Танцуя во тьме (СИ) - "Roman off" - Страница 51

Ее голос недоуменно затих на последней фразе, и тишина окутала нас. Я все так же сидел на полу, но развернувшись, прижимался спиной к Ее коленям. Легкими прикосновениями ее пальцы гладили мои волосы, путаясь в прядях. Мои мысли успокаивались, укладываясь строгими рядами, и требовали осмысления.

- Так что же мы будем теперь делать?

- …мы?

- Конечно мы. Саруты уничтожают лидисов. А Ты заперта здесь, и ничего не можешь с этим поделать. Так не должно быть. Только что? Говорить напрямую ты не можешь? Так?

- Так.

- А молчать напрямую ты умеешь?

Тень засмеялась, и впервые за все время нашего разговора, я не услышал в Ее голосе звона надтреснутого хрусталя.

- Алис, ты такой молодец. Но я не знаю, получится ли у нас.

- И я не знаю, но давай попробуем. Я буду говорить, и если я прав, а подтвердить ты не можешь, ты молчишь. Кстати, а уводить меня от правильных догадок ты будешь?

- Нет. Только говори маленькими частями, мне будет легче.

- Хорошо, про прошлое, я так понимаю, Ты говоришь свободно?

- Не про все.

- Ну, ладно. Давай. Я начинаю. Ты создала лидисов? Так?

- Так.

- Лидисы проходили инициацию в Главном Храме на Гархаре. На Туманном Озере?

- Так, но не совсем. Здесь тоже было можно, но сейчас… сам видишь, ничего не осталось.

- А про инициацию расскажешь? Рив говорил что-то про Путь, который ты давно не открывала.

- Открытие дара – вещь сугубо индивидуальная. А Путь закрылся из-за предательства, и откроется им же.

- Так. Пророчество? – Тень кивнула. – И больше ничего не добавишь? Понятно. Саруты переделывают неинициированных лидисов, раскрывая дар с помощью генной инженерии. Так?

Тень молчала. Странно, вот уж не думал, что здесь есть какой-то подвох. Надо запомнить.

- Ладно. Веселый Император сговорился с сарутами и облапошил лидисов, которые восхотели быть хозяевами мира. В результате чего, сейчас мы имеем литусов, с привязкой на Хозяина. Так?

- Да.

- В результате предательства, сейчас участь лидисов весьма плачевна, Императорский Дом навлек на себя проклятие, а Ты заперта здесь?

- Так.

- Про проклятие расскажешь?

- Они уничтожили моих детей, и будут платить своими, пока Путь вновь не откроется.

- Опять пророчество? Ё-моё… Они платят своими детьми? Как?

- В Старшей Ветви каждое поколение рождается лидис, который становится литусом. Это Закон. Иначе Императорскому Дому не удержать Венец Звезд. А как ты думаешь, почему саруты не нападают на Империю? Венец Звезд контролирует космические коридоры. Как у вас говорят? Шаг влево, шаг вправо считается побегом? Так и здесь, территорию Империи Гархаров охраняет Венец, но чтобы справиться с ним, Император должен быть из Старшей Ветви и поддерживать его должен литус его крови. Только так. – Тут в голосе Тени прорвалось злое ехидство. – В конце концов, они же этого хотели? Вот пусть и возьмут полной мерой.

- Просто слов нет…

- Считаешь, я слишком жестока? – Тень надменно хмыкнула. – А как, по-твоему, стал возможен этот заговор? Они придержали готовых для инициации и в одну ночь уничтожили верных мне лидисов. Их было восемьсот семнадцать по всей Империи. А потом отдали ничего не подозревающих детей, пятнадцати-двадцати лет, в лапы сарутам. Что теперь скажешь?

- Я… – Горло сдавило спазмом. – Я бы тоже отомстил, но виновным. Сейчас же, из-за предка-козла страдают невинные.

- Я знаю. – Тень вновь поникла. – Но я ничего не могу сделать, механизм запущен и будет работать, пока не исполнится пророчество.

Тень еще раз провела ладонью по моим волосам и грустно сказала.

- Тебе пора, Алис. У меня осталось мало сил, и ты должен уйти, пока безопасно. Последнее, что могу тебе сказать, тебе надо на Гархар, в Главный Храм.

- Мне говорили, к Учителю…

- Нет, к Туманному Озеру.

Развернувшись, я поймал ее руку и осторожно поцеловал ладонь.

- Спасибо, что рассказала. Мне очень жаль, что так все сложилось. Правда, жаль. Надо полагать у Озера будет очередная подсказка?

Тень мягко заправила прядь волос мне за ухо, нежно проведя кончиками пальцев по щеке. Спустилась по шее, невесомо лаская кожу, и убрала руку, напоследок коснувшись блокиратора и цепочек.

