Спасибо моей новенькой фритюрнице за чудесный ужин (СИ) - "Le Baiser Du Dragon и ankh976" - Страница 92

Я сдал Тиону на руки ее сонному братишке и зашел в вагон-ресторан. Официант, испуганно тараща глаза, вручил мне целый ящик марочного коньяка и шепотом спросил, “всем ли довольны господа офицеры, и не собираются ли снова учения устраивать, а то до Сраного Торжка совсем немного осталось”.

Сраный Торжок — это было, натурально, название городка, откуда мы собирались двигать к границе уже своим ходом. Эйлах уверял, что когда-то, до прихода Проказы, он назывался просто Торжком.

Да уж, до места службы надо было добираться почти неделю, и дорога, разумеется, в срок не входила.

Старшие офицеры к моему возвращению успели забраться на крышу (чтобы палить оттуда по невидимым врагам), и мне пришлось лезть туда же с ящиком.

— За величие Империи, корнет, — сказал мне армейский капитан, сунув в руку стакан с коньяком, и я мысленно распрощался с планируемыми тремя часами сна.

Служба в рейнджерских войсках вкупе с незаконченным высшим образованием наградили меня званием корнета — вот так просто я стал офицером, недостижимая почти высота для выходца из моего сословия. Не поймите меня неправильно, никто не чинил препятствий талантливым ребятам, стремящимся к военной карьере. Но офицерское звание недаром давало личное дворянство — для него требовались не только знания и опыт, но и (в основном) уровень Силы, как у благородных.

— За Империю, — сказал я и опрокинул стакан до дна, по недавно узнанной армейской традиции.

— О, а мы уже полагали, Тэргон, что у тебя затесался в учениках проклятый Бездной трезвенник, — одобрительно заржали темные, и кто-то хлопнул меня по плечу.

— Все адепты Бездны прокляты Ею, — сказал Тэргон, ухмыляясь, и я заставил себя посмотреть на него и тут же снова отвел взгляд.

— Твари на одиннадцать часов! — воскликнули рядом, и все оживились, материализуя проклятия.

Я тоже сотворил пару лезвий и встал рядом с Никрамом, хоть и не чуял никаких тварей. Вокруг была лишь пустошь.

***

Если сравнить фотографии, которые мы сделали, оседлав наши бронеходы в Сраном Торжке, и те фотографии, что мы сняли, прощаясь со своим отрядом, то можно заметить удивительную вещь — и я, и Эйлах стали похожи на Никрама. Всего за три недели из сытых и довольных жизнью студентов мы превратились в нечто, напоминающее подростков адских гончих. Я даже похудел, хотя мог бы поклясться, что ни грамма лишнего не имел! Просто мускулы высохли в этих прокаженных джунглях, жара и чудовищная влажность заставили их превратиться в какие-то жилы.

— Вот что армия с приличными хаоситами делает, — хмыкнул я, отсылая снимок Ясси. — Эдак меня милашка разлюбит, ни рожи, ни жопы.

— А я полагал, что тебе нравится, — сказал Эйлах, поднимая бровь. — Ты так… естественно вписался.

— Ну, прикольно было, — засмеялся я, — как будто одна длинная тренировка. А тебе разве не понравилось, когда мы светлых изображали и на своих напоролись?

— Понравилось, — вежливо улыбнулся Эйлах и сделал пустые глаза.

…Я прекрасно знал, что Эйлах терпеть не может ни армию, ни армейских, и единственное, что ему нравилось в этот месяц — так это трепаться с Тэргоном и Нейей (вторая девочка в нашем отряде, но не инженер, как Тиона, а знаток древней литературы — странная специальность!) о судьбах Империи и (внезапно ха-ха-ха) о литературе. К ним обычно присоединялись студенты-гуманитарии из рода Ллоссарх. И вот в эти короткие привалы Эйлах и оживал. Я тоже приходил к их компании — послушать, что учитель говорит о высоком и потаращиться на него самого. Меня глубоко изумляла способность Тэргона меняться в разных компаниях. Истинно оборотень! Однажды я спросил его, офицером каких войск он был.

— Гвардейский корпус общего уничтожения, — ответил он с таким выражением, как будто до сих пор гордился принадлежностью к тому корпусу непонятного назначения. — Почему вас это вдруг заинтересовало, Дейнар?

