Не хочу быть героем (СИ) - "РавиШанкаР" - Страница 122

« Ну, вот и славно. Теперь мне стало спокойнее. Пока, внучок, - попрощался дедушка. – Помни, что я теперь долго не смогу появиться… Ты сможешь услышать меня ещё дважды. И вспомни про губку, если что…»

Ощущение его присутствия в голове пропало, а, прикоснувшись к голове, я понял, что исчезла и корона. Что же касается поисковика, то он невозмутимо поплыл вперёд, только двигался теперь ощутимо быстрее. М-да, видно подзадержались мы. Надо спешить.

И мы с Ромашем вновь двинулись по коридору, причём мне на сей раз приходилось почти бежать, ибо вредный поисковик двигался всё быстрее и быстрее. И только чудом было то, что я не рухнул в неожиданно разверзшуюся под ногами глубокую яму. Что же касается поисковика, то он эту яму спокойненько перелетел и замер на противоположном краю. Я плюнул и обратился непосредственно к вредному артефакту:

- Полагаю, что просить тебя найти другой путь бесполезно?

Поисковик покрутился на месте и замер, нетерпеливо подрагивая, и как бы намекая – поторопись, Костя! Я припомнил перспективу для себя и моих любимых и пригорюнился. Левитация – это четвёртый курс. Эх, волшебник я недоучка…

«Не расстраивайся, Хозяин, - высказался Ромаш. – Просто подумай. Выход всегда есть».

Хороший совет. Буду думать.

И тут из ямы послышалось какое-то шебуршение. Я насторожился. Это что ещё за пакость на наши головы?

Это оказалась именно что пакость – из ямы прямо на нас лезла огромная костяная змея с горящими злобой огромными красными глазами. Неужели опять проделки некроманта? Значит, он, и Советник Юрген всё-таки как-то связаны? Но думать и делать выводы было некогда. Змеюка открыла огромную пасть, усеянную двумя рядами острейших зубов, и потянулась к нам. Ей явно было по вкусу основное блюдо из человечинки с гарниром из бурбура.

Ромаш выскочил вперёд и приготовился драться, но я прекрасно понимал, что это бесполезный номер – тварь в разы крупнее и сильнее бурбура, а яд его ей нипочём – она и так уже мертва. Самая настоящая нежить. Стоп. Нежить…

В это время снова звякнул колокольчик, а я мысленно обозвал себя безмозглым идиотом. Как я мог забыть? Ведь после всех моих приключений в плену у некроманта я сходил к декану Герайе Джян-умм-Джян и попросил у неё выучить меня заклятью «Праха и пепла», которое действует на нежить примерно так же, как кипяток на сугроб. И незатратное особо по Силе… вроде бы… В общем, ту костяную химерку сотворённую семикурсниками, я бы развеял без проблем. Но это чудовище…

Между тем страшилка вплотную приблизилась к Ромашу и явно готовилась им отобедать. Верный бурбур грозно вздыбил щетинки, показывая, что так просто не сдастся.

«Беги, Костя, беги! – отчаянно возопил он. – Я её задержу!»

- Не надо! – крикнул я. – Отойди, Ромаш!

И поднял посох, сто раз мысленно поблагодарив моих любимых, что сумели мне его передать. Без посоха бы у меня не получилось вообще ничего. Конечно, мой посох Жизни – это не посох декана Герайи, который она делала и украшала резьбой собственноручно и любовно из косточек упокоенной ею же нежити, но тут есть маленький казус. Посох Жизни не поможет творить заклятье, несущее вред живому, но заклятие «Праха и пепла» направлено на неживое… и вполне себе неплохо и у меня получается. И вообще – выхода-то у меня всё равно нет, Ромаш явно вознамерился помереть героем.

- Отойди! – ещё раз рявкнул я, начиная выплетать заклятие. Где-то под ложечкой возник противный холодок – всё-таки это не совсем для Слышащего, но нарушения запрета тут не было. И все получилось. Едва я закончил плести заклятье и вычертил в воздухе фигуру посохом, как из его навершия, из камня, вырвался луч, ударивший костяной змее прямо в пасть. Кошмарное создание аж подпрыгнуло, вытянулось, застыло… и грохнулось обратно, случайно образовав мостик с одного края ямы на другой. Ой, кажется, я чего-то всё-таки напутал…

«Хозяин, ты гений! – восхитился Ромаш. – А вот и мостик!»

- Она точно не двинется? – опасливо спросил я.

