И снова девственница! (СИ) - Соломахина Анна "Fjolia" - Страница 2

С горем пополам окончив институт, благо, оставалась лишь пара сессий и ГОСы с дипломом, Люба устроилась на работу. Да, это было явно не то место, где сбываются карьерные мечты. Небольшая, только-только открывшаяся контора по строительному ремонту, где её взяли на почётную должность помощника директора. А по сути, обычной секретаршей, сидевшей на телефоне и заваривавшей пакетированный чай по мере надобности. За дополнительную плату она подрядилась мыть полы и дала объявление о написании рефератов. А что, работа не бей лежачего: директор вечно в разъездах, телефон звонит редко, зарплата мизерная, свободного времени хоть попой ешь. Конечно, она не планировала надолго здесь задерживаться, но без опыта работы брать никто не хотел, а тут такой вариант подвернулся, да ещё и недалеко от дома. Как раз по пути в садик, тот самый, в который она когда-то ходила.

Так и начался нехитрый круговорот Любови в природе. Работа, рефераты, бесконечные больничные. И единственная помощь, на которую она могла рассчитывать — это мама и соседка Фаина Григорьевна, большая любительница всюду сунуть свой любопытный нос и заговорить до смерти. Но без неё, как без помойного ведра. Да, иногда на больничные ходила и сама Любаша, иногда мама. Ну как ходили? Три дня, пока температура шарашит, отпаивали малышку компотами и прочим, а потом приглашали сидеть бабу Хаю. Именно так называет её Зойка, свет очей двух разведённых женщин и одной престарелой соседки.

В один солнечный зимний день она вдруг ощутила горячие мужские объятья на своей талии, к слову сказать, очень стройной, ибо гречневая диета — отличное средство для похудения, пусть и вынужденное. Резко обернувшись, она узрела своего начальника, симпатичного импозантного мужчину с лёгкой сединой в волосах. Всё бы ничего, если бы он не был глубоко женат.

— Ой, — она прытко отскочила в сторону и больно ударилась бедром об угол стола, — а-я-яй!

— Куда ты скачешь, козочка? — он улыбнулся полными губами и притянул за плечи. — Сильно больно?

— Конечно, — она потыкала пальцем ушиб и скривилась от боли. — Вот зачем вы так?

— А что такого? — искренне удивился стареющий ловелас. — Ты мне нравишься, симпатичная, не замужем, жену ты мою видела — смотреть там давно не на что, так почему бы нам не совместить приятное с полезным?

— М-дя, логика железная, — пробурчала блондинка и удалилась за свой стол.

— Зелёный чай без сахара, — холодно бросил господин Скоробогатов и гордо удалился в свой кабинет, не забыв многозначительно хлопнуть дверью.

— Ишь, какие мы гордые, — щёлкнул рычажок электрического чайника, зашуршала коробка Принцессы Нури (экономия должна быть экономной), заскрипела ручка по бумаге.

Через пять минут, пытаясь не пролить кипяток и в то же время не помять листок, Любаня открыла заветную дверь. Директор до сих пор изволил гневаться, но пытался это тщательно скрыть. Поставив в стороне чашку, она положила лист прямо перед ним.

— Что это? — небрежный жест, ленивый осмотр и недоумение на лице.

— Заявление на увольнение, — почти твёрдым голосом ответила Люба. Пусть, жизнь у неё не сахар, пусть работу найти непросто, но спать с руководством она не собирается. Да и опыт работы у неё уже почти год, самое время сваливать из этого болота.

— Ну и дура, — презрительно хмыкнул руководитель таджиков и поставил резолюцию, — отрабатывать не надо, компенсацию за неиспользованный отпуск не получишь. Зарплата вчера была.

— Я ведь могу и в суд подать, — пригрозить пригрозила, но делать не собиралась.

— Пошла вон, — отмахнулся директор.

Делать нечего, собрала Любаня пожитки и отправилась домой. Вечером, ближе к десяти позвонила Галина Владимировна, супруга шефа и по совместительству главный бухгалтер.

— Привет, — дружелюбно начала женщина, — давай завтра встретимся.

— Давайте, — шмыгнула обиженка сопливым от переживаний носом, — где и когда?

— Завтра в десять в кафе «У Грошика».

