Всадники бурь - Чалкер Джек Лоуренс - Страница 3
- Предыдущая
- 3/63
- Следующая
– Ты права, Бодэ, – вздохнула Сэм. – Возможно, именно так они и сделают. Проклятие, ведь они преследуют не тебя, не Чарли, не девочек. Им нужна только я. А из-за меня вы все рискуете жизнью.
– Да, но они думают, что ты – это я, – отозвалась Шарлей Шаркин по прозвищу Чарли, девушка-мотылек. – Даже та ведьма или кто она там. Дичь ты, а мишень – я.
Действительно, акхарский чародей Булеан сделал так, что Чарли и Сэм, которые всегда были похожи друг на друга, – конечно, до того, как Сэм располнела, – стали выглядеть совсем как близнецы. Теперь только невероятная толщина Сэм и мотыльки на теле Чарли скрывали это сходство. К великому огорчению Чарли, затея Булеана удалась: его противники стали охотиться вместо Сэм за ее подругой. Девушки не знали, остались ли в живых демон, который служил Булеану, и прекрасная злобная ведьма. Перенеслись ли они в какой-нибудь другой мир, чтобы там продолжить свою битву, или уничтожили друг друга. Но если красавица-ведьма осталась в живых, то у того, кому она служила, теперь было описание Чарли, а мотыльки на ней – свидетельство искусства Бодэ, не дали бы девушке затеряться в толпе.
Сейчас Чарли чувствовала, что только тяжелая усталость после долгого дня пути притупила в ее спутницах переживания того кошмара, который им пришлось вынести. Сэм, Бодэ и обе девочки, Рани и Шека, попали в лапы банды негодяев, которые зверски издевались над ними, избивали и насиловали. Незадолго до этого во время наводнения погибли мать и, возможно, братья девочек. Чарли с помощью смертельно раненного отца Рани и Шеки удалось спасти их и уничтожить банду. Сейчас ей хотелось хоть как-то ободрить и поддержать девочек, но она не говорила на их языке.
За целый день малышки не произнесли ни слова, да и Сэм была явно на пределе. Одна Бодэ оставалась прежней, во всяком случае, внешне. Художница-алхимик, она была столь эксцентрична, что даже пережитое не отразилось на ее странном рассудке. Любовное зелье, которое Бодэ выпила случайно, заставило ее влюбиться в Сэм, первую, кого она увидела, придя в себя. Но Чарли вполне допускала, что его действие может оказаться не таким абсолютным, как рассказывалось в сказках.
Бодэ сделала знак остановиться и указала налево:
– Смотрите, мои дорогие! Кажется, на тех скалах хватит места на всех, и мы будем наверху, а оттуда просматривается единственная дорога.
Сэм взглянула туда, куда показывала Бодэ.
– Нелегко будет затащить животных наверх.
– Зато и всем остальным добраться до нас будет не легче.
В конце концов они решили спешиться и вести животных в поводу. Силы у всех были на исходе, и, разложив попоны на твердом неровном камне, они повалились на них, даже не притронувшись к еде.
Чарли достала дробовик и коробку патронов.
– Я буду караулить первой. Вы поспите, а когда я почувствую, что не в силах бороться со сном, я разбужу тебя, Сэм, а потом ты – Бодэ.
– Нет, – отозвалась Сэм. – Лучше я буду первой. Все равно я сейчас не смогу уснуть. И потом, мне надо немного подумать.
Солнце еще висело низко над горизонтом, кругом скользили длинные тени, девочки и Бодэ уже погрузились в сон, который был больше похож на обморок. Но Чарли никак не могла заснуть, хотя очень устала, все ее мускулы отчаянно болели. Она полежала немного, глядя на Сэм, которая сидела, рассеянно посматривая на заходящее солнце. В конце концов Чарли встала, подошла к ней и села рядом.
– Не могу заснуть. Может, все-таки мне покараулить?
Сэм покачала головой:
– Не стоит. Выпей вина. Оно не слишком хорошее, но по крайней мере крепкое.
– Боюсь, нам лучше поберечь наши запасы до тех пор, пока мы совсем не начнем помирать от жажды. – Чарли вздохнула. – Как тяжело все началось, Сэм. А что еще нас ждет?
Сэм кивнула:
– Я думала об этом и о многом другом тоже. Просто не знаю, сколько еще я вынесу, Чарли. Этот вонючий кровавый сброд издевался над моим телом, я вся перепачкана их вонючей спермой! А она, эта… эта тварь… смеялась и науськивала их. Думаю, она сама оттягивалась, глядя на это.