В ответ Ромаш шустро перебрался по абсолютно неподвижной змеюке через провал, не забыв попрыгать на её хребте посередине. Кажется, всё в порядке. И я осторожненько начал перебираться через яму, ступая по змеиному позвоночнику. Перебираться было страшно неудобно, я даже позавидовал Ромашу с его восемью лапами. Мне казалось, что переход длился целую вечность, с меня сошло семь потов, но всё-таки путь оказался не бесконечным. Я скатился со змеиного хребта весь мокрый, как описавшийся пудель, и некоторое время приходил в себя. А змеюка неожиданно щёлкнула зубастой пастью… и рассыпалась прахом. Нет, всё-таки я всё правильно сделал. Видимо энергетика Лабиринта как-то искажает заклинания… Что ж, надеюсь, нам не придётся возвращаться этой дорогой.

Поисковик, терпеливо поджидавший нас всё это время, неторопливо сорвался с места и поплыл вперёд. Интересно, сколько ещё пакостных сюрпризов нам приготовлено? Ответ на это я получил, когда прямо из-за угла на нас кинулось несколько костяных химер. К счастью, теперь «Прах и пепел» получился у меня на автомате, и ещё одним препятствием на нашем пути стало меньше. Но у меня внутри тренькнуло предчувствие очередной подставы. И оно полностью подтвердилось, когда я увидел, что к нам приближается густой серый туман, вязкий, как кисель. Поисковик вплыл в него довольно спокойно, но это ещё ничего не значило.

«Держись рядом, Хозяин, - быстро сообразил Ромаш, - похоже, за нас взялись всерьёз…»

В эту самую минуту туман ускорился, приближаясь к нам, и, спустя мгновение, нас окутала густая серая мгла.

*Сулейман ибн Дауд – Соломон, сын Давида, величайший и мудрейший, если верить Библии, из царей Израиля. Некоторые арабские источники называют его волшебником.

**Ифримт (араб. ЪЭСнКэ) — сверхъестественное существо в арабской и мусульманской культуре. Часто упоминаются в «Тысяче и одной ночи».

Проклятые Аллахом, служат Иблису (Сатане). Входят в класс джиннов ада, известны своей силой и хитростью. Огромные крылатые существа из огня, мужского и женского пола, которые живут под землёй.

Комментарий к Глава 90. Лабиринт Истины. Часть вторая

Вот так выглядел джинн, предок рода Кунсунга:

https://img0.etsystatic.com/034/0/7894756/il_570xN.648712578_t3u1.jpg

========== Глава 91. Лабиринт Истины. Часть третья ==========

Внимание, пока не бечено!

«Держись рядом, Хозяин, - быстро сообразил Ромаш, - похоже, за нас взялись всерьёз…»

В эту самую минуту туман ускорился, приближаясь к нам, и, спустя мгновение, нас окутала густая серая мгла. Я мгновенно ослеп, что самое противное, проклятый туман был непроницаем даже для второго зрения. Я попытался ухватиться за щетинки Ромаша, чтобы не потерять его, но пальцы ухватили лишь пустоту.

«Ромаш!» - отчаянно взвыл я. Никакого отклика. Мою мысленную связь с бурбуром тоже как отрезало. Самое время паниковать. Отсюда я не выберусь, точно не выберусь, сдохну в этом тумане… Ой-ой-ой…

Идти вперёд уже не хотелось. Хотелось упасть и пореветь всласть, отчаянно жалея себя, но… Колокольчик на посохе, который я, к счастью, не выпустил из рук неожиданно звякнул и по посоху словно разряд электрический прошёл. Меня ощутимо кольнуло так, что я аж подпрыгнул… и тут же опомнился. С чего это я вдруг начал праздновать труса и жалеть себя? Это я-то, который никогда не сдавался на самых сложных соревнованиях и боролся до последнего, даже если победа не светила мне изначально? С чего вдруг я раскис, как истеричная барышня? Похоже, это гадский туман обладает каким-то гипнотическим действием. Надо брать себя в руки. Главное – пройти туман, и тогда всё наладится, непременно наладится.

Посох вновь кольнул мне руку, но на этот раз в покалывании было что-то одобрительное. Значит – всё правильно, нужно идти вперёд. И я пошёл.

Идти было на редкость тяжело и неприятно – словно я продирался через густой овсяный кисель. Ноги стали тяжёлыми, дышать было трудно, к тому же мне постоянно чудились прикосновения чьих-то ледяных рук – к лицу, к телу… Ледяные пальцы словно проникали под одежду, отзываясь в теле болью, невидимые противники пытались вырвать посох из рук, но я вцепился в него, как клещ в лосиное ухо, прекрасно понимая, что это – моя единственная надежда выбраться из тумана живым и в здравом уме. Неожиданно туман расступился, и я обрадовался – неужели всё?