Старт - Мандаджиев Атанас - Страница 25

— Как зовут вашего парня, который был в «Динамо»?

— Шопов, Янчо Шопов.

Тонев пытался вспомнить:

— Нет, что-то не припоминаю такого.

— Вообще-то он парень неплохой, но слишком болтать любит. Все ему просто и легко, и так — по поверхности, по поверхности. Кто сдал норму, кто не сдал — все равно пишут, что все сдали, потому что есть план по ГТО… Вот так он работает… Товарищ Тонев, а почему бы вам не заглянуть к нам как-нибудь? Я могу вам долго рассказывать, но лучше самому все увидеть, верно?

— Погодите, погодите, мне кажется, что я как-то видел вашу команду. По-моему, это было на городском смотре в матче с «Торпедо». Да, да, и, помнится, вы выиграли.

Секретарь слегка смутился и порозовел:

— Правда? Значит, вы нас видели? А ведь мы тогда играли неплохо, верно? Ребята стараются, борются.

— Но одного желания мало, — сдержанно улыбнулся Тонев, — нужно умение, техника нужна. Во всяком случае, у ваших ребят хорошие данные: рост, телосложение, реакция, чувство мяча. Конечно, они еще очень неорганизованные, необстрелянные, так сказать. Но ближе к делу. Какие условия вы можете предложить?

— Условия? Хм… В том-то и дело, что мы хотим многого, а дать можем очень мало. Профком может платить из своих средств сто пятьдесят левов в месяц, не больше. Это, конечно, не так много, но нам нужны тренировки не каждый день — три раза в неделю вполне достаточно.

— Надо будет поискать, — тихо ответил Тонев и задумался, видимо, уже перебирал в памяти подходящие кандидатуры. Секретарь смотрел на него молча, с надеждой, пытаясь по выражению лица понять, близко ли решение их проблемы. Цачев почти забыл о присутствии Дико, когда тот вдруг обратился к нему с вопросом:

— Скажите, пожалуйста, ваша команда зачислена в какую-нибудь группу?

Секретарь от неожиданности даже вздрогнул:

— Пока нет, мы еще не в группе, но, надеюсь, новый сезон начнем в группе «В» — уже был разговор об этом, и товарищи в принципе согласны. И я очень прошу вас тоже, товарищ Диков, — загляните когда-нибудь и вы к нам! Ребята очень обрадуются. Особенно если вы пообещаете показать им какие-нибудь приемы…

Дико разволновался — он принял решение. Теперь надо сообщить об этом, надо собраться с духом и говорить как можно спокойнее. Он глубоко вздохнул, но первую фразу едва выдавил из себя:

— Видите ли, в чем дело, товарищ Цачев… Я приду и погляжу на вашу команду… И если мне она понравится, может быть, я пойду к вам тренером… Конечно, если я подхожу вам… — Тут Дико сделал небольшую паузу и уже громко и отчетливо произнес: — Но все это при условии, если я сам тоже буду играть в команде.

Тонев изумленно поглядел на Дико, а секретарь, густо покраснев, медленно поднялся со стула:

— Товарищ Диков… Я просто не знаю, что и сказать… С таким игроком, как вы, наша команда… Но вы все-таки хорошо подумайте. Мне очень неловко, но у нас так мало возможностей… я имею в виду, материальных.

— Не в деньгах дело! Мне бы хотелось подобрать хорошую команду и добиться успеха. Впрочем, будущее покажет. Поэтому я бы хотел сначала увидеть игроков. И давайте откровенно — если они мне не понравятся, я, конечно, работать не смогу.

— Да, да, я понимаю. То есть я в спорте не очень-то разбираюсь, но… вот пускай и товарищ Тонев скажет — ребята у нас хорошие… В общем, вы сами увидите. На нашей фабрике вообще все любят спорт, и все пойдут нам навстречу: и руководство, и профком, и комитет комсомола. А если бы вы знали, как много у нас желающих вступить в команду и играть, — ого! Вы только кликните клич, и тут же появятся новенькие!

Дико засмеялся:

— Мне нужно с десяток людей, не больше.

Тонев кашлянул, напоминая о себе и желая таким образом дать понять, что и у него есть что сказать.

— Лучше Дикова вы не найдете никого, — твердо сказал Тонев, но тут же нагнулся к Дико и озабоченно прошептал: — Ну, а как же наши дела? Мое предложение? Ты забыл об этом?