— Если бы существовала возможность для светлого незаметно проникнуть в наше общество, то я бы уверился, что вас специально готовили, как разведчика, — решился я высказать давно терзающую меня мысль. И напряженно посмотрел на Тэргона — не взбесится ли он. Тэргон явно развлекался, разглядывая меня, и я осмелел: — Впрочем, вы ведь прекрасно обошлись и не скрывая свою суть, не так ли, сэр? Простите.

Мы были наедине — выжидали тварей на точке — поэтому я и позволил себе подобные высказывания. Менее всего я хотел позорить своими низкими подозрениями и себя, и Тэргона на людях.

— Не напрягайтесь так, Дейнар, я не собираюсь вас спалить дотла под видом несчастного случая, — сказал он. — Подобные мысли приходят в голову всем, хоть далеко не все решаются их озвучить. К сожалению, не существует ничего, что неопровержимо доказало бы мою верность роду и Империи. Так что вам, как и всем остальным, придется просто верить.

— До тех пор, пока род и Империя верны вам, сэр?

— Верность должна быть взаимной, не правда ли? — улыбнулся Тэргон. — Иначе это будут просто рабские узы.

— Правда, — согласился я.

— Вы ведь высказали мне свои подозрения практически сразу, как они вас одолели, Дейнар? — фыркнул Тэргон. — Меня не удивляет, что вам они не приходили в голову раньше, но крайне любопытно — что натолкнуло сейчас?

— Звучит уничижительно, сэр, — оскорбился я, окончательно его развеселив.

Впрочем, еще больше он веселился, узнав, какого высокого я был мнения о его социальных навыках, и что именно это породило во мне ужасные подозрения.

— Умение вести себя в обществе — необходимый навык светского человека, — ржал надо мной Тэргон. — И не так уж я и хорош в этом, как вам кажется, Дейнар.

В тот момент я серьезно жалел, что Бездна не может разверзнуться подо мной в любой удобный момент…

…

— Умение быть своим в любом обществе — необходимый навык светского человека, Эйлах, — заявил я с апломбом, — так что нет ничего удивительного, что я вписался. Хотя мне на самом деле нравится рейнджерская служба — самое естественное занятие для хаосита, по моему мнению.

— Светского человека? — Эйлах вылупился на меня, как на говорящую псевдожизнь, и я заржал:

— Твое удивление весьма оскорбительно, дорогой брат!

— Прости, — смутился Эйлах. А потом помрачнел: — Должно быть, я не настоящий хаосит, раз не нахожу в подобных занятиях удовольствие. Как вы с Никрамом.

— Глупости, — отозвался я легкомысленно и помахал рукой показавшейся на другом конце улицы компании темных во главе с Никрамом.

Город, в котором мы расставались со своим отрядом, носил некогда гордое имя Анголион (а ныне — Большие Гнилищи), и до сих пор его разрушенные здания и заросшие улицы хранили следы былого величия. И на миг Никрам с младшими рода Ллоссарх показались мне тоже призраками былых времен — наверное, это было предчувствие ждущих нас древних тайн.

Впрочем, подойдя, они тут же разрушили очарование, сходу предложив посетить местный клуб наслаждения.

— Здесь вполне приличный, — заявил Никрам, — я бывал в нем ранее. С родичами.

Никрам, кстати, говоря, носил звание поручика, так как служил в рейнджерских отрядах уже не первый год, а в Университете брал военные курсы (по близкой к основной специальности подрывника). Благодаря этому мы смогли провернуть прикольную штуку — зарегистрировали наш маленький отряд в качестве рейнджерского разведывательного, и теперь, имея официальный статус, могли, в случае чего, расчитывать на армейскую поддержку.

— Какие еще, в Бездну, наслаждения, — возмутился я.

— Просто посмотришь представления, Дейнар! — захихикали темные. — Никто не покусится на нравственность семейного человека! Вот даже Инссар с нами идет!

Я выразительно хмыкнул, глядя на Инссара, отчего тот отчаянно заалел.

— И ты идешь, Нейа? — спросил Эйлах свою любимую собеседницу о высоком.

— Нет! — решительно отмежевалась та. — Я просто собиралась погулять по улицам древнего Анголиона!

Я заржал над ее быстрой сменой курса, а Эйлах с Нейей уставились на меня с праведным негодованием. “Лицемерные ханжи”, пробормотал Никрам вполне явственно.