Темная буря (ЛП) - Аннетт Мари - Страница 5

Пользуясь заминкой Широ, она прошла несколько шагов, чтобы догнать его. Несколько минут они шли рядом, и она заговорила, тихий голос казался слишком громким в безмолвии леса.

- У тебя есть догадки, - начала она, - как Изанами могла пленить Кунитсуками?

- Сомневаюсь, что грубой силой, - он пожал плечами. – Это все, что приходит в голову. Она, видимо, нашла способ их ослабить. Иначе ей нужен Аматсуками для охраны каждого Кунитсуками, а без Аматэрасу один бы смог прорваться.

- Ослабить… - тихо повторила она. – Аматэрасу обвиняла Изанами в том, что та обманом заставила ее уничтожить Инари. Уничтожить страшнее, чем ослабить.

Широ стиснул зубы.

- Инари не было сто лет, - продолжила она, - и Изанами начала убивать камигакари Аматэрасу сто лет назад. Изанами, видимо, обманом заставила Аматэрасу выполнить грязную работу и избавиться от Инари, а потом она избавилась от Аматэрасу.

Она взглянула на него, надеясь услышать его мнение, и увидела, что он напряжен. Ее щеки вспыхнули из-за ее беспечности.

- Прости, Широ. Я не хотела… Давай поговорим о другом.

Как можно было не подумать? Инари был покровителем кицунэ, Широ искал его годами, а она так легко говорила об уничтожении его господина.

Он шел напряженно, почти прижав уши к голове. Она дико озиралась в поисках вдохновения, но вокруг были лишь снег и деревья.

- Первый раз я сольно выступала на церемонии с благословляющим танцем зимнего очага, - выпалила она, спотыкаясь о корни под снегом, чтобы успеть за ним. – Мне было четырнадцать, и двигалась я не так изящно, но гуджи Ишида все равно решил, что я выступлю. Я тренировалась месяцами.

Широ расслабил челюсть и взглянул на нее с любопытством и удивлением, а она продолжила:

- В день церемонии я ужасно нервничала. Храм Шион огромный. Тысячи людей собрались за зимний фестиваль. Помню, я стояла на сцене, ожидала начала и видела все лица, смотрящие на меня. Их было так много, что я видела их размыто.

Она фыркнула, глядя, как ее дыхание превращается в белый туман от холода.

- Каким-то чудом я смогла исполнить все идеально, даже части, с которыми были проблемы на тренировках. Я держала онуса – палочку с бумажными лентами. Видел такие? В общем, во время танца онуса нужно размахивать в дыму огонька на сцене. Я-то танцевала идеально, но онуса была не такой, как на тренировках, и бумажные ленты были длиннее. Когда я проводила ей над огоньком, концы лент коснулись углей и загорелись.

Он фыркнул, глаза весело блестели, тени в них пропали. Остановившись, он спросил:

- И что ты сделала?

- Вариантов почти не было. Я держала палочку с пылающими бумажными лентами, горящими быстрее, чем я думала. И я, казалось, изящно взмахнула рукой и бросила бумагу в угли как можно быстрее. Огонь тут же вспыхнул в два фута высотой, а я развернулась и взмахнула руками, словно это была часть танца.

- Что подумали зрители?

- Им понравилось. Они подумали, что это интересная вариация старого скучного танца. Но вот гуджи Ишида так не радовался.

- Как по мне, поступок был остроумным.

Она улыбнулась, борясь с румянцем из-за его похвалы.

- Моя подруга… - ее горло сжалось, и она сглотнула. – Она сказала, что и не поняла бы, что что-то не так, если бы не паника на моем лице, когда загорелась бумага.

Он склонил голову.

- Почему ты решила поведать мне эту историю?

- О, я просто подумала, что тебе стоит знать, что ты не видел мою самую крупную ошибку в танце.

- Ясно.

Она схватила его за руку и потянула дальше. Едва заметная дорога вела вниз, он не спешил ее обгонять, но ей не хотелось отпускать его руку. Его пальцы были теплыми и сильными, слегка обхватывали ее ладонь, пока она шла вперед. Эми не хотелось видеть тени в его взгляде, далекую боль, которую он старательно скрывал.

Не так давно он сказал ей, что она кажется одинокой и испуганной, и он хотел знать причину. Она задумалась, каким одиноким и испуганным он был теперь за своими улыбками и наигранной уверенностью.