– Да, но, знаешь, теперь мы по крайней мере представляем, что за люди и твари работают на того ублюдка, который охотится за тобой. Почему-то мне кажется, что Булеан не станет особенно церемониться с этой стрекозиной королевой. Наверное, ты не могла разглядеть ее так, как я. Наполовину прекрасная женщина, наполовину – чудовищное насекомое. Никто не рождается таким, даже здесь. Помнишь твое видение, когда Ветер Перемен прошел над Малабаром? Помнишь мальчика, которого Ветер превратил в чудовище? Сэм кивнула с отсутствующим видом.
– Так вот, я думаю, с этой тоже произошло нечто подобное. Может, верхняя половина тела у нее была чем-то защищена, а нижняя нет. И вот блистательная женщина превратилась наполовину в монстра. Может быть, ей просто невмоготу смотреть на людей, особенно на девушек, которые могут получить то, что ей недоступно. Может быть, поэтому их страдания – наслаждение для нее. Но главное, Сэм: эти мерзавцы и она сама работают па Рогатого. Представляешь, что это за бесчеловечный ублюдок? Он еще хуже нее. Что же будет, если всем этим миром будет править кто-нибудь вроде этой стрекозиной королевы?
– Чарли, если бы все это случилось только со мной, я, наверное, как-нибудь пережила бы это. Но дети, что они сделали с ними! Как же это можно! Этих мерзавцев мало просто убить. Я поджарила бы их живьем, на медленном огне, заживо разрезала бы на кусочки.
Чарли взглянула на спящих девочек.
– Да, они были такими тихими. Теперь младшая полна ненависти, а что на душе у старшей – трудно понять. Я счастлива, что удалось их спасти, но не знаю, какая судьба их ждет. Для нас они будут обузой: и припасов надо больше, и защищать их придется в случае чего. Это не к добру, Сэм.
– Знаю, знаю. Ты даже не представляешь себе, как мне иногда хочется поддаться на уговоры Бодэ, найти какое-нибудь укромное местечко и прожить там до конца моих дней, не вспоминая ни о каких чародеях. Но ты права – теперь мы знаем, каков наш враг. Если для того, чтобы ему помешать, надо добраться до Булеана, значит, мне надо добраться до Булеана. Как бы плохо ни правили здесь акхарцы, но стоит мне представить, что подобное зверье получит власть над всеми, в том числе над детьми…
Пока они разговаривали, стемнело, поднялся колючий сухой ветер, стало почти невыносимо холодно.
– Да, теперь мы очень далеко от торгового центра, – сказала Чарли.
– Ты когда-нибудь вспоминаешь о доме?
– Часто. Особенно о ма и па, о том, что они пережили, когда я исчезла. Если бы я могла хотя бы дать им знать, что еще жива! А еще я мечтаю о теплом душе, о прогулках на машинах, о торговом центре – обо всем, что осталось там, в прежнем мире. Боже мой! Из всех выпускников школы нас, по-моему, выпустили дальше и ниже всех.
– Это точно, – усмехнулась Сэм. – Странно, что я не слишком много думаю о доме. Да, мне тоже хотелось бы, чтобы мама и папа знали, что я жива. Почему-то я даже надеюсь, что мое исчезновение снова сблизило их, но каждый раз, когда я думаю о доме, я думаю, что, черт возьми, там со мной было бы дальше? Так и представляю себя за прилавком дешевого магазинчика или официанткой в ресторане. Это еще в лучшем случае. А может быть, я стала бы наркоманкой или спилась бы. Да, правда, здесь я безобразная толстуха да еще связалась с чокнутой бабенкой, не то художницей, не то сводней, не то черт знает с кем. Я застряла невесть где, за мной охотятся невесть кто – и все же я предпочитаю быть здесь, а не там. Я, наверное, совсем спятила.
– Нет, мне кажется, я тебя понимаю, – отозвалась Чарли. – Здесь ты получила то, чего не могла обрести дома. Благодаря этому зелью с тобой всегда та, кто не только заботится о тебе, но и в ком ты уверена, кто не оттолкнет тебя, не причинит тебе боли. И ей не важно, как ты выглядишь, тебе не надо сидеть на диете, чтобы казаться ей привлекательной. К тому же сейчас, похоже, все силы Акахлара пытаются либо помочь тебе добраться до Булеана, либо помешать этому. Так что ты не можешь не чувствовать себя важной птицей.
- Предыдущая
- 3/63
- Следующая
