Душа Дракона - Витушко Евгения - Страница 13

– Что они собираются делать? – шепотом спросила я у Лиаренны, уже успевшей незаметно перебраться поближе к изголовью кровати. Честно говоря, вид оружия в данной ситуации, да еще и в сочетании с явным скепсисом Хирата, заставлял меня нервничать.

– О, это весьма любопытная процедура, – тоже невольно понижая голос, шепотом ответила мне эльфийка. – Видишь эту штуковину у Рэйва в руках? Это арак. Его используют как раз для таких случаев – при параличе регенерации, чтобы заставить организм снова «включиться».

– Но разве у оборотней бывает паралич? – в сомнении спросила я. – Я думала, по-настоящему навредить им могут только хорксы… ну, и еще кое-что… – В памяти невольно всплыли зеленые стрелы дриад, однажды уже едва не убившие сереброволосого оборотня.

– Если говорить о смерти, то – да, – с невозмутимым спокойствием подтвердила Лиаренна. – Но мы сейчас говорим о другом… Дело в том, что некоторые виды растений, произрастающих в местных предгорьях, содержат настолько сильные яды, что к ним даже случайно прикасаться нельзя без последствий – одно из побочных проявлений магии защитного периметра. Но время от времени патрульные все-таки натыкаются на них, и тогда… – Эльфийка пожала плечами. – Самостоятельно справиться с ними не способны даже самые сильные дарги. Эти яды напрочь блокируют способность к самовосстановлению, погружая в состояние, близкое к смерти. И вот в таких-то случаях оборотни обычно и пользуются араком.

– И как же они им пользуются?

Вместо ответа эльфийка молча оглянулась на Рэйва и кивком головы указала мне на стилет в его руках.

– Смотри. По сути, это типичный пример принципа «клин клином». Тонкий сплав акеррита и серебра смазан весьма необычным составом – попадая в околосердечные мышцы, это вещество вызывает их резкое сокращение, стимулируя активацию работы сердца и заставляя его выйти из паралича… Однако для того, чтобы заставить организм именно проснуться, арак нужно вонзить в строго определенное место и с тщательно отмеренной силой. Стоит только хоть немного усилить нажим и коснуться араком самого сердца, как оно тут же остановится. Труднообъяснимое явление, но факт остается фактом. Всего одна небольшая ошибка – и сраженный параличом дарг уже никогда не проснется.

Рэйввен, до сих пор, казалось, всецело поглощенный изучением арака, при этих словах бросил на эльфийку слегка ироничный взгляд.

– Ради богов, Лиа!.. Я уже много раз выполнял эту процедуру. До сих пор никто не жаловался.

– Надеюсь, ты хотя бы давал им шанс? – невинно уточнила эльфийка.

Вместо ответа Рэйв коротко фыркнул и спокойно продолжил свое занятие. Я же после объяснения Лиаренны намертво прикипела взглядом к его рукам, боясь теперь не только отвести взгляд, но и просто моргнуть. Светловолосый оборотень между тем осторожно обхватил пальцами кончик трехгранного клинка и медленно потянул за него. Я невольно задержала дыхание от удивления – лезвие неожиданно отделилось от ручки, открывая глазам еще более тонкий, не толще струны суарилла, клинок, больше похожий на иглу. Белый металл тускло поблескивал под темной маслянистой пленкой, покрывающей тончайшее острие.

– Та-ак… а теперь – все в сторону! – коротко распорядился дарг, обращаясь к нам и поудобнее перехватывая арак в руке.

Глядя, как Хират и Лиаренна торопливо отступают от кровати, я и сама сделала несколько неуверенных шагов прочь на негнущихся ногах. Рэйв на мгновение замер, нависнув над своим бесчувственным кузеном, словно орел над добычей – и внезапно резким движением ловко вогнал тонкое лезвие в грудь сереброволосого оборотня.

Неподвижно лежащее на кровати тело вздрогнуло, изогнулось судорожной дугой, из безжизненного горла вырвался тихий хрипяще-свистящий стон. Я тоже непроизвольно вздрогнула, до крови вонзая ногти в ладони и глядя, как по телу Сева пробегают одна за другой долгие мучительные судороги, снова и снова выгибая безвольное тело над смятыми покрывалами. Потом Рэйв так же резко выдернул арак и ладонью другой руки крепко прижал сереброволосого оборотня к кровати, не давая тому свалиться на пол.

