Год дракона (СИ) - "Civettina" - Страница 104

– Это вам с Максиком, я поищу кого-нибудь покрупнее, – Вовка обогнал парня, свернул во двор и притормозил возле стены, огораживающей мусорные баки. Таким образом, «Черик» и стена закрывали нас от случайных прохожих, и мы могли спокойно вооружиться: достали из тайника меч Максика и мой пистолет. Максик молча снял куртку, нацепил на спину ножны, застегнул ремни и снова оделся. Я же сунул свою «Анаконду» в карман пальто.

– Видели по дороге памятник мужику в кресле? – спросил Вовка, пока мы заканчивали приготовления к охоте.

Мы с братом кивнули.

– Встретимся возле него через три часа. Если замерзнете – звоните!

Максик закатил глаза. Проводив джип взглядом, я перевел его на брата:

– Я пойду дворами, а ты загоняй богема на меня.

– Я подам сигнал, – Максик затрусил в сторону улицы, чтобы преследовать добычу там.

Такому приему научил нас Вовка. Один из нас (чаще всего это был Максик) нападал на жертву или каким-то другим способом демонстрировал свои не очень добрые намерения, заставляя ее отступать туда, где поджидал я. Как правило, видя агрессивного дракона, паразит внутри человека начинал нервничать, заставляя своего хозяина совершать необдуманные и порой глупые поступки, из-за чего тот не замечал западни. А когда появлялся я, то тварь была настолько деморализована, что сдавалась почти без боя. Впрочем, иногда они все же сопротивлялись, и тогда мы с Максиком играли в злодея и спасителя, то есть я по условному сигналу бросался якобы на помощь жертве. Обрадованный такой неожиданной поддержке, паразит не сразу соображал, что количество драконов вокруг него увеличилось в два раза. Поэтому оказывался в одном из нас раньше, чем успевал понять свою ошибку.

Вот и сейчас я бегом бросился к противоположному концу дома, чтобы успеть перехватить богема, которого Максик должен был загнать во двор. К слову, в умении загонять добычу в западню брату не было равных. Он делал это с особым изяществом, всегда очень точно вычисляя слабые места противника. Если тот был трусом, Максик пугал его; если тот рад был новым знакомствам, особенно когда те с большой долей вероятности могли закончиться выпивкой на халяву, то Максик сразу намекал на попойку. Доверчивым он предлагал помощь, отзывчивых просил помочь ему, грубиянам хамил, честолюбцев брал на слабо – одним словом, он для каждого находил самый действенный способ заманивания в ловушку.

Однако в этот раз кто-то из нас дал маху: или я, или, что вероятней всего, Максик. Видимо, мы слишком завозились с подготовкой, потому что едва я достиг противоположного торца дома, как увидел Максика, который шел ускоренным шагом и жестом указал мне двигаться вперед. Видимо, у него поменялся план относительно жертвы, и я теперь должен был подыгрывать почти вслепую. Однако у меня возникли некоторые трудности с выполнением его приказа: следующий дом, что стоял вдоль по улице, изгибался внутрь двора буквой П, а значит мне нужно было обежать его. И я быстро справился бы с этим, не окажись на пути еще одной преграды – почти двухметрового забора, огораживающего какой-то элитный шестиэтажный дом. Преодолеть такую высоту для меня было плевым делом, но даже оно требовало времени. Я как мог быстро перебрался через забор, потом еще через один, потом мне пришлось обогнуть еще и магазинчик, и только тогда я оказался на улице, где Максик должен был остановить богема. Однако ни того, ни другого я там не увидел. Данное обстоятельство обескуражило меня. Я лихорадочно огляделся в надежде, что просто не заметил брата и его жертву, но нет, ошибки быть не могло: улица была пуста. Я остановился, лихорадочно соображая, как могли развернуться события и куда подевались два их участника. На выскобленном от снега тротуаре не осталось никаких следов, но я почему-то был уверен, что Максик не стал бы возвращаться. В конце концов, если первоначальный план провалился, то брат просто употребил бы богема сам. А я бы нашел себе новую жертву, как делал уже не раз. Однако как бы ни повернулась ситуация, оба ее участника должны были сейчас находиться в поле моего зрения. Даже если бы один улепетывал со всех ног. Правда, до шумной улицы оставался всего один дом – каких-то пятьдесят, максимум шестьдесят метров. Что если богем раскусил замысел моего брата и побежал в тот самый момент, когда я скрылся во дворе? Самая верная тактика для жертвы – выйти на людное место, где охотник не посмеет напасть открыто.

