Свет, сошедший на землю (СИ) - "MadameD" - Страница 61

Когда воины Ра застыли, пораженные изумлением, Метен вырвался из ослабевших рук своих стражников. Он со всех ног убегал к роще. Только что был убит его мир, но он еще не почувствовал этого.

Все его сознание, все стремления сошлись в одно: удрать. Не даться этим гадам! Отомстить!..

Выстрел осветил небо перед его глазами, и Метен вильнул всем телом в сторону; потом бросился в противоположную. Зигзагами он убегал к роще. Солдаты бежали за ним, стреляя по жертве и удаляясь от своих виман, еще не зная, что у Метена под пальмами спрятана такая же машина; и когда они заметили ее, было слишком поздно. Метен прыгнул в кабину, и через несколько мгновений вынесся прямо на своих преследователей – заставив их рассыпаться, сбив им прицел. Они с воплями кинулись к своим летательным аппаратам, осознав, что их обошли. Но когда первые из пилотов добежали до виман и поднялись в воздух, машина Метена уже исчезла в ночи.

Он несся, глотая слезы, наконец свободный - и лишившийся всего, что заставляло его жаждать свободы и жизни.

Он потерял Хат навеки. Его сердце утонуло в этих темных водах. Хат отдала себя реке, чтобы ее наверняка не смогли найти и спасти для забавы Ра… Она сделала лучшее, что могла…

Она развязала Метену руки. И, пока дышит, он будет мстить за свою жену, за свою боль, за боль этой земли. Он будет убивать нелюдей, пока может; он заставит Ра вывернуться наизнанку в попытках его поймать. Хат требует мести! Его земля требует мести! Хат и родина - это теперь было одно…

Метен наконец приземлился; он вывалился из кабины и упал ничком, корчась в рыданиях и выкрикивая проклятия Ра. Потом он поднялся на колени – страшный, похожий на зверя без всякой маски – и, воздев кулак, прохрипел клятву мстить Ра, пока жив.

========== Глава 51 ==========

Ра дожидался поимки главных преступников страны со спокойным удовлетворением. Ему доложили, что они найдены… прошлою ночью; и гоаулд предоставил в распоряжение своих гвардейцев, которым была поручена их поимка, весь свой арсенал. Когда начальник гвардии и семеро солдат летели арестовывать Метена и Хат, Ра наслаждался собой, предвкушая еще большее наслаждение. Он был с рабыней, которую приучил выполнять свои самые изощренные причуды. Сешешен, оказавшейся… приятной, хотя и безвкусной в сравнении с Хат…

Ра был в таком хорошем настроении, что после того, как наложница ублажила его, одарил ласками ее. Это было восхитительно – видеть обожание в глазах рабов, глядевших на него как на средоточие и причину всей жизни. Оказывается, это удовольствие не надоедало…

Но скоро он получит тех, кого жаждет больше всего. Осталось, должно быть, меньше часа.

Сешешен, упоенная счастьем, сидела рядом со своим повелителем, на плечи которого было небрежно накинуто длинное белое ночное одеяние. Сама девушка оставалась обнаженной – он не разрешал ей одеваться.

Было очень приятно ощущать ее страх: люди чувствовали себя еще более беззащитными перед ним без одежды. Особенно женщины.

- Господин, - решившись, робко позвала рабыня, увидев, что повелитель погрузился в какое-то приятное раздумье. Ра повернулся к Сешешен, и она была покорена его ласковым взглядом. Девушка даже не подозревала, что бог становится тихим и милостивым как раз перед тем, когда готовится особенно лютовать…

- Что тебе? – спросил Ра.

- Я… самая любящая рабыня моего повелителя, - прошептала девица. Она соскользнула с постели и опустилась перед ним на колени, припав лбом к полу. Потом прижала к губам край платья бога. Ра смотрел на нее сверху вниз с веселым интересом, как на забавную зверушку.

- Я доволен тобой, - наконец сказал гоаулд, решив сделать ей такой подарок. Сешешен снова пала ниц в порыве обожания. И тут в коридоре послышались быстрые громкие шаги и звон доспехов.

Ра вскочил, чуть не ударив ногой в лицо простертую перед ним женщину. Он стянул одной рукой концы платья; черные волосы бога в беспорядке разметались по плечам, глаза горели.

- Ну? – рявкнул он. – Где они?

