Обреченный на скитания 6 (СИ) - Мясищев Сергей Григорьевич - Страница 34

 - Красиво, господин глаэр, - потихоньку шурша по барабанам, проговорил музыкант, и покосился на Анариэль. Та хмурилась и молчала. Немолодой эльф, что уже само по себе удивительно, прочистил горло и, отодвинув стоявшего перед собой воина, спросил:

 - А для воинов есть песня?

 - Есть, отец, как не быть, - приветливо отозвался я, ударив по струнам, кивнул своему оркестру, - подхватывайте. Сделал проигрыш, чтобы дать ребятам понять мотив, и запел:

Если друг оказался вдруг

И не друг, и не враг, а - так,

Если сразу не разберёшь,

Плох он или хорош,...

(Владимир Высоцкий «Песня о друге»)

Когда я закончил, поднялся гул ободрения. Воин взял, поданный барменом кувшин с вином, и поставил его на наш на стол:

 - Правильная песня, - обронил он, - спасибо. Порадовал. Повернувшись, воин ушёл. Я отменил Публичное выступление, отметив про себя, что Тивунель с девчонками не подошла, продолжая сидеть в дальнем от нас углу, за столиком около выхода. При этом она очень внимательно наблюдала за мной. Именно наблюдала. Пристально и неотрывно.

 - Благодарю за внимание, - сказал я, обращаясь ко всем сразу. Народ, поняв, что продолжения не будет, загомонил и разошёлся по своим местам.

 - Спасибо, ребята, - поблагодарил я музыкантов, - хорошо владеете инструментом.

 - Завтра в Золотой крайле соберутся все наши. Приходите, - пригласил меня барабанщик.

 - Не обещаю. Свободного времени совсем нет.

 - У всех концерты, - включился в разговор дудочник, - потому и собираемся в полночь.

 - Ясно. Давно не был дома, отстал от жизни, - посетовал я, - постараюсь прийти.

 - Приходите, приходите. Не пожалеете, - музыканты откланялись и переместились к барной стойке.

Я сел за свой стол. Анариэль была напряжена как струна. В глазах смятение, брови сдвинуты, губы крепко сжаты. Думай девочка, думай.

 - Анют, а что такое крайля? - негромко спросил я.

 - Дудка такая, - сквозь зубы процедила принцесса.

 - А вот и отварчик поспел, - я прислонил гитару к барной стойке, и потёр в предвкушении ладони.

Подавальщик поставил на стол круглую раскалённую плиту. Судя по усилию, с которым он держал этот горячий круг, выполнена он была как минимум из чугуна. А может камень такой. Поставленный сверху чайник, в виде усечённого конуса с прямым носиком, слабо зашумел.

Пирог, который Анариэль просила оформить, подали на прямоугольном блюде, в углах которого были мисочки с джемами из ягод. Он выглядел очень аппетитно. Коричневая корочка, цветочки и веточки из теста, навевали детские воспоминания. Пирог был разрезан на равные дольки.

Сервис!

 - Ну что ж, попробуем кулинарный шедевр твоего повара, - я театрально сглотнул, отодвигая в сторону нетронутое блюдо с овощным рагу. Выбрав кусок побольше, положил его перед собой, на услужливо поставленную подавальщиком тарелочку, - тебе положить? - спросил я у своей спутницы.

 - Нет, - глухо отозвалась она. Я пожал плечами и начал наливать в элегантные чашечки приятно пахнущий отвар.

 - Ты собираешься его есть? - ровным голосом спросила Анариэль.

 - Ага, - бесшабашно отозвался я, ставя чайник на место, - а что?

 - Зачем тогда песню мне пел? - на щеках принцессы играли желваки. Он неё волнами шло негодование и злость.

 - Развеселить хотел, - глядя ей в глаза честным взглядом, пояснил я.

 - Развеселил, - прошипела девушка, поднимаясь, - сейчас лопну от смеха!

Она взяла мою тарелку с пирогом и опрокинула содержимое в овощное рагу. Потом туда последовал и весь пирог. Тяжело дыша, раскрасневшись, Анариэль уничтожающе посмотрела на меня, сжав губы и нахмурившись, развернулась и выскочила из трактира.

Конечно, эту сцену видели все, кто смотрел в нашу сторону. Пожав плечами, я немного посидел, типа я растерян и собираюсь с мыслями. Потом встал, взял кувшин с вином, которым угостил меня бывалый воин, и долгими глотками осушил половину. Вытер губы рукавом. Поднял гитару, и повесил её за ремень на плечо. Боковым зрением увидел, что и воин, и Тивунель, и ещё с десяток зрителей наблюдают за мной. Ну сплетнями мы теперь обеспечены на месяц вперёд.