— Ладно, — она не выдержала и всхлипнула.

— Ну-ну, не реви, — проворчала чудом не обманутая жена, — я тебе помогу.

И сбросила звонок. Допив остатки какао, долженствовавшее активировать выработку гормонов счастья, она долго всматривалась в гущу, но ничего интересного не разглядела.

Как ни странно, но скоропалительное решение лишь добавило плюшек в плане денег. Галина оказалась женщиной проницательной и справедливой. Естественно, за двадцать лет совместной жизни она узнала своего муженька, как облупленного, а ещё, оказывается, успела изучить секретаршу, несмотря на то, что в офисе появлялась изредка. Рассказав малую часть похождений своего благоневерного, умудрённая горьким опытом женщина посоветовала плюнуть и растереть, а ещё лучше не верить никому из «хоботоносцев». Под конец аудиенции выдала отпускные и бонусный оклад за женскую солидарность. На том и расстались.

Новую работу она искала с тайной надеждой обрести начальницу-женщину, чтобы требовались исключительно профессиональные навыки. К сожалению, и здесь её постигло разочарование: на одном из собеседований столь долгожданная руководительница напрямую высказалась о дополнительных функциях личного помощника. А что, в кабинете одни девочки, ходить вокруг да около нет смысла, зато вип-клиенты салона элитной мебели как никогда нуждаются в простой женской ласке. Иначе как ещё продать диван за сто тысяч? Будь он хоть трижды кожаным и четырежды немецким!

Наконец, она умудрилась устроиться в крупную строительную фирму с нормальным, не озабоченным директором, достойным окладом и возрадовалась до глубины души. До первого корпоратива. Нет, к ней лично никто не приставал, так, присматривались, зато прочие никого особо не стеснялись. И ведь она прекрасна знала кто из них женат, у кого сколько детей и какие подарки на день рождения они получили… Вот так и вытравили у прекрасной светловолосой Любови с очами цвета незабудок веру в мужчин в целом и семейные отношения в частности. Может, оно и к лучшему, зато она не питала никаких иллюзий, когда в один прекрасный день оказалась неведомо где.

[1] Данные события имели место быть в жизни автора, когда та лежала на сохранении в ГБ № 8 г. Омска. Бойтесь этой больницы и никогда туда не попадайте!

Закончился очередной рабочий день. Жара казалась ещё более невыносимой после прохлады офисного кондиционера. В первые минуты даже почудилось, будто попала в пустыню. «И как Людка такое переносит? На шестом-то месяце беременности», — ужаснулась Любовь. «Пойду-ка я по набережной, ну и пусть, что крюк, зато не расплавлюсь». Прячась в тени деревьев, она нервно отмахивалась от мошкары, не угоманивавшейся даже в дикий солнцепёк. Воздух дрожал зыбким маревом, нагоняя апатию, делая веки тяжёлыми, а ноги вялыми.

— Смотри куда прёшь, дура, — рявкнул какой-то лощёный парень, не замеченный уставшей женщиной. От резкого толчка она потеряла равновесие и полетела в кусты.

Воздух завибрировал, казалось, её подхватил локальный смерч и закружил в тошнотворном вихре. Зажмурив глаза, она автоматически схватилась за первое, что попалось под руку. Этим оказалась штанина хама, который умудрялся сквернословить даже в экстремальных условиях. Наконец, кружение закончилось, и они практически в обнимку полетели на землю.

— Какого …, иди ты в…, - ругательства сыпались мощным потоком, не нуждаясь в таком простом явлении, как вдох, — слезь с меня … и вообще пошла на…!

Кое-как сползя с дергающегося неврастеника, она встала на четвереньки и почувствовала, как по губам, а потом и по подбородку заструилась какая-то жидкость. Голова гудела, желудок судорожно сжался и рвался опорожниться. Приглушённый стон сам собой слетел с губ. «Так, надо срочно сесть, пока меня не вывернуло. И сопли подтереть». Как ни странно, но жидкость не заканчивалась, а продолжала струиться вниз по шее. Сумка, каким-то чудом не слетевшая с руки, хранила в своих недрах упаковку влажных салфеток, оставалось лишь унять дрожь в руках и открыть молнию. Замок поддался с пятой попытки, салфетки нашлись с седьмой.