– Ну вот… Готово, – спокойно констатировал он через пару минут, обращаясь ко всем одновременно. Жуткие судороги к этому времени постепенно сошли на нет, но лицо Сева по-прежнему оставалось мертвенно-бледным. – По крайней мере, он все еще жив. Ну а подействовало или нет, очень скоро станет понятно… И, Астарот побери, хотел бы я все-таки знать, чтоименно сотворило с ним такое?!

Рэйв еще раз пристально вгляделся в бледное лицо Альфы, потом ловко вдел иглу обратно в тонкие стилетоподобные ножны, бросил арак в шкатулку и, не говоря больше ни слова, вышел из спальни.

Прогноз Рэйввена оказался на удивление точен. Буквально через несколько минут после его ухода к сереброволосому оборотню уже начал постепенно возвращаться нормальный цвет лица, а дыхание – прежде слабое, прерывистое и едва заметное – стало более глубоким и ровным. Глядя, как еще недавно почти бездыханный Сев снова медленно возвращается в мир живых, я с облегчением вздохнула и немного расслабила плечи. До этого момента я и не осознавала, насколько сильно все это время меня давило чувство тревоги и неясной вины за случившееся. Что, если все это произошло из-за меня? Что, если я просто оказалась недостаточно сильным Стражем, чтобы уберечь Сева от ярости Арбиса? Может, я вовсе не гожусь на роль его защитницы, создавая у всех лишь ложное, необоснованное чувство безопасности? Это ведь всего третье Новолуние в моей жизни – и вдруг такие последствия…

Пока я предавалась своим невеселым размышлениям, остальные уже успели заметно взбродриться и успокоиться. Вскоре Хират, убедившись, что состояние его кузена значительно улучшилось, тоже вышел из комнаты вслед за Дораном и Кристаксом – и в конце концов мы с Лиаренной остались у постели Повелителя вдвоем.

Впрочем, ненадолго. Не прошло и пяти минут, как дверь спальни снова отворилась, и в открывшемся проеме осторожно показалась знакомая пушистая рыжая макушка.

– Можно?

Получив утвердительный ответ, Лиона торопливо проскользнула внутрь. Опустившись на кровать рядом со мной, бросила вопросительный взгляд на спокойное лицо крепко спящего оборотня и шепотом поинтересовалась:

– Ну? Как тут у вас дела?

– В сравнении с прежними – лучше.

– Хвала богам! И как же вам это удалось?

– Лучше тебе не знать… – вместо меня ответила ей Лиаренна. – А как там дела у Норраэль? Вы отправили письмо Таваррону?

– Отправили. А когда пришел ответ, отправили еще одно – в Орак-Омтар, – ответила сестрица. И, помолчав, добавила. – По-моему, тетя чем-то всерьез обеспокоена, хоть и не признается, в чем дело. Лицо у нее такое… встревоженое.

Мы с Лиаренной переглянулись.

– Уверена, она скоро появится, – проговорила эльфийка ободряюще. – Наверняка зайдет проверить, как тут ее любимец поживает-полеживает… Я бы, по крайней мере, на ее месте не удержалась. И, конечно, тоже бы беспокоилась.

Мы с Лионой невольно обменялись взглядами. Столь искреннее проявление привязанности к кому-то со стороны обычно сдержанной Лиаренны было довольно неожиданным. И, судя по загоревшемуся огоньку в глазах моей ненаглядной сестренки, можно было предположить, что эта минутная слабость для эльфийки даром не пройдет.

– Кстати, Лиа… – проникновенно поинтересовалась Лиона, коротко бросая на нее из-под ресниц блестящий от любопытства взгляд. – Ты никогда раньше об этом не говорила, но… как вы с лордом Северрианом стали друзьями?

Я уже почти открыла рот, желая одернуть сестру, но вдруг передумала. Учитывая значительную разницу в характерах и привычках их обоих, это была и впрямь интригующая тема. Правда, в отличие от Лионы, я до сих пор так и не решилась спросить об этом ни Сева, ни Лиаренну. Почему? Сложно сказать… Может, потому, что всякий раз, задумываясь над этим, я невольно вспоминала, как по-хозяйски льнула эльфийка к Севу тогда, на Буковой поляне, и как смотрела на меня потом, после нашего с ним Лунного танца… В эти минуты мне начинало казаться, что я уже знаю ответ.