— Нет, не забыл. Но я ведь сказал — мне хочется еще поиграть… Я понимаю, что твои предложения хороши… В общем, нужно подумать.

— Ну, думай, думай. — В голосе Тонева прозвучало легкое разочарование.

Наступило молчание. Секретарь с тревогой поглядел на Тонева.

— Я, кажется, помешал? Извините…

— Что вы, что вы, товарищ Цачев! Я буду очень рад, если Дико пойдет к вам, просто у нас перед вашим приходом был небольшой разговор… Да, Дико, а как же Петрунов? Давай поднимемся к нему — он ведь может и рассердиться, если узнает, что ты был тут и не зашел, не выполнил его личной просьбы… И поскорее, тянуть нечего — он немедленно примет нас. Послушаем, что он скажет!

Дико поморщился:

— А о чем нам с ним говорить? Лучше вовсе не говори ему, что я был здесь.

Тонев едва сдерживал досаду, но он был воспитанный человек и умел себя вести.

— Ну как хочешь. И все же советую тебе хорошенько подумать. Вы не сердитесь на меня, товарищ Цачев, но дело в том, что мы предложили Дико место помощника тренера в молодежной сборной и одновременно решили направить его в школу тренеров. Так что, по-моему, отправляясь к вам, он идет на большую жертву…

— Да, да, конечно, я очень хорошо понимаю это. Но в тренерскую школу и мы можем послать его! И вообще, можете быть совершенно спокойны — у нас ему будет неплохо, честное слово! Да, в конце концов, нужно же подумать и о рабочих, верно? Ведь и у нас есть хорошие, перспективные люди…

— Вы абсолютно правы, я совсем не против этого — наоборот! Меня просто удивляет, что… — Тонев поглядел на Дико и осекся.

Вскоре секретарь и Дико попрощались с Тоневым и, продолжая что-то оживленно обсуждать, быстро вышли из кабинета. Тонев поглядел им вслед, изумлению его не было предела — добровольно опускаться на дно после того, как долгие годы был на вершине, отвергнуть предложенное место, достойное того, которое занимал до сих пор? Что это? Поза или действительно порыв истосковавшейся души?..

Придя домой после встречи с Тоневым и секретарем парткома «Родины» и несколько поостынув, Дико стал ругать себя за поспешность. Ни к чему было так сразу соглашаться! Надо бы сначала хорошенько выяснить, что за команда у этого Цачева. «В общем, завтра, пока еще никто ничего не знает, пойду к ним, погляжу. Отказаться поздно и несолидно — разговор шел при Тоневе».

Но только он успокоился, пришла новая мысль: почему он не подумал о том, как примет спортивный мир его работу в никому не известной команде? Дико Диков в группе «В»! Надо будет собраться с силами и пережить это…

Дико обещал принять предложение секретаря парткома только в том случае, если ему понравятся ребята. Хотя бы на этот раз он должен быть поосторожнее. Со смешанным чувством облегчения и грусти он подумал, что в Софии маловероятно найти хороший «материал», так что и волноваться нечего. Что же до секретаря, то он, скорее всего, просто энтузиаст и патриот своей «Родины», а это еще ни о чем не говорит…

…Дико решил быстро позавтракать и тут же отправиться на фабрику. В дверях кухни он едва не сшиб с ног отца. Старик, видно, тоже спешил. Поверх пальто на нем был старый толстый шарф, шея закрыта воротом теплого свитера. Он то и дело хрипло покашливал.

— Опаздываю, — тихо сказал он. — Хочу застать хотя бы последние минуты матча между «Спартаком» и «Академиком».

— Какого матча? А я ничего не знал об этом…

— Это тренировочные, предварительные игры. После этого «Спартак» встретится с твоей «Красной зарей». Ты… ты не хочешь пойти со мной?

— Нет. У меня дела, — довольно резко бросил Дико.

— Эх… — Старик грустно покачал головой, нахлобучил кепку, будто пускался в опасный путь. Дико неохотно дал ему дорогу. Может, рассказать все отцу? Но ведь и он, скорее всего, округлит глаза, когда услышит о решении Дико: бросить «Зарю», чтобы уйти в третий эшелон! Выпустить журавля, чтобы поймать синицу! Это надо же…

— Ты совсем не думаешь о своем здоровье, — хмуро заметил Дико. — В зале холодно. Игроки бегают, двигаются, им жарко, ты себя с ними не равняй… Я советую тебе не ходить.