь не уходил, а находился неотрывно со мной и даже помогал. Нет, не потому что не доверял мне или хотел контролировать. Мне казалось, что ему тоже хочется поболтать.

— Амари, может, расскажешь, что случилось с тобой вчера? — спросил вдруг доринг, хотя секунду назад рассказывал о том, как его чуть не зачаровали русалки.

— Ничего особенного, — тихо ответила я. — Знаете, случается такое иногда… Ну, наваливается все разом, и кажется, будто жизнь ужасна. С вами так бывает?

— Я всего лишь человек, — ответил Данте, усмехнувшись. — Впадать в уныние — мое самое любимое занятие.

Я улыбнулась в ответ, думая, что он шутит.

— Просто мне показалось вчера, что ты плакала по вполне определенному поводу.

Доринг подошел ближе и внимательно посмотрел на меня, словно надеясь прочесть мысли. Ой, надеюсь, он не умеет этого! Хотя, не должен вроде…

— У меня не много поводов для радости, светлейший, — уклончиво ответила я.

В глазах мужчины появилось сочувствие. Терпеть не могу, когда меня жалеют! Я отвернулась, чтобы не видеть выражения его лица, а Данте вдруг дотронулся до моего плеча и тихо произнес:

— Я все понимаю, Амари. Знаешь, я тут подумал… хочу попробовать помочь тебе. Я знаю несколько редких заклинаний, и мог бы попытаться вернуть твои воспоминания…

— Нет! — вскрикнула я, обернувшись, и натолкнулась на удивленный взгляд. — Не надо… Целители пытались много раз, и ничего не вышло, и это… причиняло мне боль. А еще… я не хочу ничего вспоминать. Если уж я оказалась в приюте, вряд ли в моем прошлом было что-то хорошее.

— Я понимаю, Амари…

Вновь отвернулась, украдкой утирая непрошенные слезы, и принялась поливать ярко-алый цветок в высоком фарфоровом горшке, стоящем прямо на полу.

— А ваша семья здесь, в столице?

— Родителей я перевез год назад на юг острова, поближе к горячим источникам, чтоб здоровье поправляли. А брат здесь, служит в личной охране императора. Но мы редко видимся…

— Почему же?

— Слишком разные у нас пути, — ответил Данте, и в голосе его сквозила грусть.

— Все равно приятно знать, что где-то есть близкие люди, которые думают о вас, — сказала я, улыбнувшись.

Мне вдруг захотелось подойти к дорингу, погладить его по щеке… Хотя, с чего я взяла, что ему вообще нужно утешение? Мужчина сделал шаг первым… И тут раздался звук, напоминавший птичье щебетание. Данте вскинул голову, оглядываясь. Прямо передо мной в воздухе материализовалась птичка с серебряными перышками и красным хохолком. Она зависла в воздухе и громко щебетала, будто рассказывала что-то. Доринг протянул руку, и гостья опустилась прямо к нему на ладонь, перебирая крохотными лапками. Я осторожно погладила серебряные перышки кончиком пальца. На ощупь птичка оказалась, словно холодный металл.