- Кажется, скоро у тебя появится новое украшение. А подсказка будет и не одна. Ты мне очень нравишься, Алис. Я рада, что узнала тебя.

- И Ты мне нравишься,.. Госпожа. Хочешь, я для тебя станцую?

Мне хотелось подарить Ей что-то особенное, и танец был бы очень хорош в качестве подарка. Только вот…

- Ё-моё, у меня костюм на корабле остался…

Тень усмехнулась.

- В конце концов, я Богиня или где?

В теплой летней ночи, напоенной ароматами травяных лугов, тихо звучала музыка. Чуть слышный напев свирели разбавляло мелодичное позвякивание колокольчиков на браслетах, задумчивые гитарные переборы вторили сердцу. Над землей драгоценным куполом раскинулось чернильно-черное небо расцвеченное бриллиантами звезд. Мягким бархатом шаловливый ветерок ласкал кожу. Во тьме, ведомое музыкой, гнулось, изгибаясь подобно языкам пламени тело, и длинные распущенные волосы лишь добавляли сходства. Послушные воле танцора, они дымом стелились по ветру, окутывали его невесомой вуалью, потоками лавы текли по земле. Печаль правила танцем, плыла на волнах музыки, давая выход тоске, что пела, страдала в каждой ноте, в каждом движении тела.

И обретало язык горе творца познавшего предательство, и боль матери, на глазах которой убивали ее детей. Ночь уже не пахла травами, она пахла кладбищенской пылью и ураганом. Боль коварно била в самое сердце, ненависть жгла кожу солью, а дыхание в клочья рвало легкие... И замирало скрученное судорогой тело, и волосы, секунду назад обжигавшие искрами, безжизненными прядями затихали рядом. И уходила, затихала боль, а на ее месте остывающим пеплом рассыпалась невесомая грусть. Та самая, что легко смывается весенними слезами, дарящими облегчение, и открывающие дорогу новой жизни и торжеству новой радости.

Слезы текли по лицу Алиса, но на губах уже несмелым цветком распускалась улыбка. Ибо, пока мы живы, для нас открыто множество путей, и мы обязательно найдем нужный. Тот путь, что восхитительно пахнет жасмином с легкой ноткой ириса и бергамота, тот, что приведет нас домой, где нас встретят сияющие любовью глаза, и сильные руки крепко стиснут в объятиях, и такие желанные губы тихо шепнут на ухо, вызывая миллионы мурашек: с возвращеньем, любимый. И не открывая глаз, лишь пальцами нежно обрисовав его лицо, ты узнаешь того, чья искра в ночи заставляет твое сердце улыбаться. Того, чьи поцелуи сводят с ума… вот, как сейчас, чьи прикосновения заставляют гореть твою кожу, и под чьими руками ты гнешься послушной лозой, стремясь прильнуть как можно крепче, почувствовать его как можно глубже. Его губы скользят по твоему телу, его зубы оставляют на тебе метки, но ты не против, ведь завтра, глядя на них, ты вспомнишь, как хорошо тебе было сейчас. И лежа потом на его груди, ты слушаешь звук его сердца. И понимаешь, вот он, твой дом. А он, нежно перебирая твои распущенные волосы, тихо скажет, касаясь губами твоей макушки:

- Я люблю тебя, Алис.

И ты, превозмогая томную сонливость, уткнешься лбом в его теплое плечо, и ответишь.

- И я люблю тебя, Мэль.

Тихий радостный смех где-то далеко на периферии сознания.

- Вам пора идти, дети. Ночь уже раскинула крылья прохлады. Поторопитесь.

И совсем издалека.

- Спасибо за подарок, Алис.

====== Глава 52. Жасмин ======

Ниро зачастил к реактору. Только там, в одиночестве и шуме механизмов, ему было легче. Только здесь он мог спокойно подумать, без этой ненормальной одержимости Дису, в чьем присутствии, из головы Ниро выветривалось все, что не было связано с его светлым образом. И только здесь он мог вспоминать Уго. В редкие минуты передышки Ниро сидел на полу, прижавшись спиной к реактору, и наплевав на все требования безопасности.

И вспоминал. Его теплый лукавый взгляд, его нерешительную улыбку, ту самую, настоящую, которую он так редко демонстрировал. Ладони Ниро до сих пор помнили его тепло, те местечки на его теле, прикосновение к которым приводило Уго в дикий восторг и заставляло изгибаться, чтобы усилить удовольствие. Прикрыв глаза, Ниро вспоминал, как пальцами вплетался в его волосы, как вздрагивал Уго, когда он аккуратно проводил ногтями по его затылку, приподнимая волосы вверх. После подобных провокаций Уго так жарко мстил, что они с трудом просыпались ко времени вахты. Да и днем Ниро не упускал возможности забежать на камбуз, просто так, чтобы лишний раз прикоснуться взглядом к тому, кого он так давно любил.