Право на счастье (СИ) - "Леди Катрина" - Страница 24

На свой этаж подниматься было трудно, но Саша с трудом все же преодолел это препятствие. Дверь квартиры привычно открыл Костя. По уставшему, бледному лицу брата Саша понял, что сейчас его ожидает крупномасштабная истерика.

- Ты...

- Не сейчас, хорошо? – перебил его парень, не готовый сейчас выслушивать нотации по поводу столь долгого отсутствия. Игнорируя потрясенный вздох брата, Саша прошел вглубь квартиры и, не разуваясь, направился в свою комнату.

- Хоть Лене перезвони, – тихо произнес Костя, садясь на пол прямо в прихожей.

- Мы расстались, – остановившись, бросил Саша. – Я не хочу больше ничего о ней слышать.

Жаль нельзя запретить себе думать о ней, о том вечере, когда она ушла.

- Тебя не было три дня, – дрогнувшим голосом произнес Костя, не поднимая головы. – Я… я обзвонил все больницы и морги ты хоть представляешь себе, что я пережил за эти три дня?! – вскочив на ноги, прокричал брат. – А ты не мог мне позвонить? Всего лишь позвонить, Сань. Позвонить!

Так хотелось рассказать, почему он не звонил, почему до сих пор так больно в груди, почему больше не будет, как прежде, но Саша молчал.

- Прости, – выдавил он из себя и шагнул к своей комнате, слыша всхлипы брата за спиной.

Единственный путь спасти Костю от всей этой мерзости Саша видел в том, чтобы оттолкнуть его от себя. Тогда, возможно, у Кости будет шанс.

====== Глава 11. Черное и белое ======

Черное и белое.

Оклемался Саша после своего загула только ближе к вечеру. Измотанный болью организм требовал сна и еды. И выполнив первую его просьбу, Саша поднялся с кровати, чтобы выполнить и вторую. Проходя мимо зеркала в коридоре, он мельком взглянул на свое отражение. Опухшие, покрасневшие глаза, торчавшие в разные стороны волосы, щетина, неизвестно где разбитая губа, засосы на шее и помятая одежда. Саша презрительно скривил губы в подобие улыбки.

- Не нравится? – возник рядом Костя.

- Отчего же, щетина мне идет. – Саша с отвращением отвернулся от зеркала.

- Поговори со мной, – попросил брат. – Что с тобой происходит? Из-за чего вы расстались с Леной?

- Сделай мне кофе, – попросил Саша, боясь, что сейчас снова впадет в истерику, если подумает о Лене. Нельзя думать о ней. Нельзя. Иначе так и с ума сойти не долго. А ему нужно держаться. Еще полгода, и все может закончиться.

- Уже готово, – вздохнул Костя и, развернувшись, вернулся в свою комнату.

Добравшись до кухни, Саша встретил там отца. Неловкости больше не было, лишь раздражение и злость.

- Кто тот человек, что подвозил тебя вчера? – спросил отец. – У него дорогая машина. Он богат?

- У меня элитная клиентура, – ядовито ответил Саша, наливая себе кофе. – Кладут меня только под тех, у кого есть деньги.

- Зачем ты так? – отвернулся к окну мужчина.

- Прости, что не пощадил твоих ушей, – хмыкнул Саша.

- Нам надо заботиться о Косте, – негромко произнес отец.

- Не нам. Тебе, – возразил Саша. – Я уже положил свою жизнь на алтарь счастья твоего младшего сына, – не желая больше вступать в словесный спор с отцом, Саша взял свой кофе и вернулся в спальню.

Через пару часов снова нужно было возвращаться в клуб. Эта мысль уже не вызывала никакого отклика в душе. Ни Ахмет, ни кто-либо еще не могли причинить ему большей боли, чем три дня назад, когда на представление привели Лену. Они отобрали все, что можно было отобрать. Оставался только Костя, которого пока чудом не коснулась вся эта грязь. И только ради брата Саша готов был отработать оставшийся долг отца, а после того, как все закончится, он видел только один выход – в петлю.

Допив кофе, Саша смог набраться сил, чтобы быстро принять душ. Не от того, что ему хотелось, а потому, что так надо.

Голова слегка болела, тело ныло от усталости, но, несмотря на это, в положенные восемь часов Саша отправился в «Стокгольмский синдром».

В клубе у дверей кабинета Ахмета стояли два охранника, которые приказали подождать. Саша безропотно сел на диванчик в коридоре, прислонившись затылком к холодной стене, и закрыл глаза.

