Даниэль: Снова в школу, школу магов (СИ) - Аб Виктор - Страница 42

   Глава 7. Трудности накопления первоначального капитала.

   Даниэль. Провинция Лерорн, заброшенная база разбойников в лесу. Вторая половина дня.

   Скользкий переливчато-нефритовый чешуйчатый бок гигантской рыбины подтолкнул меня, отлетаю... заторможенным мячиком. Плавно рассекаю теплую нежную воду и ударяюсь о... другую, не меньшую, рыбину. Та также лениво шевельнулась, чуть поддала колючим хвостом и подбросила меня... вверх, к низким свинцовым тучам, местами разрезанным золотыми ножами прорвавшихся лучей. Взмахиваю руками, как крыльями.... и лечу, не высоко, над поверхностью. Подо мной в изумрудных струях вяло шевелятся рыбы-монстры... их много, каждая со стоменя размером. Кругом, куда достает взгляд, нет места, где можно безопасно приземлиться, ни клочка тверди, а падать в этот тягучий водоворот, между живых жерновов, нельзя, это я отчетливо осознаю... и не хочу. Вдруг отсветы-зайчики солнечных лучей заметались, отражаясь от скользких спин, сминая видимое в цветной калейдоскоп. Над головой со звоном лопнуло стеклянное, как оказалось, небо, и мириадами осколков осыпались. Острые прозрачные слезинки падают, раня, прорезая меня, сбивая в радужную воронку. Сопротивляюсь, пытаясь продолжить полет, главное не сорваться вниз, но сил нет, глаза уже заливает кровь, теплыми струйками течет по лицу....

   ***

   По щеке еще раз прошелся шершавый язык. Фу, мокро! Рекс обслюнявил меня! Вытереть лицо не могу, руки по-прежнему стянуты за спиной. Пробую вытащить из пут руку. Не получается. Зря дергаюсь. Дергаюсь? Шевелюсь? Думаю? ... Значит, ... я жив! Меня не прибило этим ледяным взрывом!

   Вместе с ощущением торжества от того что живой, пришли и другие ощущения, не менее сильные. Рука, бок, бедро как будто разрезаны тысячами осколков стекла, как в моем сне-бреде. Нет, не просто разрезаны, стекла по прежнему во мне, и малейшее движение сменяет ноющую боль на пронзительную, всепоглощающую. Медленно-медленно, осторожно-осторожно дышу, стараюсь не сделать ни одного лишнего движения, надо загасить, унять это парализующие разум чувство оголенных нервов. Когда добился некого терпимого равновесия, приоткрыл глаза. Ко мне, шевеля пухлыми губами с редкими тычинками волосков, приближается морда лана, одного движения хозяина ему показалось мало, снова намеревается облизать. Говорить или отвернуться не решаюсь, боюсь вспышки боли, попробую защититься от новых "нежностей" через мимику - делаю "страшные" глаза. У Рекса на физии тоже прорезались эмоции, глаза стали удивленными, затем он фыркнул, при этом капельки слюны полетели во все стороны и в меня тоже. Снова оплевал, зараза! Лан попятился, встал в стороне, даже отвернулся, но одним глазом косит, присматривает.

   Теперь, когда обзор свободен, вижу своих соседей по заморозке, действие заклинания прекратилось, не звучит. К другим более тонким ощущениям пока обратиться для подтверждения не могу. Но и так понятно, подпитка заклинания прекратилась и все стали оттаивать. Главарь голову повесил, руки расслабились, арбалет упал, но тело стоит столбом, видно насквозь промерз, внутри лед его держит. Стоит и адепт совсем недвижимый, только снаружи покрыт не инеем, а каплями росы. Арбалетчик начал клониться к земле, сейчас отыгрывает образ Пизанской башни. Интересно, он расколется, когда грохнется? Или уже оттаял до состояния обычной мясной туши? Как бы проверить?

   Бестолочь! Размышляю о постановке опытов, а сам скоро гнить начну. О том, что после такого обморожения пораженные ткани сами по себе станут живыми и здоровыми, можно только мечтать. Мечтать... или... добраться до моих вещей. Там остался один, последний, флакон Универсального зелья от магических поражений. Это хоть какой-то шанс.

   - Рексик, хороший, принеси мой мешок из дома. А я тебе пирожков куплю, много! Честное слово!

