И снова девственница! (СИ) - Соломахина Анна "Fjolia" - Страница 14

Ветер уныло завывал, норовя сбить с ног, но девушка упрямо шла вперёд, ведь она знала, что назад дороги нет.

И две тысячи лет — война,

Война без особых причин.

Война — дело молодых,

Лекарство против морщин.

Кое-как дойдя до решётки, она устало прислонилась к стене. Охранник угрожающе поднял алебарду, недвусмысленно показывая свои агрессивные намерения.

Красная, красная кровь –

Через час уже просто земля,

Через два на ней цветы и трава,

Через три она снова жива

И согрета лучами Звезды

По имени Солнце…

Глядя в пустые провалы глаз, она набралась храбрости и шагнула внутрь. Пусть убивает. Осточертело! Сколько можно её мучить? Наяву угрожают, во сне покоя не дают. Достали!

И мы знаем, что так было всегда,

Что Судьбою больше любим,

Кто живет по законам другим

И кому умирать молодым.

Он не помнит слово «да» и слово «нет»,

Он не помнит ни чинов, ни имен.

И способен дотянуться до звезд,

Не считая, что это сон,

И упасть, опаленным Звездой

По имени Солнце…[2]

Как ни странно, но череп отступил. Полыхнул ультрафиолетом и, осыпая доспехи с призрачной субстанции, поплыл следом.

— Кто ты? — дойдя до середины мощёной серой брусчаткой площади, она резко обернулась к спутнику.

— Страж, — прошелестело в ответ.

— Чего?

— Уходи, — ответил по-своему полтергейст. Или как оно там называется.

— Не могу, — сведенные от напряжения плечи устало опустились, — у меня контракт на крови.

— Странная, другая, — раздалось очередное шипение, — не отступишься — пожалеешь!

Вновь привычный вихрь и наконец-то нормальный сон. «Фух, вот бы сразу так!»

[1] Ю.Шевчук. Группа ДДТ.

[2] В. Цой и группа «Кино». Звезда по имени Солнце.

На следующий день, как назло, зарядил дождь. С самого утра сначала заморосил, а потом и вовсе разошёлся не на шутку. Свинцовые тучи полностью заслонили солнце, лучи еле пробивались сквозь толщу влаги невнятной серостью. Завитые по случаю допроса локоны, несмотря на карету и зонт, набрякли и обвисли. Пышный подол украшали влажные разводы, а оборки собрали, кажется, всю окрестную грязь, щедро делясь ею с чулками и туфельками. Гордо вышагивавшему рядом магу сии неприятности были неведомы, разбиваясь о высокие ботфорты и кожаный плащ.

— Могли бы и мне выделить что-то в этом роде, — бурчала Любовь, чувствуя, как холодные струйки подбираются к пяткам.

— Тебе бы пошло, — окинул задумчивым взглядом стройную фигурку, — только под плащ надеть одни чулки с корсетом.

— Фу, — скривилась девушка, передёргиваясь от сырости и вспомнившейся картинки из мужского журнала, что она случайно нашла в столе главного бухгалтера, когда в срочном порядке искала печать предприятия. Причём главбух была женщиной…

Наконец, они добрались до дворца, где их уже встречал вчерашний главмаг, которого она про себя называла вороном. С вариацией эпитетов, разумеется. Сегодня он удостоился прозвища ворон-зализняк, поскольку то ли переборщил с гелем для укладки, то ли забыл помыть голову. Брэгдан по сравнению с ним выглядел куда ухоженнее: белоснежная грива пышно возлежала волосок к волоску, контрастируя с блестевшим от хрустальных капель чёрным плащом. У Кордована же они были небрежно перехвачены замшевой лентой, непослушная прядь вновь рассекала щёку, а сюртук он, похоже, не менял со вчерашнего вечера. Тем не менее, именно он подсушил и почистил её одежду, предварительно скривившись в презрительной гримасе.

— Теряешь квалификацию, — насмешливо бросил Брэгу, — сил теперь только на себя любимого хватает?

— Вот ещё, — чуть было не оговорился про презренных рабынь, но вовремя вспомнил об официальном статусе подопечной и поправился, — просто не успел, как ты уже вмешался.

