Не оставляй меня (СИ) - Кутузова Елена - Страница 19

Но сон не шел. Произошедшее никак не хотело отпускать. Адель раз за разом прокручивала в голове свои действия и понимала: сама бы не справилась. Все, на что её хватило — воткнуть шпильку в сонную артерию.

В нос ударил запах крови. Вкус железа на губах — её обрызгало тогда. И руки... Адель поднесла руки к лицу. Ни капли грязи, даже под ногтями чисто. Но отчего же это ощущение липкости? Почему стягивает кожу?

Желудок не выдержал и принцесса едва успела добежать до ведра. А потом долго полоскала рот, пока от ледяной воды не заломило зубы.

— Вы можете отдать меня под трибунал, — ослышался за спиной голов врача, — но никуда я вас сегодня не пущу, Ваше Высочество.

Адель встретилась с ним взглядом. И поняла — действительно не пустит.

Кровать лазарета оказалась неожиданно удобной. Снаружи слышался ночной шум базы: сменялись часовые, время от времени ездили машины, и по стенам плыли отпечатки окон. Адель почти поверила, что она в Академии. Только вот комната поменьше, да не сопит на соседней кровати Лу... Интересно, как она отпуск проводит? Тоже наверное, вселится. Только по другому.

С подруги мысли перескочили на командира. И снова отбросили в ужас прошедшего дня. Раз за разом Адель прокручивала ситуации. И понимала, что без помощи лейтенанта...

Она резко села. Голова тут же возмутилась порывом и предметы вокруг затеяли хоровод. Адель не обращала на это внимания. Пришло понимание, неотвратимое, как удары по крышке гвоздя, вгоняемого в гроб.

Лейтенанта не было на Острове. Его не было рядом ни в роще, ни на скалах. Но советы... Адель знала — это не внезапно всплывшие знания, полученные на занятиях. Командир комментировал конкретную ситуацию, советовал, что и как... А значит...

Она схватилась за голову. Такая связь может означать только одно — между ней и лейтенантом... Адель схватилась за голову.

— Так вот в чем причина...

Родители виделись только на рассвете и вечером. Ну, еще и на официальных приемах. Но отец всегда торопился на помощь жене прежде, чем она просила. А мама знала, как отреагирует её муж на то или иное... И не потому, что они изучили друг друга. «Королевский дар» — возможность чувствовать сою любовь на расстоянии. Или проклятье?

— Только не это! Не это... Адель раскачивалась из стороны в сторону. Датчик рядом с кроватью начал попискивать. Девушка сорвала с руки браслет, и взвыла сирена.

Первыми в палату ворвались охранники. Парни готовы были убивать за свою принцессу, но кого — не знали.

Врач примчался сразу за ними.

— Вам плохо? Что-то...

— Простите, — улыбка Адель могла растопить и айсберг, — я неловко повернулась в сне, и вот... — она протянула порванный браслет.

Волна облегчения была ощутимой. Охрана вернулась на пост, а врач лично сменил браслет:

— Неудобно? Но вам придется потерпеть, Ваше Высочество.

В палате остался гореть ночник. Да еще монитор светился. На его экране мерцали точки.

Адель не шевелилась, боясь потревожить их монотонный бег. Но мысли метались...

Мелкие неприятности у окружающих еще можно отнести к недоразумениям. Но колокольчики просто так не разбиваются. И нападение. Убийство королевской семьи... Адель до крови закусила губу. Покушение... Где-то она ошиблась. Очень серьезно ошиблась... А поскольку началось все это недавно...

Принцесса перебирала в памяти события. День за днем, час за часом, поступок за поступком... И единственное, что казалось неправильным — эта связь на расстоянии. И то, что командир — сын канцлера, ничего не меняло.

Из цепи несчастий оставался только один выход...

Адель обдумывала его остаток ночи все утро. И в вертолете, который нес её на виллу. Горничная, телохранители... Адель не узнавала лиц, штат сменили и в груди поселилось беспокойство.

Будуар, совмещенный с кабинетом. Анна направилась прямо туда. На столе царил порядок: справа, в специальных лотках, бумага для письма, простая и гербовая. Слева — лампа. Между ними вытянулся органайзер. Перья, шариковые и гелевые ручки, маркеры... В прозрачной коробочке лежало золотое перо. Анна покрутила его в руках и вернула на место. Взяла обычную ручку и выудила из стопки лист бумаги. Место для стандартного обращения — правый верхний угол.