Я добежал до угла и, перейдя на спокойный шаг, вышел на тротуар: мне, как партнеру на подхвате, не стоило привлекать внимание резкими движениями. Оглядевшись, я сразу увидел брата, и компания, которая его окружала, мне сразу не понравилась.

А окружал его полицейский патруль – три здоровых мужика, у одного из которых на плече болтался автомат. Двое оттеснили брата к стене дома, а тот, что был с автоматом, остался стоять на тротуаре, небрежно прикрывая свое оружие рукой. Часто так делают владельцы собак бойцовских пород, чтобы продемонстрировать свою власть над животным, мол, пока моя рука лежит на нем, пес вас не тронет, но стоит мне убрать руку… Конечно, в большей степени это была показуха, и у полицейского тоже. Думаю, он отошел от задержанного, чтобы тот, если вдруг завяжется возня, не завладел оружием. Все-таки вынуть пистолет из чужой кобуры сложнее, нежели схватить автомат, висящий на плече.

По тому, как брат переступал с ноги на ногу и как задирал подбородок во время разговора, я понял, что он сильно нервничает, а значит дерзит. Вовка учил нас не лезть на рожон с блюстителями порядка. И вовсе не потому, что они имели законное право применить оружие. Боги контролировали силовые структуры людей и досконально просматривали все случаи задержания, потому что беглые драконы попадались на кражах, на сбыте краденного и даже во время охоты, которая со стороны выглядела, как нападение на человека. Поэтому с полицейскими и гаишниками Вовка всегда разговаривал спокойно и вежливо, а если ситуация все же принимала конфликтный оборот, то насылал на стража порядка забывчивость или под гипнозом заставлял возвращать наши документы и отпускать нас.

Максик же не умел гипнотизировать. Да и остальные заклинания у него получались через раз, а тут еще он сам был на нервах и не мог сконцентрироваться, поэтому своим поведением только затягивал петлю. Его срочно надо было спасать, но прежде чем ввязаться в это, я должен был разведать обстановку. Поэтому неторопливо прошел за спиной у автоматчика, прислушиваясь к разговорам.

– В отделении разберемся, – ответил один из полицейских на какую-то реплику Максика. – Руки сюда!

– Я ничего не сделал! На каком основании?! – кипятился брат, вырываясь из хватки ментов.

Парень с автоматом тревожно переступил с ноги на ногу и перенес руку с тела оружия на ремень, но пока не снимал его. Ситуация требовала немедленного вмешательства, поэтому я быстро приблизился и заговорил как можно дружелюбнее:

– Добрый вечер. Какие-то проблемы?

– Проходи, проходи, – раздраженно буркнул автоматчик, подталкивая меня в плечо. – Мы тут без тебя разберемся.

– Но это мой брат. И я хочу знать, почему вы его задерживаете.

Полицейский бросил вопросительный взгляд на своих коллег, но те были заняты задержанием. Я не стал дожидаться, пока автоматчик все обдумает и примет решение, я шагнул прямо в гущу событий, протиснулся между двумя стражами порядка, которые пытались надеть на Максика наручники:

– Что происходит? Почему вы задержали моего брата?

– Это еще кто? – возмутился полицейский. – Игорь! Убери его!

Игорем звали автоматчика, и он тут же бросился ко мне, но я вывернулся из его рук.

– Объясните, что происходит!

Игорь, досадуя, что выпустил ситуацию из-под контроля, все-таки сдернул с плеча автомат и угрожающе рыкнул:

– Лицом к стене! Руки вверх! Так, чтобы я их видел!

Я повиновался, чтобы не усугублять ситуацию. Игорь носком сапога ударил меня в голень, заставляя расставить ноги шире. Что происходило у меня за спиной, я не видел. Слышал только, как один из полицейских не то удивился, не то возмутился: