Влюбленный опекун - Кинсейл Лаура - Страница 5

• Предыдущая
• 5/71
• Следующая

В следующее мгновение опасное чувство пропало. Рыба снова стала просто рыбой, и смотреть на нее было даже безопаснее, чем на лицо человека, удобно расположившегося на противоположной стороне стола. Трудно сказать, о чем подумал капитан Фрост в тот момент, когда их взгляды встретились, однако Тесс не рисковала снова взглянуть на него.

Миссис Камбелл что-то говорила капитану, но Тесс ничего не могла расслышать. Тем не менее она спрятала свои чувства под покров, который, правда, казался ей весьма прозрачным. Аппетит у нее отчего-то совсем пропал. Ее взгляд остановился на руке капитана, державшей бокал с вином, и ей захотелось прикоснуться к нему; потом она посмотрела на его взъерошенные золотистые волосы, и у нее возникло желание погладить их. Она жаждала ощутить его объятия, прижаться щекой к его сюртуку и почувствовать живительное тепло под ним.

Боже, что с ней происходит? Тесс не узнавала себя. Казалось, она стала совершенно другой под прежней оболочкой.

Когда миссис Тейлор встала из-за стола, Тесс почувствовала облегчение и некоторое разочарование, оттого что мужчины остались на веранде со своим портвейном, а дамы пошли внутрь дома. Тесс злилась на себя за это разочарование. Она решительно напомнила себе, что у нее есть другие дела, о которых следует подумать. Прежде всего по прибытии в Англию надо внести в каталог все образцы растений, собранные отцом; а мистер Дарвин, возможно, захочет взглянуть на некоторые орхидеи. Есть также несколько монографий отца, которые после небольшого редактирования можно представить на заседании Линнеевского общества, если Тесс удастся найти кого-нибудь, кто согласится прочитать их. Надо также сосредоточиться на множестве предстоящих дел, которые гораздо интереснее, чем этот капитан, занимающийся морскими перевозками.

Сидя в гостиной, Тесс пыталась думать о своих делах, но каждый раз, когда сквозь открытые окна до нее долетал смех мужчин, она ловила себя на том, что смотрит на дверь. Миссис Тейлор и миссис Камбелл погрузились в беседу о ценах на ирландское масло – тема, которая интересовала Тесс меньше всего.

Она угрюмо посмотрела на иголку и чулок, который взялась заштопать. «Вот что меня ждет, когда я выйду замуж, – подумалось ей. – Обслуживать мужчину и говорить о масле. А еще о моде, скандалах, деньгах, как дочь банкира».

В этот момент будущее представилось Тесс в довольно мрачном свете. Во время неудачной попытки завязать дружбу с вновь прибывшей молодой леди она обнаружила, что ее забавные истории о причудливых способах ловли обезьян становятся предметом осуждения, а рассказы о столкновениях с ускользающими змеями и ящерицами сопровождаются испуганными криками. Что до описания красоты бразильских лесов, то оно вообще не вызвало никаких эмоций, кроме вежливого скучающего взгляда. После первого же визита Тесс решила отказаться от дальнейших встреч с этой леди. К счастью, она так и не получила приглашения продолжить знакомство.

Опустив чулок на колени, Тесс сплела пальцы и крепко сжала их. Ей вдруг ужасно захотелось снова вернуться на Таити. Там у нее была настоящая подруга по имени Майна, с черными смеющимися глазами и отважной душой. Они вместе взбирались на покрытые зеленью, окутанные туманом горы, плавали в лагунах и заплывали на свой ос – тровок, где устраивали привал, резвились и смеялись весело. При этом они питались пойманной рыбой, а когда кончался запас пресной воды, возвращались в город Папеэте.

В те далекие дни Тесс чувствовала себя беззаботной девчонкой, но с тех пор прошло пять лет. Это были годы, полные испытаний. Повзрослев, она переняла от отца способность восхищаться природой и выработала под его руководством привычку соблюдать порядок и мыслить логически. Постепенно Тесс взяла на себя бытовые заботы во время их путешествий – то, что отец делал с неохотой и не всегда хорошо. Благодаря Тесс они никогда не испытывали нехватки соли, сахара или стеклянных банок для коллекций.

