Спасибо моей новенькой фритюрнице за чудесный ужин (СИ) - "Le Baiser Du Dragon и ankh976" - Страница 136

Так вот, того санитара-хаосита я привык не замечать (не так-то просто заставить себя смотреть на собственную оскверненную стихию). Он же держал, наверное, меня за старшего — всегда молча отходил с дороги. Но в тот раз не отошел, и я врезался в него плечом, впечатав в стену коридора.

— Не путайся под ногами, — сказал я, не глядя на него.

— Я здесь стоял, — ответил он и сделал движение, как будто хотел снова заступить мне дорогу.

Я с изумлением оглянулся:

— Ты что, оборзел?

Он молча смотрел на меня исподлобья, и я вдруг заметил, что в нем больше не было пепелища выгоревшей стихии, Хаос, хоть и очень слабый, снова блестел в нем сталью. Ну ничего себе! Приятно знать, что надежда на восстановление есть даже после такого падения. Интересно, что на него повлияло, может, присутствие пламенных?

— Хаос к тебе возвращается, — сказал я. — Ты ходишь в Храм?

— Нет, — сказал он, слегка растерявшись от перемены темы.

— Так ходи, — посоветовал я и почесал себе дальше по делам.

Сам я частенько навещал Храм, причем по делу: присосавшийся ко мне Источник время от времени напоминал о себе, устраивая сеансы воя и грохота в моих ушах, причем моя магия становилась в такие моменты крайне нестабильной. И я ходил пугать зловредный Источник столбами Хаоса.

Через пару дней после того случая в приюте, на подступе к Храму ко мне подвалила парочка юных уголовников.

— Слышь!.. — окликнул меня один из них и замер, явно затрудняясь с дальнейшим построением фразы.

Я остановился, прикидывая, как будет сподручнее им навалять. Устраивать драку средь белого дня, прямо в центре города было как-то…

— Вы! — разродился второй уголовник, и я невольно оглянулся, чтобы узнать, кого еще он имеет в виду.

А потом до меня доперло, что они пытаются таким образом вежливо со мной поговорить, но с непривычки плохо получается.

— Говорите, что хотели.

— Я слышал, у тебя… то есть, вас есть непыльная работенка для приличных хаоситов?

— Для приличных хаоситов, которые прилично в технике шарят, — сказал я.

— Прилично — это типа как после училища? — забеспокоились они.

— Желательно. Но на первое время будет достаточно умения расковырять мопед или там радио, и чтобы это потом работало.

Хаоситы обрадовались и тут же пожелали продемонстрировать мне свои умения. Наверное, тот тип, который санитар, последовал-таки моему совету, приперся в Храм, наладил контакт с местными гопничками и поделился с ними сплетнями. А может, это был педагогический прорыв со стороны Эйлаха. Или оба явления в совокупности.

Так или иначе, но я привел хаоситов в наш исследовательский центр. Они вполне успешно расчленили спертую из офисной кухни фритюрницу и встроили туда клаксон. Потом мы оттащили фритюрницу назад, зарядили кусками хлеба, и она известила нас о готовности отвратным кваканьем.

Хлеб во фритюре получился невкусным (не то что Яссины пончики), но испытание хаоситы успешно прошли, и я пригласил их на работу.

Мы как раз запускали экспериментальную модель инкубатора, и подопытные хаоситы-отладчики (наряду с пламенными) были очень вовремя.

Ну, так я считал. На следующий день ко мне прямо в вестибюле бросилась сотрудница (кстати, одна из моих приятельниц с курса), к груди она прижимала недавно вылупившегося робота с оплавленным манипулятором:

— Дейнар! Там… драка! Пламенные с хаоситами! Лаборатория отладки молодняка!

Хаос с грохотом понесся по моим венам:

— Как инкубатор? Молодняк?

— Инкубатор не пострадал, роботы разбежались, троих дезинтегрировало! — на ходу докладывала мне она. — Оборудование лаборатории, скорее всего, тоже…

Я злобно зарычал. Убью придурков! Нет. Принесу в жертву Источнику, пусть смерть их будет страшна!

Комментарий к 96.