- Это миллиарды, Магницкий! – послышался за дверью крик Ахмета. – Ты просрал миллиарды, когда не досмотрел Прибалтику! Как там появились менты?

- Я не знаю! А если еще раз повысишь на меня голос, договариваться с китайцами будешь сам!

Дальше разговор перешел в мирное русло, во всяком случае, больше ничего не было слышно. Саша уже почти задремал, когда один из охранников растолкал его и сообщил, что его ожидают. Без каких-либо эмоций Саша прошел в кабинет и, как обычно, опустился на колени недалеко от входа.

За полгода поза стала настолько привычной, что уже не вызывала никакого дискомфорта. Три дня назад это пугало, а сейчас он даже не обратил на это внимания.

- Явился? – растянувшись в кресле, спросил Ахмет.

- Да, Господин, – слова сходят с губ с таким равнодушием, что это не ускользает от внимания мужчины.

- Подойди сюда, – приказал Ахмет.

Саша легко поднялся и переместился к креслу мужчины, краем глаза отмечая уставший и напряженный вид Магницкого, который неотрывно смотрел на него. Стоило Саше занять место подле ног хозяина кабинета, как Ахмет грубо дернул его за подбородок.

Он долго смотрел ему в глаза, словно искал что-то.

- Потухшие глаза сломленного дикого зверя, – с грустью произнес Ахмет, отпуская его. – Вот, Магницкий, а ты мне говорил, что сердце волка нельзя остановить.

- Я забыл, что они живут стаями, – бросил Дима.

- Да. Оказалось достаточным оставить его без стаи, – философски заметил Ахмет, скользнув пальцами по шее своего раба.

Саша не отреагировал на прикосновение, ему казалось, он совсем потерял способность чувствовать, бояться, страдать. Все потерял. Но еще ужасней было то, что он готов был выполнять приказы Ахмета, даже больше, он хотел выполнять его приказы. Только чтобы не думать самому, чтобы не думать о своих желаниях. Лучше физическая боль, чем та, что иглой засела в груди.

- Хочу извиниться перед тобой за сегодняшний резкий разговор, – повернувшись к Магницкому, произнес Ахмет. – Ты много для меня делаешь, и я хочу тебя отблагодарить. На сегодняшний вечер мой раб – твой.

Дима засмеялся. Холодно и презрительно.

- Зачем он мне сейчас, Ахмет? Ты же знаешь, я сломанными игрушками не пользуюсь.

- Я не виноват, что тебя так долго не было в городе, – развел руками кавказец.

- По нашим делам бегал, – напомнил Магницкий, положив ногу на ногу.

- Да-да. Делам, которые ты провалил, – Ахмет говорил спокойно и тихо, но в его голосе были слышны нотки подозрения и невидимой, необъявленной угрозы.

- У всех бывают неудачи, – напряженно ответил Дима. Он не шелохнулся в кресле, оставаясь уверенным и властным, но Саша так долго пробыл среди этих людей, что стал замечать за масками на их лицах истинные эмоции. И сейчас Магницкий был в шаге от того, чтобы выдать свое волнение.

- Конечно. Ты сделал большую работу, никто не виноват, что в наших рядах есть крыса. Ты хорошо поработал, отдохни с моим рабом, – настойчиво произнес Ахмет. – Он многому научился, пока тебя не было.

- Если только так, – поднялся Дима. – Я возьму вторую комнату, ты не против?

- Она всегда была только для тебя, – фальшиво улыбнулся Ахмет. – Помнишь Гошу? Ух, вы тогда здорово повеселились, Ганнибал. Можешь не сдерживать себя с Сашей.

- Ты великодушен, – в тон ему ответил Дима. – За мной, – бросил он грубо Саше, направляясь к двери.

Саша знал правила, теперь на несколько часов он – собственность Магницкого. Все просто. Вещь передают из рук в руки, вещь испортится – ее выбрасывают, предварительно сделав с ней все, что можно. И сейчас как раз такой момент.

Саша слышал от других рабов клуба историю про Гошу, парня, которого до смерти запытал Магницкий. В это сложно было поверить, но многие в клубе боялись участвовать в сессии с Димой, которого все в стенах здания называли отчего-то Ганнибалом.

Они шли по коридору недолго. Остановившись напротив двери с цифрой два, Дима протолкнул Крылова в комнату.