На веранде послышались шаги. Тесс подняла голову, но тут же снова опустила ее и, пытаясь успокоить учащенное сердцебиение, начала втыкать иголку в чулок, пока не осознала, что в иголке нет нитки.

Никто из джентльменов так и не появился. МиссисТейлор и миссис Камбелл продолжали болтать. Чувствуя разочарование, Тесс вертела чулок, размышляя, что бы сказать капитану Фросту, если он все-таки войдет. Мысли о капитане мучили ее, и она презирала себя за то, что не могла отделаться от них.

Наконец Тесс в отчаянии бросила чулок на колени; она была крайне недовольна собой.

Находившиеся рядом с ней женщины удивленно посмотрели на нее, и Тесс, покраснев, попыталась найти оправдание своему поступку. Она поспешно взяла со стола Библию и оживленно спросила:

– Хотите, я почитаю вам?

Миссис Тейлор смущенно улыбнулась:

– Извини, дорогая, кажется, мы совсем заболтались. Пожалуй, почитай. Миссис Камбелл, что вы посоветуете выбрать?

Тесс зажгла масляную лампу на столе и нашла в книге место, рекомендованное миссис Камбелл; затем глубоко вздохнула, собралась с мыслями и начала читать.

Стоя на веранде около открытого окна, Гриф с наслаждением слушал чистый голос леди Коллир, звучащий подобно сладостной музыке флейты. Он был слегка одурманен выпитым за обедом вином и нежным, пьянящим ароматом ее духов, который продолжал ощущать даже после того, как она ушла в гостиную.

Когда Гриф был ребенком, его мать тоже читала ему Библию по вечерам, а он сидел на веранде и слушал. Это чтение создавало у него ощущение безопасности, и тогда ему казалось, что его жизнь всегда будет спокойной и неизменной.

Отрезвление наступило внезапно: прежде горячо любимый ребенок, он вдруг остался одиноким и никому не нужным. Семья Грифа так и не добралась на великолепном корабле дяди Александра до своего дома в Англии. Встретившийся им по пути горящий корабль и мольбы о помощи оказались ложными и послужили хитрой приманкой, заманившей их в ловушку пиратов. В живых остались только Гриф и Грейди – второй помощник капитана, да еще дядя Грифа, который вскоре умер.

Гриф повертел в руках бокал с портвейном и, стараясь отвлечься от кошмарных воспоминаний, сосредоточился на мелодичном голосе, доносившемся из гостиной. Этот голос затронул в его душе долго молчавшие чувствительные струны и заставил страдать от несбыточных надежд. Он понимал, что ему лучше уйти и вернуться на корабль, однако не мог заставить себя оторваться от звуков, очаровавших его подобно пению сирены.

Так он стоял, завороженный, пока мистер Камбелл, извинившись, не отправился в гостиную, после чего хозяин дома произнес:

– Вы совсем притихли, капитан. Хотите еще портвейна?

Гриф в полумраке посмотрел на Тейлора, который сидел в плетеном кресле, так что виден был только его силуэт.

– Спасибо, нет.

– Боюсь, мы утомили вас своими разговорами о политике.

– Вовсе нет.

Не желая показаться невежливым, Гриф с трудом заставил себя выйти из гипнотического состояния. Он и прежде испытывал симпатию к Тейлору. Занимаясь незаконченными делами графа, консул, к удивлению Грифа, не проявлял особого интереса к «Аркануму» и его сомнительной британской регистрации. Хорошо бы и с агентом графа в Нассау дела пошли так же легко.

Словно прочитав мысли Грифа, консул неожиданно спросил:

– Что вы думаете о Джероме Гоулде, капитан Фрост?

По интонации Тейлора Гриф попытался понять, является ли вопрос риторическим или действительно важен для него. Если Гоулд затеял рискованные игры со счетами графа, Гриф не желал бы оказаться замешанным в это.

– У нас не всегда были одинаковые точки зрения на некоторые вопросы, – дипломатично ответил он.

– И это все? – Тейлор хмыкнул. – Сейчас вы, кажется, нагружены хлопком?

Гриф слегка стиснул бокал. Этот вопрос не требовал ответа: Тейлор, безусловно, знал, чем нагружен «Арканум» и в каком количестве. Какого черта добивается этот человек?

– Да, сэр.

– Меня весьма впечатлила работа, которую вы выполнили для графа, капитан.

• Предыдущая
• 5/71
• Следующая