“Анубис” грянулся на колени, не обращая внимания на рабыню. Впрочем, Ра еще меньше дела было до обстоятельств, в каких его застали; он снова сел на ложе. Взгляд его прикипел к виноватому лицу начальника стражи.

- Где они? – процедил гоаулд. – Ты их упустил?..

Несчастная голая наложница неловко отползла в сторону, но больше никуда не смела двинуться в присутствии таких великих особ. Она застыла, посерев от страха и пытаясь прикрыть свой срам, подтянув колени к крошечной груди и обхватив их тонкими руками.

- Женщина покончила с собой, утопившись в реке, - сказал “Анубис”, не поднимаясь с колен и не смея взглянуть на господина. – Мы долго искали ее, но ее унесло течением…

Ра прикрыл глаза. Рука сжалась в кулак так, что длинные холеные ногти вонзились в ладонь, никогда не терпевшую подобного обращения.

- А второй? – спросил он.

Ровно и совершенно спокойно. Но начальник стражи при виде лица господина побледнел не хуже несчастной девицы, оказавшейся рядом с Ра в такой неподходящий момент.

- Второй сбежал, - глухо сказал “Анубис” и повесил голову.

Несколько мгновений ничего не происходило. А потом Ра с ревом вскочил и, схватив со столика бронзовую статуэтку себя самого, обрушил ее на голову Сешешен, сидевшей у ног гоаулда покорной жертвой. Удар был необычайно сильным для хрупкого сложения его носителя, и пришелся в висок; даже не вскрикнув, рабыня упала мертвой, с проломленным черепом. Ра несколько мгновений с омерзением смотрел на мертвое тело; губы кривились при виде этой наготы, теперь лишенной жизни и безобразной.

“Анубис” знал, что у господина бывают приступы ярости, но был испуган намного больше обычного, ожидая такой же участи для себя самого… Однако повелитель, убив рабыню, казалось, обрел спокойствие.

Поставив окровавленную статуэтку своей особы, воплощения солнца, обратно на столик, бог выверенным изящным жестом откинул назад волосы.

- Как он сбежал? – спросил Ра.

- В роще у деревни была cпрятана вимана, - объяснил начальник стражи. – Преступник увел нас от наших машин, и когда он поднялся в воздух, мы не успели за ним, хотя гнались, не жалея сил…

Губы юного бога снова презрительно дрогнули. Но, кажется, на сегодня убийств ему хватило. Ра был бледен, однако полностью владел собой.

- Ты низложен, - ровно сказал он “Анубису” как раз тогда, когда человек уже расслабился, решив, что опасность миновала. – Ты лишаешься своего положения и всех знаков отличия, как и все те, кто был под твоим началом и кому была вместе с тобой поручена поимка преступников, - произнес гоаулд. - Даю вам три месяца на поимку оставшегося в живых. Если вы справитесь с этим…

Ра долгим взглядом посмотрел в лицо “Анубису”. Теперь уже бывшему “богу смерти”, с трепетом ожидавшему окончания речи божества…

- Тогда, быть может, я верну вам мою милость, - закончил гоаулд с оттенком насмешливого сочувствия, которое само собой появлялось в его речи и взгляде, когда рабы-таури в очередной раз показывали ему свое ничтожество.

- А если… мы не справимся с этим? – тихо спросил человек.

- Тогда вы умрете, - спокойно ответил бог.

Развенчанный “Анубис” коротко поклонился. Все это время он простоял на коленях.

- Повелитель… можем ли мы воспользоваться виманами? – хрипло сказал человек. Он, конечно, боялся, но почувствовал облегчение, потому что еще больше страшился немедленной кары за свой провал.

- Хорошо. Предоставляю вам три виманы, - сказал Ра, поразмыслив.

Конечно, эти никчемные слуги не заслужили такого снисхождения – но, с другой стороны, Ра был прежде всего заинтересован в поимке Метена.

Раб почти радостно отвесил поклон, стукнув лбом в пол. Потом порывисто встал и хотел уже покинуть помещение, торопясь со всем рвением возобновить поиски преступника.

- Постой, - окликнул его Ра.

Бывший начальник стражи замер, выражая преданность всем, чем мог - разворотом могучего туловища, взглядом, даже ногой, занесенной для шага и так и не опустившейся. Ра улыбнулся.