Спасибо моей новенькой фритюрнице за чудесный ужин (СИ) - "Le Baiser Du Dragon и ankh976" - Страница 156

— Убить множество невинных? Есть ли путь ко злу короче? — возразил ему полицейский, но по отрешенным ухмылкам большинства я видел, что они считают своими только пламенных, и жизнь остальных не кажется им важной.

— Действительно, — сказал Тэргон, — есть ли путь короче? И бесполезнее, братья. Я долго прожил на границе Тьмы и Света и видел, как вырождаются солдатские узы без подпитки. Без магов разума мы потеряем их не сейчас, а через пару лет.

— Что ж, — заметил кто-то из средних рядов, — таким образом две наши проблемы решат друг друга.

Вот теперь многие вознегодовали. Орэс, вперив тяжелый взгляд в говорящего, процедил:

— Решат? Предавая младших братьев, ты предаешь орден.

Пламенные раздались, и я увидел майора в форме инженерных войск, очевидно, автора замечания о решении проблем.

— Какая разница, братья, — желчно усмехнулся он, — без магов Жизни, которых вы так легко собрались убить, погаснет Свет. Без Света не будет пламенных. Так что — какая разница.

— Мы не собирались трогать магов Жизни! — зашумели пламенные. — Только магов разума! Родятся новые маги Жизни.

— И родятся новые пламенные солдаты, чистые от уз, — снова скривился майор-инженер.

— Как подобные мысли могут жить в голове человека, называющего себя нашим братом! — воскликнул один из его соседей. — Ты ответишь за свои слова на дуэли!

— Успокойтесь! — рявкнул Тэргон. — Брат Атанир не предлагал оставить всех солдат умирать запертыми в казармах. Он лишь напомнил нам о недопустимости беззакония и убийства невиновных.

Все замолчали, глядя на него.

— Единственный достойный выход, что я вижу сейчас, — сказал Тэргон, — это найти лояльных магов разума. Тех, кто не склонился ко злу. Тех, кто поможет нам избавить братьев от уз.

— Снова довериться им? — нахмурился Орэс. — Как ты отличишь лояльного мага разума от нелояльного, брат-магистр?

— По делам их, — ответил Тэргон. — Сегодня я пойду представляться императору, и наместник Храма не посмеет не показаться там. И я предъявлю наше обвинение Храму. Скоро все станет яснее, наши враги проявят себя сами, надеюсь, и друзья тоже. Впрочем, дорога ясна и так — нам надо сохранить орден и Свет. Брат Атанир прав — без магов Жизни не будет Света, а без Света не будет пламенных, и вместо нас придут дети Хаоса. Скоро нам будет не до стычек за власть, не до демонстраций силы и захватов телебашен. Свет тает на наших землях, он так тонок, что Бездна зияет сквозь него. И наша жизнь дешевле тех, чей свет сияет золотом.

Тэргон направился к выходу, явно закрывая затянувшуюся Ассамблею. “Когда мы установим свои порядки, то запретим магам Жизни учиться, и среди них не появится белых вырожденцев, пусть сидят дома и множат золотой Свет”, — сказал кто-то, и Тэргон остановился в проходе:

— Сомневаюсь, что это пойдет на пользу Свету, брат. Не так ли поступали и вырожденцы с нами? И есть ли путь ко злу короче, чем насилие над свободой других?

Пламенные (с лицами просветленными и решительными) принялись расходиться — наверняка творить дальнейший переворот. Мы с остальными адъютантами рванули за своими старшими. По дороге Иргон, похабно задевая губами мое ухо, рассказал мне подоплеку произошедшего во дворце наместника. Оказывается, его родич сразу нас сдал своему духовному отцу, и “вырожденцы” заинтересовались — преимущественно мной и Никрамом, как адъютантами магистра. Как я понял, храм и императорский двор были изрядно взволнованы личностью нового магистра, а особенно тем обстоятельством, что он тянул с представлением и принесением клятв верности. Вместо положенного визита он устроил учения — и не только в столице. “Недоумки хотели нас по-тихому допросить, чтоб никто не заметил, а потом выставить из дворца, а все так обернулось, — смеялся Иргон. — Идиоты, подождали бы еще денек, и магистр пришел бы к ним сам”.

