Черная королева (СИ) - Оленева Екатерина Александровна - Страница 18

Если бы я позволила им течь, было бы легче? Но я разучилась плакать даже наедине с собой.

Когда тело походит на один огромный синяк, кажется, что дорога состоит исключительно из ям и рытвин. У кареты были отличные эдонийские рессоры, но всё равно трясло нещадно, отдаваясь гудом даже в костях.

Если бы мне пришлось держать отчёт за те чувства, что я сейчас испытывала, я бы сказала, что мне страшно.

Страх был вполне конкретным, у угрозы было лицо и имя.

Теперь, когда Фабриана нет, когда Пресвятейшие не могут поставить мне в вину странное самоубийство принца, они вынуждены будут возвести на трон Риана.

Конечно, возможна попытка устранить принца, но вряд ли они пойдут на это. Нет прямого наследника – появится куча претендентов, и начнётся междоусобица. Даже Орден Жизни не сможет управлять создавшимся хаосом, а неуправляемый хаос не нужен никому.

Из двух зол Риан, с их точки зрения, покажется меньшей и, чтя обычаи и собственные интересы, они его коронуют.

У Пресвятейших нет другого выбора. Вчера я устранила единственного конкурента, представляющего для нас угрозу.

Радости по этому поводу я не испытывала.

Облегчение? Возможно. Но не радость.

Я не желала смерти Фабриану. Просто жизнь кронпринца была прямой угрозой нашему существованию. Лучше он, чем мы. Как ни чудовищно – это правда.

Ночная магия, чуть меня не убившая, забрала последние силы.

Я куталась в подбитый мехом плащ, стараясь согреться.

Так было всегда – перерасход магической энергии чреват этим остаточным холодом. Он словно поселялся в теле, не желая уходить, что не делай.

Даже жаровни с горячими углями, расставленные на противоположных сидениях, не могли избавить от озноба. От духоты не продохнуть, а в теле будто кусок льда тает.

Чтобы хоть как-то отвлечься я вернулась к своим размышлениям о власти.

До сих пор я лишь стояла у её подножия, но за пятнадцать лет рядом с Сиобряном многому научилась.

Но одно дело – подножие. Другое – вершина.

Никогда не думала, что тяжесть венца может лечь на мою голову.

Сиобрян был полон сил. Ему было чуть за пятьдесят. Для правителя настоящий рассвет сил.

Я всегда считала, что лет двадцать у нас в запасе есть, а через двадцать лет Риан готов был бы перенять корону из отцовских рук.

Судьба ссудила иначе.

Мой сын слишком молод, чтобы взять на себя управление государством. Нравится или нет, потребуются помощники.

Система власти Сиобряном неплохо отлажена. Какое-то время всё, что потребуется, это просто следить за тем, как скользят колёсики и шестерёнки.

Я пыталась себя успокоить, погасить панику.

Достопочтенный родитель Сиобряна был человеком отнюдь не умным и не отличающимся характером или силой воли. А ведь правил же успешно целых двадцать лет?

И я смогу.

Мне, в конце концов, не так уж долго стоять у руля. От силы лет пять.

А там… там Риану будет только девятнадцать!

О, Двуликие Боги! Вы читаете в людских сердцах и знаете, если бы был хоть малейший шанс договориться с Фабрианом по-хорошему, не боясь за жизни моих детей, я бы предпочла отдать ему корону и удалиться в свои земли и замки.

Но сделанного не воротишь.

Хватит оглядываться назад.

Флаги на штандартах королевского дворца были спущены в знак траура.

Стоило воротам отвориться, как навстречу нам выдвинулась целая процессия придворных.

Телохранители плотно обступили Риана со всех сторон, прикрывая от возможного нападения.

Вперёд вышел главный гофмейстер.

– Ваша милость, – склонился он в низком поклоне.

За его спинами с постными минами маячили премьер-министр и Первосвятейший.

– Как здоровье моего мужа, господин Кабатьер?

По их вытянувшимся, бледным, взволнованным лицам ответ читался ясно.

– Ваше величество, – нервно щелкая пальцами, проговорил Кабатьер. – У нас ужасные новости. Пока вас не было, на Их Величество было совершено покушение.