Ее рука крепче сжала его ладонь. Она снимет оненджу и вернет ему воспоминания. Она не подведет.

Путь стало видно лучше, он вел вниз по горе, с одной стороны был резкий обрыв. Она вскоре поняла, что дорога знакома ей, стоило им обогнуть утес. Павшее дерево преграждало путь, сломанные ветки покрывал снег. Это место она знала.

- Ах, - сказала она. – Дерево.

- Дерево, - согласился он. Его глаза шаловливо заблестели, и он задвигался. Его руки обвили ее, поднимая от земли и прижимая к его груди.

- Широ!

Он согнул ноги в коленях и прыгнул. Она едва ощутила это, а он легко приземлился по другую сторону преграды, такой прыжок был невозможным для человека, но простым для ёкая.

- Выскочка, - пробормотала она.

- Если бы ты перелезала сама, солнце взошло бы раньше, чем мы добрались до храма.

- Вряд ли. Отпусти меня.

- Почему тебя так волнует то, что я держу тебя?

Она открыла рот, но слова умерли на языке.

Его взгляд вызывал ее заговорить, поспорить с ним, но она не знала, что сказать. Она была камигакари, она не должна была касаться мужчин или ёкаев, а он был и тем, и тем. Это стоило сказать.

- Почему тебе так хочется держать меня? – она чуть не скривилась. Зачем она сказала это?

- Ты дрожишь.

- Да? – она так не думала, но и не могла спорить с тем, что он был теплым в холодной ночи. Если бы ее не согревала ходьба, она давно замерзла бы.

Он вскинул брови.

- Так мне отпустить тебя?

«Хочешь продолжить?»

Жар пронзил все ее тело, она вспомнила его лицо в дюймах от ее, его теплое тело прижимало ее к полу. То, как его рот завис над ее губами, а зрачки расширились от предвкушения, а она закрыла глаза, сдаваясь.

Это воспоминание она пыталась прогнать из мыслей последние четыре дня. Она много спала, Юмей почти постоянно был с ними, и Эми не проводила с Широ время наедине с того раза. Но воспоминание о почти поцелуе не слушалось и проникало в голову.

- Я… Я… - она пыталась подобрать слова, прогоняла мысли о той ночи. Его хватка ослабла, и она съехала, пока ее ноги не коснулись земли. Но он все еще держал ее в руках, прижимая к себе. Бабочки танцевали в ее животе. Почему она не могла прочитать его лицо? О чем он думал?

- Ты будешь осторожна, маленькая мико? – прошептал он.

- Осторожна?

- Не только с этим гуджи. Изанами будет ждать, когда ты окажешься без защиты.

- Я… да, я буду осторожна.

Как его глаза могли так удерживать ее в плену? Она пыталась вспомнить, как дышать.

- Ты обещала мне, - тихо сказал он. – Значит, ты вернешься.

- Да, - прошептала она. – Я не нарушу обещание.

Его губы изогнулись в хитрой улыбке. А потом он подхватил ее и сорвался с места. Она обвила руками его шею, а он мчался по тропе, минуя мили. Через минуты он замедлился до простого бега.

Вперед появился знакомый силуэт. Два толстых столба и параллельные балки красных тории отмечали границу земель храма.

Он замер в нескольких ярдах от храма и опустил ее, даже не задыхаясь от бега. Она сделала пару шатающихся шагов и покачала головой, что немного кружилась.

- Карасу уже проверили, - сказал он. – Ками нет, только каннуши и десяток сохэев ищут тебя в лесу.

Когда она убежала той ночью в красном кимоно, она и не представляла, что вернется и столкнется с тем, что оставила. Поверят ли они в ее рассказ об Изанами и появлении Аматэрасу?

Им придется. Она не даст им выбора.

Она оглянулась на Широ.

- Ты будешь неподалеку?

- Как можно ближе.

Эти слова, произнесенные его низким голосом крутились в ее голове, пока она приближалась к тории, готовясь вернуться в мир ками и к роли камигакари.

* * *

Хотя до рассвета оставался еще час, теплое сияние уже исходило из окон дома. Сохэи внутри явно собирались продолжить поиски с первыми лучами. Хотя монахи-воины были хорошо обучены бою и изгнанию ёкаев, они не были лесниками, так что они будут рады прекращению походов в лес. После похода по горам она замерзла и перспектива тепла и мягкой подушки затмевала ее страх встречи со всеми.