Заминка и резкая смена интонации не прошла мимо его внимания. Впрочем, заострять не стал, зафиксировав аномалию в копилке дотошной памяти.

— Следуйте за мной, — резко развернулся и, чеканя шаг, двинулся вверх по мраморной лестнице.

Синий с золотистым орнаментом по канту ковер приглушал шаги. Седовласый, памятуя о легенде, подал руку не обольщавшейся на сей счёт девушке. Она прекрасно понимала, что, если бы не свидетели, ей не только бы не помогли, напротив, ещё бы и попинали. Причём, неизвестно, от кого прилетело бы больнее. Тем не менее, она воспользовалась ситуацией, благо, на руках имелись перчатки, а в голове масло. Последнее, правда, скоро придётся менять, ибо шестерёнки в этом мире работали буквально на износ, как в информационном, так и эмоциональном планах. И Бог бы с ней, с учёбой, порой было даже интересно, за исключением танцев и хитросплетений придворного этикета, но круглосуточный напряг давал о себе знать.

В малом зале совещаний можно было устраивать чемпионат мира по хоккею: настолько просторно и холодно. Пол искрился от света магических кристаллов, как первоклассный каток, не отставая и в скользящих функциях. Её поставили в центр полукруга, напротив почтенной комиссии высших магов государства, даже не предложив присесть. Сами же вольготно устроились в мягких креслах, в том числе тиран — опекун, и лишь секретарь недовольно ёрзал на жёстком стуле, не отличавшимся особым удобством. Помимо бумаг на его столе возвышался колоритный агрегат с несколькими колбами, кристаллами и прочей магической ерундистикой, в которой она абсолютно не разбиралась.

— Начинается внеочередное заседание комитета магии королевства Кординия, — монотонно забубнил секретарь, повергая в уныние даже отъявленных оптимистов, что уж говорить про Любовь. — Председатель герцог Кордаван Дагонский. Особый гость — его Величество Базальд Варокский, повелитель Кординии. Приглашённый эксперт — граф Герардус Москополикус, член совета Независимой Семёрки, любезно предоставившей эталонный образец. Секретарь — Вернон Тыглинский.

Пока тот нудно перечислял поимённо и потитульно всех участников, ноги стали ощутимо затекать, ибо она боялась даже шевельнуться — вдруг это расценят, как попытку к диверсии? Но недолго мучилась старушка в гвардейских опытных руках, коротко и быстро изложив суть собрания, Корд уже протягивал ей всё тот же до безобразия острый нож, которым пытался обескровить накануне.

— Протестую, — тем же ленивым тоном, что и вчера остановил Брэгдан. Издевался, и даже не скрывал этого. — Требую использования специальных стерильных инструментов для чистоты эксперимента.

И протянул коробку со скальпелем, тем самым, коим когда-то срезал кожу для возвращения невинности. Любу чуть не вывернуло на бесценный мрамор (хотя, что ему, камню, сделается?), она пугливо шарахнулась прочь. Первый вариант теперь не казался столь ужасным.

Зализняк с любопытством наблюдал за позеленевшим лицом девушки, пара магов сочувствовала, прочим не было никакого дела до фобий неизвестной девчонки. Король с интересом переводил взгляд от одного к другому, украдкой подмигнув Корду.

— Не бойся, деточка, — якобы добрым голосом успокаивал свою подопечную Брэг, — рядом со мной тебе ничего не грозит. — Он проворно пододвинулся вплотную к жертве и протянул руку. — Я просто сделаю аккуратный надрез, а потом залечу.

Зачем он устроил это представление — Люба никак не могла понять. Самоутвердиться за счёт её страха? Показать всем, что она нервная дурочка? Заодно покрасоваться, какой он заботливый опекун? Кто его знает! Судя по выражению чёрных глаз, был ещё четвёртый вариант, но сформулировать его ей попросту не хватило моральных сил. Собрав остатки воли в кулак, она подала кисть и еле сдержалась от вскрика — настолько мерзким был звук разрезаемой кожи. После пришла боль: острая, жгучая. И тут же белоснежная ткань из того же якобы стерильного наборчика, украшенная теперь алыми разводами кровавого батика. Ручная покраска — во всех смыслах этого слова!

— Стоп! — рявкнул Корд, вынимая из кармана носовой платок. — Дублирующий образец. — И протянул его девушке.