Эсми Солнечный Ветер - Гаврилова Анна Сергеевна - Страница 12

– Спасибо.

– Ешь, – сказал Тамир.

Сам он есть не собирался, перед ним стояла чашка кофе и больше ничего. Впрочем, неудивительно – в отличие от меня, Тамир позавтракать успел.

Я послушно подхватила сдобную булочку, подвинула к себе плошку с топленым маслом, взяла нож, а мой визави достал планшет и «ушел в сеть».

Было забавно… В смысле – завтракать и наблюдать за мимикой уткнувшегося в планшет мужа. Он то хмурился, то вроде как удивлялся, то старался сдержать улыбку… и все это было как-то очень светло. То есть он даже хмурился светло, будто понарошку.

И хотя я не страдаю звездной болезнью и точно знаю – вселенная не вокруг меня вертится, о предмете интереса догадалась сразу. То есть роликов и клипов, которые посмотрел, пока были в гостиничном номере, ему не хватило? Ну ладно. Пусть ищет наслаждения в сети.

Однако когда Тамир откинулся на спинку стула и многозначительно присвистнул, я не выдержала.

– Что там?

Мне подарили озорной взгляд, потом все-таки развернули планшет и показали…

Ну вот… Я так и знала! Так и знала, что рано или поздно он на эту фотку наткнется!

Нет, ничего противозаконного, просто съемка для одного благотворительного проекта – единственный раз, когда я согласилась обнажиться перед камерой. Впрочем, назвать это фото «эротическим» можно с очень большой натяжкой – снизу прикрывают микроскопические, но все-таки трусики, а грудь закрыта руками.

Тамир снова повернул экран к себе и, глядя попеременно то на фото, то на попивающую чай меня, протянул:

– Кажется, я действительно счастливчик.

Действительно? Ах да… Счастливчиком его вчера на банкете называли.

А потом я не выдержала и захихикала.

– Что? – тут же откликнулся Тамир.

Я помотала головой – нет! Чем-чем, а этими мыслями делиться не собираюсь!

– Эсми… – Муж тоже веселился, но настаивал.

– Не скажу!

– Эсми…

И я все-таки сдалась.

– Просто представила, что бы ты сейчас смотрел, достанься тебе не я, а порноактриса, например.

Не ожидала, что Тамир оценит, тем не менее через мгновение мы хихикали вместе. Вернее, я хихикала, а главнокомандующий военного флота Риторы тихо хохотал.

– Я рад, что мне встретилась именно ты, Эсми, – отсмеявшись, сказал он. И добавил с очень теплой интонацией: – Кажется, ты и впрямь солнце.

Я отрицательно качнула головой.

– Не солнце, а Солнечный Ветер всего лишь.

Муж подарил еще одну улыбку и промолчал.

Мне думалось, что после «экскурсии» Тамир проводит в каюту и оставит одну – ведь он главный, а у главных всегда дел невпроворот. Но едва за нами закрылась дверь, муж спросил:

– Эсми, ты не возражаешь, если я останусь?

Я удивилась не столько смыслу, сколько формулировке, а Тамир пояснил:

– Будет странно, если оставлю тебя сейчас. Мы же молодожены.

– То есть команда не против, что начальство от работы отлынивает?

– Нет, конечно.

Ну если они не возражают, то я-то тем более.

– В таком случае ты задал очень глупый вопрос, Тамир. Это же твоя каюта и… – Вот тут снова заминка произошла, потому что непривычно говорить такое о себе. – И твоя жена.

Тамир по-доброму усмехнулся, я же развернулась и отправилась в спальню. Туфли!!! Боже, как же я мечтаю от них избавиться! Лейла, наверное, из вредности новую обувь в гардеробной выбрала. Что ж, я ее понимаю и признаю – подруга имела полное право на такую пакость.

Смотреть, как переодевается Тамир, было естественно. А вот мысль о том, что муж войдет и увидит, как переодеваюсь я, вызвала нешуточное смущение.

И плевать, что в моей гримерке обычно топчется толпа народу, то есть к прилюдному обнажению я вообще-то привычна. И без разницы, что Тамир видел то фривольное фото и клипы, которые даже не пахнут целомудрием. Все равно неудобно, даже щеки гореть начали.

