Свет, сошедший на землю (СИ) - "MadameD" - Страница 37

- А как? – спросил ее Раша. – Метен не служил Ра?

- Мы оба служили Ра, - с усмешкой ответила Хат. – А я была женщиной его дома*.

В этот раз ответом была только изумленная тишина.

* Лесс - рыхлая горная порода светло-желтого цвета, на которой образуются плодородные почвы.

* Здесь: наложницей. “Женщина дома” (царя, знатного человека) – стандартная древнеегипетская конструкция для обозначения наложницы. Также, что примечательно, жрицы некоторых богов (напр. Амона) именовались “хенеретет”, от слова “хенерет”, “гарем”; а старшая жрица Амона называлась “божественной женой”.

Хат, таким образом, действительно бывшая жрица. Штат девочек-прислужниц Ра (который выведен и в фильме, и в этой повести) в древнеегипетском понимании является его “гаремом”.

========== Глава 30 ==========

- Как это вышло? Какой он из себя? – спросил наконец заводила мальчишек, немного справившись со своим изумлением и смущением.

Хат опустила глаза.

- Я не знаю, какой он из себя. Ра овладел телом моего жениха Инени, юноши из моего селения, и принял его облик. А потом… меня забрали в его гарем.

Последовала новая изумленная пауза.

- А откуда мы знаем, что это правда? – вдруг спросил кто-то из угла.

Хат встала, сжав губы.

- Сейчас я покажу вам, где правда, - резко сказала она. – Раша! Посвети мне! Дайте мне камень, которым можно рисовать!

Остолбеневшие мальчишки выполнили ее команды. Хат даже не удивилась тому, что нужный камень в пещере нашелся: она знала, что люди любят рисовать… хотя это занятие для посвященных, почти такое же магическое искусство, как и письмо.

Сжав крошащийся красный мелок в руке, Хат подошла к рыхлой неровной стене пещеры. Раша следовал за девушкой, освещая стену для нее и для остальных зрителей.

Хат начала писать – выводить вертикальные столбцы иероглифов, сверху вниз. Она записывала историю нисхождения Ра: историю, которую наблюдала сама. Мальчишки смотрели на ее работу, округлив глаза.

- Что ты делаешь? – наконец спросил ее Раша.

Хат резко обернулась.

- Это называется “божественная речь”, - сказала она; и глаза девушки, и слова были полны огня, и Хат не требовалось призывать ко вниманию. – Это письмо, которому меня научил сам бог! Я учила этому жрецов Ра, которые остались с ним на земле! – закончила Хат.

Мальчишки снова изумленно заговорили между собой.

Потом Раша опять обратился к Хат:

- А нас ты можешь этому научить?

Она жестко улыбнулась.

- Могу, но это долго и трудно. Нам нужно думать о другом.

- О чем? – спросил ее другой паренек.

- О чем? – подхватили его товарищи.

- О том, как свергнуть его, - твердо вступил в разговор Метен.

Все обернулись и посмотрели на него как на сумасшедшего.

- Что ты говоришь? – наконец произнес Раша. – Свергнуть бога?

- Он не бог, - громко сказал Метен. – Он демон, спустившийся со звезд, чтобы поработить нас!

Метен резко показал на настенные записи Хат.

- Он обманул наш народ, - страстно продолжал юноша. – Я был в числе тех, кто радостно приветствовал его нисхождение. Я был другом Инени, сына моего соседа, в которого вселилось это существо.

Никто не прерывал его, и Метен, обведя взглядом слушателей, продолжил.

- Я пал на колени перед ним, а он обещал нам бесконечные милости за нашу покорность! Взамен же мы получили только смерть! Он подчинил нас себе, чтобы питаться нашей жизнью!..

- Как это? – вразнобой спросили мальчишки.

Метен отвел глаза, потом снова взглянул на ребят.

- Камень, что мы добываем здесь, служит для зарядки машин, с помощью которых Ра держит людей в рабстве, - сказал он. – Он дает силу копьям, из которых слуги Ра стреляют по нас…

И тут Метен вспомнил, что с помощью этого камня он сам был возвращен к жизни; и, обессиленный своей речью и неожиданным чувством вины перед солнечным богом, он опустился на колени, потупив взор.

Юноша слышал взволнованные вздохи товарищей, ощущал на себе множество взглядов.