пламенные солдаты на отдыхе

http://38.media.tumblr.com/d0beeb0e619a7e7ac56489bef065995d/tumblr_nfcnwdCywj1t1l77no7_r1_500.jpg

========== 97. Педагогическая поэма ==========

Я ворвался в лабораторию, и меня накрыло тем, что в балладах и романсах называют “чувством несбывшегося минувшего”. Но, несмотря на пронзительную ясность этого чувства, в нем не было ничего поэтического: я как будто снова оказался в забегаловке для дорожных рабочих, в приснопамятном ее туалете, разнесенном некогда при моей первой встрече с Эйтаном… Тут так же несло гарью Пламени, кислотой Хаоса и вонью развороченной канализации. Да! В лаборатории была когда-то кабинка туалета.

Все оборудование превратилось в неудобоваримый сплав металла, пластика и говна.

Пламенных было четверо (Эйтана, кстати, среди них не было, тот и так прилично получал в полиции, чтобы напрягаться на подработках), и вместе они представляли хорошо организованную банду, уверенно берущую верх над разобщенными и уже истерзанными хаоситами. Ну да, естественно, ведь максимум, на что были способны последние — лохматые пульсары (единственное боевое заклятие, до которого каждый хаосит допирает своим умом еще в детстве), а также смешные вихри и стрелы. Динамических щитов они ставить не умели и держались лишь благодаря мощному каналу Силы, которым одарен каждый хаосит современности.

— Вы что тут устроили, выродки?!

Я накрыл их всех очищающим заклятием, как когда-то поступал с нами Тэргон. Пламенные мгновенно свернули свою Силу и, изобразив на рожах крайнюю степень благопристойности, невинно уставились на меня. А со стороны каждого из двух хаоситов (даром что едва на ногах держались) в меня полетела отборная брань и еще что-то, похожее на пульсары… Дебилы! Короче, я окончательно взбесился и приложил всех Карающей Дланью — заклятьем, похожим по своему действию на гидравлический пресс. И пламенные дисциплинированно исполнили команду “упал — прикрылся коллективным щитом”. А обливающиеся кровью хаоситы грохнулись на четвереньки, и на их мордах появилось, наконец, выражение, заменяющее уважение: а именно, опасливое желание хорошенько мне навалять, но не сейчас, а как-нибудь при случае. Вот же твари.

Источник грохотал в моих ушах и ломил болью пальцы, стремясь вырваться, я чувствовал его нечеловеческий голод, алчущее желание попробовать на вкус чужие души и выпить их Силы. Стены лаборатории текли и плавились от его ярости. Я застыл, словно соляной столб, перед моими глазами разливалось ярко-белое сияние Хаоса…

— Простите, сэр! Виноваты, сэр, больше не повторится, сэр! — в четыре голоса принялись уверять меня пламенные, и даже хаоситы поддержали их неумелыми извинениями: — Мы не хотели!

Ну, ничего себе, они лебезили передо мной практически как перед Тэргоном! Да я крут, меня уважают! Меня так расперло от осознания этого факта, что даже Источник притих, захлебнувшись, очевидно, в море моего самодовольства.

— Идиотов куски, — сказал я, уже почти не злясь, — вы хоть понимаете, сколько это все стоило? — я обвел рукой лабораторию, превратившуюся в черное стеклянистое изваяние, похожее на застывшее пламя. — Да за вас за всех даже купеческие рода столько не дадут, сколько все это стоило!

Вот теперь хаоситы взволновались по-настоящему: перед ними внезапно встал призрак позора и каторги, то, что для любого из нас хуже смерти. Ну, а что, мою сестричку ведь закатали как раз за подобное — причинение ущерба в особо крупных размерах. Пламенные усиленно и очень фальшиво изображали раскаяние — никакой каторги они не боялись, свято уверенные, что Тэргон выкупит их из любой передряги. Единственное, чего они боялись — так это самого Тэргона, причем не его наказания, а, скорее, осуждения. “Их превосходительство так скажет, что аж душу вывернет, вот говном себя просто чувствуешь, понимаешь, что жить вообще недостоин, и мамочка тебя зря рожала и кормила, лучше бы удавила сразу, большую пользу бы принесла сразу всем, — втирал мне как-то Эредан, похабно тиская за животик одного из своих младших мужей (тот сводил дрожащие коленки и блаженно закатывал глазки). — А потом изобьет он тебя до полусмерти, наконец, и с каждым ударом ты так и ощущаешь, как вина твоя все уменьшается, а потом дохнешь уже на цепи в подвале, о воде, еде и дырках мечтаешь, и вина твоя совсем уже маленькая становится, а как выставят тебя из подвала пинком под жопу, так значит и кончилась она совсем, чист ты, как ясень по весне”. Я тогда ржал над ним и спрашивал, за что он был так сурово наказан, но подлец не признался…