– Избавьте от предыстории. Я хочу знать, мой муж сейчас жив?

Государственные мужи опустили глаза долу:

– Его величество король Сиобрян I скончались накануне вечером от распространившегося заражения и травм, несовместимых с жизнью.

Я закрыла глаза, желая не видеть эти противные рожи.

Только услышав жестокие, скупые, по-казённому холодные слова я поняла, как в глубине души надеялась успеть застать Сиобряна в живых.

– Почему никто из вас не послал гонца с донесением о случившимся?! – услышала я гневный окрик Риана. – Вы сочли незначительной новость?! Или меня и мою мать?!

– Ваше высочество… – с поклоном начал было премьер-министр. – Его милость, принц Фабриан, велел вас не беспокоить. Мы всего лишь выполняли приказ.

– Где он? Желаю видеть моего брата! Доложите о моём визите.

– К сожалению, это невозможно, ваше высочество. Ваш брат не смог найти в себе силы пережить смерть вашего батюшки. Он предпочёл свести счёты с жизнью.

Риан стоял и моргал, пытаясь переварить полученную информацию и сопоставить образ старшего брата, бесконечно далёкого от любых сантиментов, и полученную только что информацию.

– Мой отец и брат – оба мертвы. Я, наследник короны, но ни одна скотина не посчитала нужным уведомить меня о сложившемся положении дел, – процедил Риан. – Я вам этого не забуду.

– Сын мой, – поспешила перебить я его, боясь, как бы он не наговорил лишнего себе во вред. – Предлагаю не обсуждать этот вопрос сгоряча. Мы утомлены с дороги, сражены ужасными новостями.Мистер Кабатьер, распорядитесь, чтобы нам приготовили ванну с дороги. И немедленно пришлите ко мне госпожу Виттэр.

– Как прикажите, государыня, – с видимым облегчением выдохнул он.

Я понимала, что следовало сразу же пойти в усыпальницу при Главном Храме, где до объявленного срока с телами короля и наследного принца могли проститься все желающие, но старалась отсрочить это печальное событие.

– Анэйро во дворце? – спросила я по дороге в свои покои у главного гофмейстера, семенящего следом.

– Госпожа Виттэр забрала вашу дочь с собой, заверив, что такого было желание вашей милости.

– За ней уже послали?

– Согласно вашему велению.

– Как только леди Виттэр прибудет, немедленно приведите ко мне. И ещё? Пусть после купания принцу Риану подадут чего-нибудь перекусить.

– Да, моя госпожа.

Привычная обстановка и окружение подействовали успокаивающе.

Не говоря уже о теплой воде, привычно благоухающей розами. Когда-то я терпеть не могла этот запах. А потом ничего, смирилась.

Как и со многим другим в этой жизни.

Иногда мне начинало казаться, что я пришла в этот мир с единственной целью – научиться смиренно принимать свою участь.

– Приготовьте платье для посещения усыпальницы. Я намерена проститься с моим государем.

Девушки присели в низком реверансе, выражая готовность выполнять мою волю.

Стоило очутиться в горячей воде, как веки сразу налились свинцовой тяжестью.

Руки служанок, вымывающих из моих волос дорожную грязь, массируя при этом кожу на голове, расслабляли с каждым движением всё сильнее.

В комнате ходил пар, повисая густым белым зернистым туманом.

Я ждала появления Марайи с минуту на минуту.

Мне не терпелось узнать подробности. А ещё хотелось увидеть мою девочку.

Смерть отца наверняка стала для неё тяжёлым ударом. Анэйро была папиной дочкой. Сиобрян был с нею нежен, как ни с кем другим.

– Леди Марайя, ваше величество, – доложила девушка.

– Пусть войдёт, – махнула рукой я, разбрызгивая мыльную пену.

Марайя возникла в дверном проёме – тёмная фигура с короной из золотых кос. Прямая, как струна, подобранная и настороженная, словно кошка перед прыжком.

В её манере держаться всегда присутствовала вкрадчивая кошачья мягкость и сдержанность.

– Ваше величество, – склонила она голову, приседая.

– Вот и ты, наконец!

– Я выехала, как только мне доложили о вашем прибытии, государыня.