 - Хозяин, возьми за неудобства, - я положил на барную стойку золотой. Кстати последний. Что-то я подрастратился.

 - Ну что вы, господин глаэр! Какое неудобство. Спасибо за ваши песни, - любезно отозвался бармен.

 - Сдачи не нужно, - предупредил я эльфа, пытающегося достать из кармана мешочек с деньгами.

 - Спасибо, великодушно, - учтиво поклонился хозяин бара, - всегда к вашим услугам.

 - Всё было очень вкусно. Извини, что так вышло, - сделал я жест рукой в сторону испорченного пирога. Всё же люди, то есть эльфы, старались....

 - Всегда рады видеть вас у нас в гостях, - ещё раз кивнул эльф. Повернувшись, я направился к выходу. Тивунель не отрываясь смотрела на меня. Видимо ей не говорили, что так смотреть на мужчин неприлично, и может быть расценено как приглашение. А может на это и рассчитывала. Не скажу, что от неё шло желание познакомиться со мной поближе. Была заинтересованность. В высшей степени. И оценка, что-то похожее - «Ну-ну, посмотрим что ты за гусь такой!»

Когда проходил мимо седовласого воина, тот поднял руку согнутую в локте, со сжатым кулаком, типа «Но пасаран». Я остановился.

 - Ты парень того... не переживай. Найдёшь себе правильную женщину, - воин провёл ладонью по подбородку, - ровню себе...

Я непроизвольно потёр свой подбородок. Ах вот он о чём. Вот тебе и фотоэпиляция волосяного покрова лица. Мелкая шкурка уже есть! Получается, Тивунель не оскорбила меня, а назвала вещи своими именами. С её точки зрения.

 - Я смотрю, тут есть правильные женщины, - кивнул я в сторону, пялящейся на меня Тивунель.

Воин чуть наклонился, чтобы увидеть на кого я киваю.

 - Не-е паря. Это поменять шиш на кукиш. Не гонись за высокородными. Они от долгой жизни, да безделья, потихоньку с ума сходят. У них на каждый день по мужу. Под настроение...Поверь старому воину, замучают своими капризами. Ты того... ищи ровню, - воин направил костяшки кулака ко мне. Я легонько стукнул кулаком по ним:

 - Спасибо, отец, на добром слове. Я услышал.

 - Ровных дорог тебе, глаэр.

 - Ровных дорог, отец, - попрощался я и вышел из трактира.

На улице уже стемнело. Время? «21-21» - пробежало перед глазами. Показательно. Всегда верил, что если видишь одинаковые цифры на часах, это к удаче. Вдохнул ночную свежесть полной грудью. Пахло дождём. Красотень!

Анариэль стоял слева, около пустой коновязи, опершись на неё и глядя в небо. Спустившись по ступеням, подошёл к ней. Девушка никак не среагировала, продолжая рассматривать чёрное небо, по которому плыли причудливые, тяжёлые облака.

 - Хорошо. Тихо, - проговорил я, встав рядом и опершись руками о перекладину коновязи, продекламировал:

Какая ночь!

Как воздух чист,

Как серебристый дремлет лист,

Как тень черна прибрежных ив,

Как безмятежно спит залив,

Как не вздохнет нигде волна,

Как тишиною грудь полна!

(Фет А. А.)

И опять в ответ тишина. Я молчал, молчала и Анариэль.

 - Что там было? - спросил я, имея ввиду пирог, и наложенные на него заклинания. Немного помолчав, принцесса проговорила:

Я эльфийка, а ты человек, и мы не в силах это изменить, - она помолчала, я ждал. - Если взять плоды Мэллорна в восковой зрелости, и провести ритуал, получается зелье, продлевающее людям жизнь. Только у людей появляется зависимость от зелья... И к продлению жизни это уже не имеет отношения... Скорей наоборот.

Девушка замолчала. Так вот оказывается, что волнует мою подругу. Моя продолжительность жизни. Во даёт. А я то думал её любовные муки мучают!

 - Так ты хотела продлить мне жизнь?

 -Я много раз видела..., - задумчиво проговорила Анариэль, - эльфийка оставалась молодой, а её суженый, будучи человеком, умирал от старости. Кстати, Тивунель дважды пережила своих мужей из людей. А ведь любила их...