— Ваше Высочество, прикажете подавать обед?

— Да, через полчаса, пожалуйста.

Чужой голос, чужое лицо... Обслуживающий персонал еще не знал её првычек. И ей, и им придется привыкать.

Душ, переодевание... Адель заставила себя нанести макияж, заколола волосы. Рутинные, ежедневные действия. Они помогали не расслабляться, отогнали панику.

Луковый суп. Адель передернуло: она его терпеть не могла. Но съела все, ложка за ложкой, не показывая отвращения.

Стейк слабой прожарки. Из под ножа показалась кровь. У принцессы челюсти свело, в нос ударил запах пороха, но за спиной стояла горничная, а справа — новый повар. На их лицах застыло волнение. Любое недовольство Её Высочества могло вызвать панику. И Адель решительно положила в рот первый кусочек. И тут же потянулась к бокалу с водой — от вина она отказалась, желая сохранить голову ясной.

— Ты чего ковыряешься?

— Кост! — Адель выскочила из-за стола, — Кост!

— Тише, тише... — брат гладил её по голове, по плечам, — Ну, что ты?

Узел в груди распустился, и Адель разрыдалась. Плакала в голос, спрятав лицо на плече брата. Она не видела, как по его знаку вышла прислуга, не заметила, как он подвел её к дивану и усадил. Плакала, а слезы все не кончались. И успокоилась только, года сил не осталось даже не всхлип.

— Дуреха... — Кост достал из кармана фляжку и взял со стола первый попавшийся бокал. Коричневая жидкость плеснула и затихла на его дне.

— Вот, выпей...

— Кост, я даже вино не стала.

— То — вино. А это тебе сейчас вместо лекарства. Ну? Пей! Залпом!

— Не учи, — хмыкнула Адель и осушила бокал одним глотком. А потом медленно выдыхала, шаря по толу взглядом.

Кост поднес к её губам кусок шоколада:

— Держи.

Адель послушно проглотила угощение.

— Ну как? Полегчало?

— Никакого удовольствия. — пожаловалась сестра, — Кто же коньяк залпом глушит?

— Иногда можно и залпом. Так чем ты тут давилась? Вот... — принц сдержался, увидев стейк, — нашли, что подавать.

Звон колокольчика вернул всех в столовую.

— Есть что-то еще, кроме мяса? — поинтересовался Кост, — Я голодный с дороги.

— Через двадцать минут могу подать рыбу, Ваше Высочество.

— Вот и прекрасно! — Кост уселся на место Адель и придвинул к себе тарелку, — Её Высочеству и подайте. А я с голоду помирать не собираюсь.

Он не церемонился — стейк исчез прежде, чем Адель успела что-то сказать. Ей осталось только улыбнуться, — Не надо рыбу. Я сыта. Благодарю вас.

Брат подал ей руку и вывел в сад.

Голова немного кружилась, то ли от слез, то ли от алкоголя...

— Сестренка, малыш... Все будет хорошо.

— Я знаю, — Адель подставил лицо ветру, — просто устала.

— Да. Ты просто устала.

— Но есть еще одно, — принцесса повернулась к брату, — Кост, у меня не получается разобраться в себе. Даже медитация не помогает.

— Подвинься, — принц уселся рядом с сестрой, — в таком случае, могу предложить свою широкую грудь в качестве подушки для битья. Или, на крайний случай, жилетки. Что выбираешь?

Адель улыбнулась, грустно, но горечи уже не было:

— Жилеткой ты уже был. Как насчет роли советника?

— Все, что пожелает Ваше Высочество! Ну, выкладывай.

— Только родителям не говори, хорошо?

Кост сделал движение, словно запечатал рот:

— Не беспокойся.

— В общем... я не знаю, что делать. Кост, понимаешь... это из за меня все!

Принц перестал улыбаться:

— Выкладывай. Да не мнись ты, знаешь ведь, чем наши шалости грозят.

— Это уже не шалости. Помнишь, я говорила, что колокольчик разбился? Что отец делал? И мама постоянно спотыкалась, падала...

Принц кивнул:

— Было дело.