Наконец Раша сказал:

- Ты говоришь удивительные вещи. Но мы не можем поверить твоим словам просто так. Эти рисунки еще ничего не значат!

Он мотнул головой в сторону красных иероглифов, которые Хат продолжала выводить на стене; мотнул небрежно, почти презрительно. Конечно. Для большинства людей эти значки не имели смысла, а следовательно – и веса.

- Хорошо! – сказал Метен.

Он резко встал с колен.

- Тогда я покажу вам копье, какими пользуется бог! Я принес сюда его оружие!

Эта новость взбудоражила мальчишек едва ли не больше, чем сообщение о человеческом облике Ра.

- Где оно? – спросил Раша, когда все угомонились. – Идемте сейчас же посмотрим!

Кажется, заводила не исключал возможности, что его дурачат. Что ж, правильно. Односельчанам Метена следовало бы быть такими же недоверчивыми; хотя их рассудок подвергся влиянию намного больших чудес…

- Идемте, - сказал Метен.

Мальчишки загасили костер, и Раша снова возглавил группу. Обратно возвращались так же быстро, как и шли вперед, и с гораздо большим нетерпением. Теперь подозрение насчет “запретного” превратилось в уверенность! Им предстояло своими глазами увидеть “огненное копье”, может, даже подержать в руках!..

- Как темно, - сказала Хат; совсем тихо, но предводитель услышал.

Он приостановился, дружелюбно взглянув на нее.

- Не бойся, - сказал Раша. – Здесь нет диких зверей, только мастаджи. Мы их пасем.

Хат не стала спрашивать, что за скот он подразумевает; только понадеялась, что сама с этими “мастаджами” не встретится.

Они быстро достигли поселка – в Нагаде все уже спали; мальчишки стали красться осторожно, но в этом почти не было необходимости. Сон после такой работы, как их, был непробудным.

Метен вдруг испугался, что не найдет своего шатра, но Раша уверенно провел друзей на место общей сходки, откуда Метен и Хат смогли добраться до своего “дома”.

Метен первым скользнул под навес, краем глаза заметив неподвижную кучу тряпья, которая, должно быть, была Нофрет: старуха спала так крепко, что не слышно было даже дыхания. Юноша прокрался в их с Хат угол.

Вдруг его охватил дикий, животный страх: что его драгоценное копье украли.

Кто мог это сделать? Откуда ему знать?..

Метен наклонился, быстро перебирая их с Хат вещи; и, отбросив в сторону узел с одеждой, к своей неописуемой радости, нашарил копье. Метен улыбнулся, огладив оружие прямо сквозь плащ, и прижал его к груди, как друга.

Они еще повоюют!

- Ну? – шепнул Раша, едва сдерживая нетерпение.

- Тсс! Потом! – ответил Метен, сам не зная, какое “потом” подразумевает.

- Пойдемте обратно, - прошептал вдруг Раша. – В нашу пещеру! Старшие знают, что мы там ночуем, и видели, что вы ушли с нами!

- Сейчас!..

Неожиданно Метену пришло в голову превосходное решение.

Он кинулся к своим вещам и быстро, на ощупь, собрал свою одежду.

- Хат, сюда! – шепотом позвал он “жену”. – Бери наш запас еды и свои платья! Мы перенесем их в пещеру!

Конечно, доверять новым знакомым было рискованно; но Метен чувствовал, что доверять им можно. И, как бы то ни было, лучше хранить копье подальше от взглядов остальных.

Они опять направились в сторону “тайного места” мальчишек. Была совсем уже ночь; и Метен и Хат знали, что в этой пещере они и заночуют.

Раша торопливо довел своих товарищей до пещеры – во второй и последний раз за эти сутки.

- Покажешь свое копье там, - сказал он Метену. – Снаружи нельзя. Опасно…

Метен кивнул. Конечно.

Заговорщики один за другим забрались внутрь; коридором, уже разрисованным Хат, прошли в пещеру.

Раша снова разжег огонь.

- Показывайте! – велел он, плюхнувшись напротив “супругов”.

Метен улыбнулся. Он откинул плащ и воздел копье; огонь костра отразился от полированного металла, и из всех глоток вырвался дружный вопль восторга. Мальчишки вскочили, окружив Метена; каждый стремился потрогать оружие.