   На бесполезные уговоры потратил минут пять, лан только пару раз ушами встряхнул, по странному обстоятельству на слове "пирожки", и то без прямой зависимости.

   Чего мне стоили эти уговоры... почти шептал, чуть попробую больше воздуха набрать и сказать громче, сразу в боку резкая боль.

   Помочь некому, остается выбираться самому.

   На то чтобы проползти со связанными руками полтора десятка ярдов до двери ушло полчаса, не меньше. Из горла трупа, лежащего боком на пороге дома, вытащил метательный нож Адемара. Попробовал пилить путы, но затекшие руки плохо держат рукоять. Выход нашелся, я заклинил кончик лезвия в щели между досками пола и осторожненько по миллиметру распустил об острую сталь веревки стягивающие запястья. Нож вытащить сразу не смог, раскачивал, пока тот не выпал. Сил на дорогу и освобождение рук ушло немеренно, особенно на борьбу с пульсациями боли. Мне совсем поплохело. Как полз по залитым кровью комнатам, среди смердящих мертвецов не помню, все в тумане. Но до мешка добрался.

   Первые капельки зелья втирал в руку и бедро, перед тем распоров рукав и штаны, сил снять одежду уже не было. Затем задрал, насколько смог, кольчугу и водил пальцами по боку, где доставал. Немного полежал, отдыхая, подождал, когда пенящаяся жидкость впитается, снял железную рубаху и остатки одежды. Расходуя по капельке живительную субстанцию, очень осторожно, повторно прошелся по начавшим менять свой цвет темным пятнам омертвения. Втирал Универсальное зелье, пока баночка не опустела.

   Хорошо-то как! Лежу голый, грязный, на полу в заброшенном доме, полном трупов, и при этом я - счастливейший из людей! Боль отпустила!

   Хочется своей радостью поделиться с кем-нибудь, кто в состоянии оценить.

   - Шуня! Шуня! Ты в курсе, что у нас здесь произошло?

   Малыш доп появился не сразу, блеклый, мигает. С ним явно происходит что-то нехорошее.

   - Плохой дом... плохой дом... их очень трудно держать, а скоро и с улицы придут... .

   - Шунечка, о чем ты?

   - Такие же, как вчера... мертвые... они сделают плохо хозяину-Дане.

   О, млин! Как я мог забыть! Кругом неупокоенные и полно некроэнергии, а сегодня еще добавили. Пока был в отключке и оказывал себе первую помощь, Шуня меня защищал. Его сил надолго не хватит, некогда релаксировать, действовать надо. Встать удалось без особо дискомфортных ощущений. Как есть, с одним ножом в руке выглянул в горницу. Грязно здесь, к тем пятерым, что мы с Адамаром убили при первом штурме, добавились еще трое и один на пороге. Попытался определить, от кого веет холодом. От арбалетчика сильнее всего, ему и воткнул нож в шею. Попасть аккуратно между позвонков не получилось, из раны проступила вязкая коричневая жидкость, светлее, чем у зомби вчера, но и на кровь не похожа. Хуже всего то, что мертвец стал подергиваться, может встать. Нанес еще два удара, но до позвоночника не добрался. Нужно что-то более мощное, чем метательный нож, или более умелые руки. Заменить второе сейчас не реально, стал искать меч. Рядом под столом лежит полуторник, зажатый в отсеченной по локоть руке, но как представил себе процесс разделения - ну его на фиг. У печки прислонен "мой" боевой топор. Им с одного удара выбиваю вселенца - темное облачко. То же проделываю еще с двумя созревшими зомби. Остальные пока потусторонних проявлений не выказывают.

   - Шуня, а как на улице? Есть восставшие?

   "В течение получаса будут". Малыш совсем выдохся, даже не появляется, и отвечает мысленно.

   У меня целых полчаса - уйма времени. Возвратился в комнату, что бы одеться. Да уж, прощай господские привычки, в запале разрезал последний предмет из прошлой жизни - шелковые панталоны. Жаль, было комфортно и гигиенично, а купить простое белье я и не подумал. Надел на голое тело целые штаны и рубаху из запасных. Осталось переобуть сапоги, перемотать заскорузлые портянки. Вот так, а теперь можно и безопасностью заняться более обстоятельно. С топором прошелся по дому, нельзя за спиной оставлять потенциальные вместилища для нечисти.