Новая цель. Как объединить бережливое производство, шесть сигм и теорию ограничений - Голдратт Элия (Элияху) М. - Страница 3

– Что новенького? – спросил Дон.

– Ты уже слышал?

Он заморгал в притворном неведении, но затем сдался. – Ну конечно, я слышал. И должен сказать, что не шокирован.

– Ты не шокирован?

– Нисколько.

Эми в изумлении открыла рот, не находя слов.

– Это было понятно каждому, – продолжал он.

– Только не мне.

– Да ладно, Эми! Все знают, что Билл – настоящий идиот, а с Элейн, несмотря на все уважение к ней как к профессионалу, просто невозможно ужиться.

– Нет! Дело не в них. Вот!

Она протянула через стол Дону лист бумаги, а затем села на один из потертых и выгоревших на солнце стульев, стоявших в его кабинете. Президент надел очки и стал внимательно читать письмо. С каждой строчкой глаза его раскрывались все шире и шире.

– Ого!.. Черт возьми! – наконец воскликнул он. – Откуда это взялось?!

– По словам Линды, которая никак не связана с письмом, об этом знают все. Или думают, что знают. Как бы то ни было, все разговоры в офисе только об этом. Кстати, это правда?

Дон откинулся в кресле, снял очки и бросил их на стол с такой силой, что они завертелись по поверхности кожаного бювара. Затем он закрыл глаза и принялся тереть переносицу большим и указательным пальцами.

– Ты можешь сказать мне… или нет? – задала прямой вопрос Эми.

– Да, только ты не имеешь права… никому рассказывать о том, что я тебе сейчас скажу, – ответил он напряженно.

– Но все и так знают.

– Возможно, но ты не можешь об этом ни с кем беседовать. Договорились?

– Договорились.

– Ни с кем. Понимаешь?

– Конечно. Но Линда говорит, что все вокруг только и делают, что обсуждают этот вопрос.

– Многое из того, что написал этот сумасшедший в своем письме, – полная ерунда. Однако… и к моему большому сожалению… по сути, это именно так. Нашу компанию продают. Вот почему я так часто уезжал в Сент-Луис в последние несколько месяцев. Я встречался в головном офисе с советом директоров и новым владельцем.

– Кто же нас покупает?

Дон наклонился к ней через стол и прошептал одно слово.

– Неужели?

– Да, – утвердительно кивнул он. – Теперь за то, что я тебе это рассказал, меня могут уволить… а по нынешним временам – даже отправить в тюрьму. Так что…

– Я не скажу ни слова, ты же меня знаешь.

Президент откинулся в кресле, покачал головой и выдохнул. Это прозвучало как нечто среднее между смешком и вздохом.

– Эми, я очень не люблю ругаться в твоем присутствии…

– Дон, нет проблем. Я уверена, что уже знаю все плохие слова.

– Но больше всего меня выводит из себя то… что у нас наконец все стало получаться. Мы разобрались с производственными проблемами. И прижали Херби.

– Прости, что?

– Мы прижали Херби.

– Кого?

– Э-э-э… узкое место[8]. Системное ограничение. Мы зафиксировали его, и теперь оно больше не меняется. А эти ребята придут и все испортят. Я даже знаю, как это все произойдет. Они придут, как короли мира, и сразу же все завалят.

– Дон, прости, но я не понимаю, о чем ты говоришь.

– Ну да… ты же занимаешься маркетингом. А я говорю о проблеме с цепочкой поставок… которая влияет на маркетинг. Не говоря уже о продажах. Но в любом случае… будь что будет. Человек не может прыгнуть выше своей головы, – вздохнул Дон. – Эми, ты гораздо лучше меня управляешься со словами. Помоги мне написать какое-нибудь письмо сотрудникам в противовес этим слухам, в особенности их правдивой части. Помоги мне выдавить из себя хоть что-то, чтобы через несколько дней я не выглядел воплощением зла или полным идиотом.

Пять месяцев спустя акционеры и регулирующие органы дали добро – и сделка была заключена. Компания Hi-T Composites стала подразделением международной корпорации Winner, Inc. со штаб-квартирой в Нью-Йорке.

Тем временем у Линды и Бобби родилась девочка, которой дали имя Холли, а Бобби нашел новую работу. Правда, уровень его нынешней зарплаты оказался куда ниже прежнего, поэтому он не прекращал поиски.

