Двор Тумана и Ярости (ЛП) - Маас Сара - Страница 10

— Фейра, — сказал Тамлин, продолжая тянуться ко мне. Солнце зашло за стеной в западной части сада; тени сгустились, выхолаживая воздух.

Если я развернусь обратно, они начнут говорить, но я не могла заставить себя сделать последние несколько шагов, не могла, не могла, не могла…

Я вот-вот готова была упасть, прямо там, прямо в ту минуту — и они бы увидели, насколько сломленной я была.

«Помоги мне, помоги мне, помоги мне,»- я умоляла каждого, любого. Я молила Люсьена, стоящего в первом ряду, его металлический глаз был прикован ко мне. Молила Ианту, со спокойным и терпеливым, и столь прекрасным лицом в этом капюшоне. «Спаси меня, пожалуйста, спаси. Вытащи меня отсюда. Пусть это все закончится».

Тамлин сделал шаг вперед — в его глазах появились тени беспокойства.

Я отступила на шаг. Нет.

Губы Тамлина сжались. Толпа начала перешептываться. Шелковые потоки и сферы золотистого света Фэ замерцали вокруг нас.

Ианта спокойно сказала:

— Подойди, Невеста, и воссоединись со своей истинной любовью. Подойди, Невеста, и позволь добру наконец восторжествовать.

Добру. Я не добро. Я была ничем, а моя душа, моя вечная душа, была проклята…

Я попыталась заставить свои предательские легкие набрать воздух, чтобы я могла произнести одно единственное слово. Нет. Нет.

Но мне не пришлось говорить.

Позади меня раздался грохот, как будто два валуна ударились друг о друга.

Люди кричали, падали, некоторые исчезли в наступившем мраке.

Я повернулась, и в растворяющейся, словно дым на ветру, ночи увидела Рисанда, поправляющего лацканы своего черного камзола.

— Здравствуй, Фейра, дорогая, — промурлыкал он.

Глава 5

Я могла бы не удивляться. Рисанд всегда любил устроить хороший спектакль. И находил, что разозлить Тамлина — это вид искусства.

И вот он здесь.

Рисанд, Высший Лорд Ночного Двора, стоял рядом со мной, тьма растекалась вокруг него, словно чернила в воде.

Он повернул голову, его иссиня-черные волосы колыхнулись, фиолетовые глаза сверкали в золотом свете Фэ. Он остановил свой взгляд на Тамлине, поднял руку по направлению к нему, туда, где Тамлин и Люсьен, и их стражники наполовину обнажили мечи, прикидывая, как заслонить меня, как повергнуть его…

Но со взмахом этой руки они замерли.

Ианта, однако, медленно отступала назад, все краски исчезли с ее лица.

— Какая милая маленькая свадьба, — заметил Рисанд, засовывая руки в карманы, так как те многочисленные мечи остались в ножнах. Оставшаяся толпа толкалась назад, некоторые перелезали через кресла, чтобы поскорее уйти.

Рис медленно осмотрел меня и поцокал языком, глядя на мои шелковые перчатки. Что бы ни росло под моей кожей — оно успокоилось и замерзло.

— Убирайся, — прорычал Тамлин, приближаясь к нам. Когти рвались наружу из его костяшек.

Рис снова цокнул языком.

— Я так не думаю. Мне нужно получить свою часть сделки с милой Фейрой.

В моем животе словно возникла дыра. Нет… Нет, только не сейчас.

— Попытаешься нарушить сделку — и ты знаешь, что произойдет, — продолжил Рис, посмеиваясь над толпой, где все толкали друг друга, чтобы побыстрее оказаться подальше от него. Он вскинул подбородок в мою сторону. — Я дал тебе три месяца свободы. Могла бы притвориться, что рада меня видеть.

Я дрожала слишком сильно, чтобы что-то сказать. Глаза Риса сверкнули неприязнью.

Выражение исчезло, когда он снова посмотрел на Тамлина.

— Я забираю ее.

— Ты не посмеешь, — Тамлин зарычал. Позади него помост опустел; Ианта исчезла. Вместе с большинством присутствующих.

— Разве я помешал? Я был уверен, что все уже закончилось. — Рис послал мне улыбку, сочащуюся ядом. Он знал — через эту связь, через магию, которая была между нами — знал, что я собиралась сказать нет. — По крайней мере, Фейра, казалось, так считала.

