Тайная власть Британской короны. Англобализация - Кузнецов Алексей - Страница 4

Ф.Стентон, последовательный сторонник «разрыва», в своей работе «Англосаксонская Англия» (1943 г.) пишет о радикальных переменах, которые нормандцы принесли во все сферы общественной жизни – экономику и политику, социальную структуру общества и государственное устройство: «Нормандцы, присвоившие Англию, были жестокой и яростной расой. Из всех западных народов, они ближе всего были к варварскому состоянию. Они не достигли практически ничего в искусстве и учености, а тем более в литературе, что было бы сравнимо с трудами англосаксов. Но в политике никто не мог их превзойти»[13]. По некоторым версиям, главным вкладом нормандцев в английскую культуру стал «нормандский стиль» архитектуры: массивные, величественные соборы и мрачные мощные замки.

Как отмечает сотрудник Института научной информации по общественным наукам РАН З.Ю.Метлицкая, в XX веке в позициях противостоящих исторических школ «перемены наметились в 70–80-е годы… когда на основании вновь открытых источников было выявлено, что различия между англосаксами и нормандцами были гораздо меньшими, чем казалось историкам полвека назад… в 80–90-е годы многие исследователи начали делать акцент на преемственности между англосаксонским и англо-нормандским периодами английской истории»[14].

В контексте рассмотрения особенностей расового влияния на формирование английской идентичности отдельного внимания заслуживает также разъяснение некоторых аспектов эволюции английского языка.

По сведениям Британской энциклопедии, английский язык является производной четырех германских диалектов, бывших в употреблении соответственно у англов, саксов, ютов и данов. К 1110 г. сформировался т. н. среднеанглийский язык, который сохранял германскую грамматику и вбирал в себя все больше слов французского языка, на котором говорила знать. С воцарением в Англии монархической династии Плантагенетов в 1154 г. германский английский еще больше разбавляется французским, появляется множество слов-синонимов, словарь увеличивается почти вдвое. Небезынтересно отметить, что на протяжении двух веков французский язык пребывал в употреблении английской аристократии, в то время как германский английский язык стал языком необразованного крестьянства, простолюдинов. Все личные окончания и склонения, которые все еще сохранились в современном немецком, исчезли. Постепенно английский превратился в национальный язык. Так уже в 1362 г., во время войны с Францией, английский язык заменяет французский сначала в системе судопроизводства, а к 1385 г. становится обязательным для всех частных школ Англии.

Характерно, что по своей этимологии лексика современного английского языка на 35 % состоит из слов германского происхождения и на 55 % из слов латинско-французского происхождения. Причем в письменной речи используется 85 % германских слов к общему числу слов текста. К примеру, у Чосера – 90 % германских слов, у Шекспира – 86 %, у Теннисона – 90 %. Выдающийся русский историк Н. Карамзин в «Письмах русского путешественника» отмечал: «Английский язык богат краденным, отнятым у других. Все ученные и по большой части нравственные слова взяты из французского или из латинского, а коренные глаголы из немецкого»[15].

Известный французский историк Ф.Бродель утверждает, что термин «капитализм» был введен в английские научные круги немецким экономистом, социологом и историком В.Зомбартом книгой «Современный капитализм» (1902). По сведениям профессора МГИМО В.В.Согрина, Гегель ввел в оборот понятие «гражданское общество». Австрийский экономист и философ Ф.Хайек отмечал, что из немецкого языка был также заимствован термин «рыночная экономика».

Возможно, английский язык стал самым распространенным языком мира, благодаря тому, что долгое время избегал внимания грамматиков и отличался необычайной способностью воспринимать слова других языков. Действительно, сегодня английский язык ежегодно пополняется 4 тысячами новых слов и является самым лексически богатым языком в мире. Оксфордский словарь современного английского языка насчитывает более 615 000 слов (не включая нескольких миллионов технических и научных терминов), что, как минимум, в три раза превышает словарь любого другого используемого в мире языка.

Однако Англия обязана своим германо-французским «родителям» не только заимствованиями речи. С конца XII века на протяжении более трех веков экономическая культура и промышленность Англии находилась в зависимости от ганзейских купцов, которые добились особых привилегий и рыночных прав для себя от английских монархов и захватили монополию на всю внешнюю и внутреннюю торговлю королевства. Ганзейский союз (1241–1630 гг.) представлял собой мощное объединение в составе восьмидесяти пяти северонемецких городов, контролировавших торговлю на берегах Балтийского и Северного морей. В 1250 г. по предложению английского короля они основали в Лондоне знаменитую контору, которая «оказывала большое влияние на развитие английской культуры и промышленности». Англия для ганзейцев была тем же, чем впоследствии стали колонии по отношению к Британской империи. Она доставляла ганзейцам шерсть, олово, кожи, масло и другие продукты горных промыслов и земледелия, получая от них мануфактурные изделия. Память о ганзейских купцах – эстерлингах – увековечена в названии английской валюты. Как отмечает Ф.Лист, эстерлингами, или восточными купцами назывались ганзейцы, в противоположность западным, или бельгийцам и голландцам; отсюда происходит слово «стерлинг», или «фунт стерлингов» – сокращение слова «Эстерлинг», так как все обращавшиеся в то время в Англии деньги были ганзейскими. (Хотя существует и другая версия, согласно которой происхождение слова «стерлинг» относят к эпохе Вильгельма Завоевателя – на некоторых монетах, которые чеканились по распоряжению монарха, были выбиты маленькие звездочки, которых на древнеанглийском языке называли «стеорлмигами»).

Из периода порабощения ганзейскими купцами Англия вынесла важный урок: в условиях свободной торговли господствует та страна, которая продает промышленные изделия, а в подчинении оказывается страна, продающая сырье.

От немцев англичане наследовали протестантизм, а вместе с ним любовь к труду, порядку, бережливости и умеренности. Индустриализация также пришла в Англию из Германии. Немцы обучили англичан технологии выкачивания воды из рудников, проводили в Англии опыты с топкой каменным углем при плавке железа, с рафинированием сахара. Швабские ткачи при Карле I ввезли на Британские острова основы хлопчатобумажного производства. Два аугсбургских капиталиста, Иоахим Гохштеттер и его сын Даниель заведовали королевскими рудниками при Генрихе VIII и Елизавете I.

В свою очередь, от французов ведет свое происхождение британская монархия. Сорок монархов правили в Англии в течение девяти столетий после нормандского завоевания, и каждый из них вел свой род от Вильгельма I. Нынешняя королева Англии Елизавета II – двадцать девятая в одной из ветвей потомков Вильгельма Завоевателя, и в ее роду было шестнадцать монархов. Представляет интерес также и тот факт, что с 1714 г. британская монархия переплелась с немецкой монархической династией[16].

Французы сыграли также важную просветительскую роль и оказали огромное влияние на развитие политической мысли в Англии. До создания первых университетов молодые англичане отправлялись учиться в Париж (где вскоре после то г. был открыт университет), что было естественно для представителей высшего класса, которые, по сути, считали себя французами. О постепенном формировании английского самосознания свидетельствует открытие собственного университета в Англии, хоть и по французскому образцу.

В развитие политической культуры в Англии существенная роль отводится шотландскому историку и гуманисту Джорджу Бьюкенену, воспитателю короля Якова VI. Как пишет российский историк А.Н.Савин, политические идеи Дж. Бьюкенена «связаны больше с Францией, чем с Шотландией. Он важен тем, что перенес на остров идеи, выработанные на континенте, особенно в среде французских монархомахов»[17]. Таким образом, Дж. Бьюкенена можно считать одним из первых проводников идеологии гражданского общества в Англии.