Я хмыкнул и не стал говорить ему, что магистр бы не пришел, так бы и продолжал провоцировать, пока они бы не прокололись — так или иначе. А может, даже и не стал ждать прокола, недаром же доклад об узах разума на солдатах был уже готов и размножен в канцелярии…

— Откуда это все стало известно? — спросил я.

— Магистр лично допросил пленных вырожденцев.

— И не побоялся колдовства! — вставил Румил.

— Да, он сказал, что хорошо избитый маг разума опасности не представляет, — засмеялся Иргон, — и что слаб человек, в котором не горит Пламя, и легко ломать давно поломанное.

— Что значит “давно поломанное”? — спросил я, хотя уже догадывался, что Тэргон имел в виду, и от этой догадки мне становилось не по себе.

— Не знаем! — радостно ржали пламенные. — Брат-магистр иногда говорит столь загадочно — как будто не с людьми, а с богами.

Тэргон снова обсуждал что-то со своими товарищами, и среди них я увидел не только его высокородных друзей-заговорщиков, но и полицейского, говорившего недавно о зле убийства невиновных, и желчного майора-инженера, не умеющего себя держать на публике. Удивительно все же, как похожи были светлые на нас — я провел здесь всего пару дней, а уже мог различать пламенных по породистости. И полицейский и инженер происхождением явно не блистали.

— Мы отвезем Эйлаха домой, — сказал Никрам, когда Тэргон подошел к нам, оторвавшись от планов покорения мира.

— Зачем? — он потер висок, как будто пытаясь избавиться от боли. И мне на миг стало неловко: мы с Никрамом были словно папочки, прибежавшие со своим единственным и горячо любимым шариком к патриарху большого рода во время эпидемии. Наш шарик заболел белой чумкой и умирает, а у него на руках десятки больных выводков.

— Наши доктора ему помогут. И младший муж Дейнара, — сказал Никрам. — Мы сядем на Восточный экспресс, а потом перейдем границу у Аранского нагорья.

— А ты, Дейнар? — Тэргон посмотрел на меня, словно догадавшись о моих сомнениях.

Я несколько секунд молчал, пытаясь облечь свои сомнения и предчувствия в слова, а потом сказал:

— Я провожу Никрама и Эйлаха через границу, и вернусь сюда. Без Тионы и Инссара дела наши не закончены.

— Хорошо, — Тэргон снова прижал пальцы к виску. — Что же касается Эйлаха… вряд ли ему помогут у нас. На него не наложили узы разума, как на солдат, его просто искалечили, желая понять, что же он такое и как с такими справиться. Я видел последствия подобного и, поверьте, необразованные маги Жизни не могут вернуть этим людям разум. А Ясси, увы, как бы он ни был талантлив, всего лишь подающий надежды самоучка, а не выпускник академии.

— И что же делать? — Никрам сжал кулаки. — Неужели нет способа?..

— Скорее всего нет, — сказал Тэргон. — Мы пришли слишком поздно. Но если нам удастся найти единомышленников среди образованных магов разума, то шанс появится. Небольшой. Решайте сами, где он больше. Я не знаю.

— Проклятье, — прошептал Никрам, зажмурившись, и я положил ему руку на плечо:

— Мы останемся.

Тэргон кивнул нам и снова отошел к своим товарищам. “А что если эти ублюдки вынесут тебе мозг прямо на императорском приеме? Сколько их там будет, все высшие чины храма!” — сказал Орэс, как будто продолжая прерванный разговор. “Тогда вам не понадобится более никаких поводов и доказательств”, — услышал я ответ Тэргона перед тем, как двери захлопнулись.

Никрам остался тусоваться с адъютантами — тех постоянно посылали с какими-то поручениями, и я знал, что он убивает время на эти чужие нам игры потому, что боится возвращаться к Эйлаху.

А я спустился в подвалы, туда, где держали преступников — захваченных при разгроме дворца магов разума. Нет, меня вела не жажда мести — был ли смысл мстить одним из многих? Вот если бы я узнал, что кто-то из них лично приложил руку к нынешнему состоянию Эйлаха…

Мне хотелось понять, как из магов Жизни, этих живущих состраданием и любовью милашек, получаются твари, способные обречь живого человека на участь хуже смерти. Что изломало их? Вдруг и мой Ясси станет когда-нибудь таким, а его золотой свет превратится в мертвенно-белый? Как жаль, что сын Предвечной Ллосс не писал о цвете ее ауры в последние годы.