Ко всеобщему изумлению, Билл и Элейн уладили свои разногласия и даже отправились в свое второе свадебное путешествие (их первый медовый месяц был почти за два года до этого). Но по возвращении Элейн жаловалась, что они с Биллом не переставали ссориться, даже когда сели в самолет на Коста-Рику.

После завершения всех процедур, связанных с переходом прав собственности, Дональд Уильямс направился в Нью-Йорк, чтобы представить новым владельцам бизнес-стратегию Hi-T и поближе познакомиться с руководством Winner. После возвращения Дон провел ряд встреч со своими сотрудниками, во время которых всячески превозносил преимущества нового положения компании, ставшей частью семьи Winner (не забывая при этом обходить стороной обсуждение возможных проблем, связанных с будущим). Однако Эми Киолара, умевшая читать его мысли, понимала, что Дон носит в себе груз нелегких мыслей, о которых не говорит окружающим.

Как-то вечером, когда большинство сотрудников уже разошлись по домам, Эми задержалась в офисе, и Дон, проходя по коридору, остановился у ее дверей.

– Есть минутка? – заглянул он в ее кабинет.

– Конечно. Заходи.

Он вошел, плотно прикрыв за собой дверь.

– Для пущей уверенности.

– Понятно, – сказала Эми.

– Я хочу, чтобы ты кое о чем знала. Ты и еще несколько людей. Хороших людей. Есть вещи, которые я могу сказать лишь немногим.

Дон колебался. Он посмотрел в окно, собрался с мыслями, затем придвинул стул к ее столу и сел.

– Эми, судя по всему, дела будут хуже, чем я предполагал. Парни из Winner… – он медленно кивнул в сторону. – У них совершенно не та культура, к которой мы привыкли. Они любят соревноваться. Они гораздо сильнее ориентированы на конкуренцию, чем я предполагал, беседуя с менеджерами в Сент-Луисе. Я бы даже сказал, что внутри Winner могут выжить только люди с самым гибким менталитетом.

– Здорово! Просто отлично! – воскликнула Эми. – Это звучит заманчиво!

– Ну да. Только это совсем другая игра. К примеру, каждый завод должен соревноваться с другими заводами с помощью одних и тех же показателей. То же самое происходит со всеми подразделениями. Ваша команда специалистов по маркетингу и продажам будет соревноваться со всеми своими коллегами в структуре Winner.

– Соревноваться за что?

– Ресурсы. Таланты. Бонусы. Опционы на покупку акций. Льготы. Продвижение по службе. Признание. А кроме пряников у ребят есть кнуты. От отстающих они будут избавляться. Слабость недопустима.

– Я думаю, что мы сможем выстоять, – сказала Эми. – Я не боюсь небольшого соревнования. Просто скажи мне, в чем заключаются правила, и я сделаю все что нужно.

– Вот в этом, Эми, и кроется проблема.

– Ты хочешь сказать, что у них нет правил? Как в уличной драке?

– О нет, у них куча правил! – ответил Дон с усмешкой. – Множество правил – как формальных, так и неписаных, и ты должна придерживаться каждого из них. Слушай, Эми, я тоже не против небольшого соревнования. Наша команда в Hi-T может составить достойную конкуренцию кому угодно. Для этого у нас хватит и места, и времени.

Эми откинулась в кресле. Она чувствовала, что сейчас последует «однако», и не ошиблась.

– Однако, с другой стороны, я видел, какие показатели Winner использует для оценки производства, сервисных функций, работы администрации… да чего угодно. И совершенно не уверен в том, что все их показатели связаны с финансовыми результатами. Более того, мне не кажется, что их требования позволяют компании зарабатывать больше денег. Я даже подозреваю, что иногда следование внутренним требованиям мешает их зарабатывать. Прочти ежегодные отчеты Winner. Очень немногие из их подразделений наращивают обороты. Но, с другой стороны, они и не зарабатывают много денег. Из некоторых подразделений выжимают все до копейки. Посмотри на их показатели – рост выручки, доходы на акцию и так далее – они выглядят впечатляюще. Но копни чуть глубже – и поймешь, что Winner растет в основном за счет приобретений. Вот почему они должны покупать компании типа нашей, использовать финансовый рычаг[9] и наращивать свои долги. Ведь то, что они делают внутри своей компании, не приводит к росту. И как бы они ни распространялись о преимуществах конкуренции, я не могу назвать саму компанию Winner удачливым рыночным игроком!