Но выдавать это смущение не хотелось, поэтому спешку я себе запретила. В конце концов, Тамир – человек, с которым я намерена жить до конца своих дней, следовательно, он имеет право не только видеть это тело, но и трогать, и… в общем, перед кем, как не перед ним, мне раздеваться?

Да, я не торопилась и морально готовилась предстать перед Тамиром в любом виде – от наготы до позы «зю», в которой застряла, когда нога запуталась в штанине брюк. Но муж в спальню так и не вошел. Я подумала, что он догадался о моих внезапно взыгравших комплексах и решил проявить такт, но едва сменила брючный костюм на шорты и майку и вышла в гостиную, стало понятно – дело не во мне. Просто Тамир по коммуникатору разговаривал.

Вернее, как: главнокомандующий стоял посередине гостиной, приложив коммуникатор к уху, и слушал. Его губы были сжаты в тугую линию, по щекам блуждали желваки, глаза горели гневом. Изредка Тамир открывал рот в явном намерении что-то сказать, но тут же его закрывал и мрачнел все сильнее.

Зато, когда заметил замершую на пороге меня, как будто просветлел. Спустя еще несколько секунд не выдержал и сказал невидимому собеседнику:

– При встрече поговорим. – И добавил чуть слышно: – Я очень надеюсь на твое благоразумие. Я свой выбор сделал.

После чего коммуникатор был отброшен на низкий столик, а мне пояснили:

– Мама звонила.

Голос Тамира звучал ровно, даже как-то буднично, но я уловила напряжение. Тамир явно опасался моей реакции и готовился ну если не утешать, то защищаться точно. А я улыбнулась, причем совершенно искренне.

– Что? – вмиг насторожился муж.

– Ничего.

Тамира этот ответ не удовлетворил. Он сделал шаг навстречу, позвал осторожно, но настойчиво:

– Эсми?

Пришлось пояснить.

– Понятно, что твоя мама не в восторге от твоего выбора, но я не в обиде. У нее пока нет поводов относиться ко мне хорошо или одобрять наш брак. К тому же ей, должно быть, очень обидно, что свадьба сына была такой спонтанной и фактически тайной. Вероятно, ей бы хотелось разделить эту радость с тобой.

Муж покачал головой, а я, глядя на эту реакцию, спросила:

– Что тебя удивляет? Или ты думал, что твоя мама примет меня с распростертыми объятиями?

– Не думал. Просто… ты отреагировала на новость не слишком типично.

Я не выдержала – фыркнула. Нетипично. О боже! Нет, я понимаю, что реакцию моей свекрови можно назвать несправедливой и встать в позу, но это же глупо. Если бы мой ребенок поступил так, как поступил Тамир, я бы тоже бесилась и, вероятно, покруче, чем бесится сейчас моя новая родственница.

Но продолжать тему в любом случае не хотелось. И вообще, мне в этот момент о другом думалось…

– Ты мог бы одолжить мне свой планшет? Видишь ли, в результате быстрых сборов я немного нищенка.

Тамир улыбнулся и кивнул, а через пять минут я уже валялась на огромной кровати и пыталась подобрать пароль к своему почтовому ящику. Получалось плохо, но я не сдавалась и искренне жалела, что попросила Лейлу заблокировать учетку коммуникатора. Просто пароль к учетке я как раз помнила и вполне могла авторизоваться в системе через нее, но увы.

А муж тем временем менял строгую темно-синюю форму на мягкие штаны и белоснежную футболку. И – да, он, в отличие от меня, раздеваться не стеснялся.

К тому моменту, как в моей дырявой памяти нашлась нужная комбинация, а почтовик прекратил ругаться и грозить просигнализировать о попытке взлома, Тамир успел не только переодеться, но и сходить в гостиную. И вернуться, неся в одной руке бокалы, а в другой – ведерко, из которого торчало горлышко еще запечатанной бутылки.

Я за передвижениями мужа не следила, а так, видела все краем глаза. Вот и шампанское совершенно случайно заметила. И… да, застонала.

– Тамир, нет…

Муж улыбнулся и промолчал. Потом подошел к изголовью кровати, вызвал панель управления, и из спинки плавно выехала подставка. Она появилась посередине, условно разделив кровать на две зоны.

Под моим жалобным взглядом Тамир водрузил бокалы и ведерко на подставку и опять вышел, чтобы через минуту поставить рядом с бокалами блюдо клубники и две плошки со взбитыми сливками.