Тамлин прорычал:

— Дай нам завершить церемонию…

— Ваша Верховная жрица, — заметил Рис, — кажется, тоже решила, что все закончено.

Тамлин окаменел, посмотрев через плечо и найдя алтарь пустым. Когда он снова посмотрел на нас, его когти на половину спрятались.

— Рисанд…

— Я не в настроении торговаться, — оборвал Рис. — Хотя я мог бы повернуть это в свою пользу, я уверен, — я дернулась на ласку его руки на моем локте. — Пойдем.

Я не сдвинулась с места.

— Тамлин, — я выдохнула.

Тамлин шагнул мне навстречу, его золотистое лицо было бледным, но он продолжал смотреть на Риса.

— Назови свою цену.

— Не утруждайся, — промурлыкал Рис, беря меня под руку. Каждая точка нашего соприкосновения была отвратительной, невыносимой.

Он вернет меня обратно в Ночной Двор, место, по образу которого Амаранта по общему мнению создала Подгорье, место, полное лишений, пыток и смерти…

— Тамлин, пожалуйста.

— Какой драматизм, — сказал Рисанд, прижимая меня ближе.

Но Тамлин не шелохнулся — и его когти полностью спрятались под гладкой кожей. Он устремил свой взгляд на Риса, оскалившись.

— Если ты причинишь ей вред…

— Я знаю, знаю, — протянул Рисанд. — Я верну ее через неделю.

Нет… Нет, Тамлин не мог так говорить, ведь это означало, что он отпускает меня. Даже Люсьен изумленно посмотрел на Тамлина, его лицо было белым от ярости и шока.

Рис выпустил мой локоть только чтобы обнять меня за талию, прижимая к себе, и прошептал мне на ухо:

— Держись.

Затем темнота зашумела, ветер швырял меня из стороны в сторону, земля ушла из-под моих ног, мир вокруг исчез. Остался только Рис, и я ненавидела его, прижимаясь к нему, ненавидела всем сердцем…

Затем тьма исчезла.

Первое, что я почувствовала — это запах жасмина, а затем я увидела звезды. Океан звезд мерцал над излучающими свет колоннами из лунного камня, которые обрамляли потрясающий вид на бесконечные горы со снежными шапками.

— Добро пожаловать в Ночной Двор, — было все, что сказал Рис.

* * *

Это было самое красивое место, какое я видела за всю свою жизнь.

Строение, в котором мы находились, было на вершине горы из серого камня. Холл вокруг нас был открыт всем стихиям, без окон, вокруг одни лишь возвышающиеся колонны и занавеси из тонкой газовой ткани, колышущиеся из-за ветерка, наполненного запахом жасмина.

Здесь должна была быть какая-то магия, чтобы сохранить воздух таким теплым в самый разгар зимы. Не говоря уже о высоте или о снеге, укрывающем горы; сильные ветры сметали снежную вуаль с пиков, превращая ее в блуждающую дымку.

Небольшая гостиная, обеденная и рабочая зоны были расположены здесь же, отделяемые занавесями или пышными растениями, или толстыми коврами, расстеленными тут и там на полу из лунного камня. Несколько шаров света покачивалось на ветру, вместе с фонарями из цветного стекла, подвешенными к сводам потолка.

Не слышно ни криков, ни стонов.

За моей спиной выросла стена из белого мрамора, изредка нарушаемая дверными проемами, ведущими к тусклым лестничным пролетам. Остальной Ночной Двор должен быть там. Неудивительно, что я не слышу криков, если они все там.

— Это моя личная резиденция, — сказал Рис невзначай. Его кожа была темнее, чем я помнила — золотая теперь, а не бледная.

Бледная, потому что он был заперт Под Горой пятьдесят лет. Я смотрела на него, ища какой-нибудь признак массивных, перепончатых крыльев — тех, что позволяют ему наслаждаться полетом, как он признался. Но ничего не было. Просто мужчина ухмыляющийся мне.

И слишком знакомое выражение…

— Как ты посмел…

Рис фыркнул.

— Я определенно скучал по этому выражению на твоем лице. — Он подошел ближе, его движения грациозны, а взгляд фиолетовых глаз становится убийственным. — Всегда пожалуйста.

— Пожалуйста что?

Рис остановился менее чем в футе от меня, засунув руки в карманы. Ночь не струилась вокруг него здесь, — и он казался, несмотря на его совершенство, почти обыкновенным.