Ветры перемен - Чалкер Джек Лоуренс - Страница 62
- Предыдущая
- 62/67
- Следующая
Она аккуратно вложила стрелу в арбалет, оттянула тетиву, пока та не защелкнулась, и стала медленно подкрадываться к часовому. На мгновение Чарли вдруг засомневалась, сможет ли убить спящего. Ведь это совсем не то, что в бою. Легко ей было давать советы Сэм!
Чарли остановилась примерно в двух ярдах от часового, подняла арбалет и прицелилась. Если она правильно его зарядила, если она правильно все рассчитала, если он выстрелит, то она вряд ли промахнется. Она застыла на мгновение, все мысли улетучились, она потянула спуск – его заело. Она сообразила,
Что должен быть предохранитель, поискала его на ощупь, нашла, сдвинула вперед. Снова подняла арбалет, ловя цель на мушку, и вдруг часовой поднял голову, проснулся и начал подниматься!
Все вокруг медленно закружилось, но Чарли потянула спуск. Стрела попала ему не в горло, а в голову. Удар бросил его на спину, но он, к ее ужасу, дернулся и снова начал подниматься! Стрела проломила ему череп, текла кровь, но он все же поднимался! Она выронила арбалет и инстинктивно схватилась за пистолет, но раненый выпрямился во весь рост, замер на мгновение и повалился навзничь.
Еще не придя в себя после потрясения, Чарли оставила арбалет – все равно стрел больше не было – и подошла к убитому.
Нашарила и вытащила из-под него дробовик-двустволку. Ну и тяжел же он был, этот сукин сын!
Другой часовой все так же спал возле угасающего костра. В него давно уже не подбрасывали дров. Надо было подойти прямо к костру, взять горящую головню и подпалить тележку с патронами, а потом вытащить пленниц прежде, чем все взорвется. Она не знала, сколько еще протянет Серкош, но чувствовала, что, пока его дочери здесь, внизу, он продержится.
Перехватив дробовик поудобнее, Чарли глубоко вздохнула и пошла к костру, стараясь держаться за спиной часового, карауля малейшее его движение. Серкош был прав: даже если ей придется прострелить голову часовому, разбудив всех остальных, первое что она должна сделать – и это единственная надежда, – поджечь тележку с патронами.
Лошади зафыркали и подались в сторону, пара нарг вторила им, звуки призрачным эхом отдавались в скалах над лагерем, но человек у костра был неподвижен, и под сводами пещеры было тихо. Она обошла кострище так, чтобы оно было между ней и часовым, и опустилась на колени. В этих местах деревья не росли, часовые жгли остатки фургона. Ей удалось осторожно вытянуть один кусок, не сдвинув остальные (она всегда превосходно играла в бирюльки), но он только тлел. Чарли сунула его в угасающее пламя костра, подержала и осторожно вынула, все время следя краем глаза за часовым.
Медленно шла она к тележке с патронами, оберегая маленький огонек. Но, когда она подошла, головешка снова погасла. Чарли положила дробовик и попыталась раздуть уголек, потом помахала деревяшкой в воздухе. Уголек засветился чуть ярче, но пламени не было. Черт с ним, решила она, приложила его к растрепанному концу веревки и стала дуть изо всех сил, пока веревка не затлела и не задымилась; она подула еще – и вот наконец появилось пламя. Маленькое, слабое, но все же оно горело. Забыв об опасности, Чарли подождала, чтобы огонь разгорелся, и снова подожгла свою деревяшку. Отогнула парусину на патронных ящиках и, когда почувствовала, что головешка хорошо разгорелась, закинула ее наверх.
Пока что все шло хорошо. Она вернулась к костру, уверенно, словно была здесь хозяйкой, но все же следя краешком глаза за спящим часовым, и подошла к распятым пленницам. Подойдя к Сэм, она опустилась рядом с ней на колени и слегка встряхнула ее. Сэм пошевелилась и вдруг вскрикнула, не открывая глаз:
"Нет! Нет!" Чарли поспешно зажала ей рот, Сэм умолкла. Серкош оказался прав – их накачали наркотиками или чем-то еще. Дело усложнялось.
Чарли сняла с пояса нож и попыталась перерезать путы, которые связывали Сэм. Это было нелегко, веревки оказались довольно толстыми. Наконец она освободила одну руку, другую, потом ноги. Сэм не двигалась, как и ожидала Чарли.
Чарли успела освободить руки Бодэ, но внезапно остановилась и замерла. Из-под свода пещеры послышался какой-то шум, она спряталась в тень, взглянув на тележку с патронами. Та уже изрядно дымила, но открытого пламени еще не было.
Из-под арки вышел человек. Рослый, обросший густым черным волосом, с длинной бородой и очень длинными волосами, совершенно голый. Из тележки с боеприпасами вовсю валил дым, казалось, его невозможно не заметить. Но волосатый прошел к трещине в скале, возле того места, где были привязаны нарги, и принялся справлять нужду.
Потом повернулся было, но теперь он уже достаточно проснулся, чтобы взглянуть на часового у костра. Он остановился, выругался, потом подкрался к спящему, нагнулся, осторожно вытянул у него винтовку и направил ее прямо тому в голову.
– Сарнок! Проснись, засоня, сукин ты сын! – прорычал он и пнул спящего.
Часовой дернулся, хотел схватиться за винтовку и тут обнаружил, что она нацелена на него. Он повернулся, увидел, кто перед ним, и перевел дух.
– Не шути так! – крикнул он, скорее с облегчением, чем с гневом.
– Мне бы надо выбить вон твои ленивые мозги, дурень, – ответил волосатый. Он посмотрел на тропу, – До рассвета примерно час. Ты хотя бы подменял Потокира?
Часовой нахмурился:
– Он… он не подходил и не поднимал меня. Никакого крика, вообще ничего. Черт возьми, Халот, похоже, что и он заснул.
Оба повернулись было к другому часовому, но тут наконец заметили, что тележка с пулеметом дымит не хуже вулкана.
– Чтоб ты сдох! Патроны! Эй! Эй вы, там! Патроны горят!
В пещере послышалась возня, и как раз в это мгновение долгожданный язычок пламени пробился через парусину в середине тележки.
– Воды! – взревел Халот. – Надо гасить, пока не рвануло!
Чарли понятия не имела, рванет ли "оно" вообще. Похоже, не стоило этого дожидаться, коль скоро одна лишь угроза этого могла вытащить всех наружу, а если Серкош там, наверху, все еще жив и может стрелять, то вместе они, пожалуй, управятся. Серкош говорил, что их тут шестеро, но если один из них – Усатый, то вряд ли его стоит принимать в расчет.
Из пещеры вынырнул, поддергивая на ходу штаны, рослый темнокожий здоровяк. Голова у него была начисто выбрита, он был похож скорее на профессионального борца, чем на гангстера,
– Где Потокир и Таточ? – прогремел он. – Халот! Тащи сюда Потокира! Да что же это здесь творится?
Пора. Молясь, чтобы эта штуковина стреляла не хуже, чем отцовский револьвер там, дома, чтобы Серкош понял намек, она медленно прицелилась и выстрелила. Халот вскрикнул и упал с маленькой дыркой в спине. И тут же она поняла, что следовало сперва застрелить бритоголового, потому что он был ближе всех к укрытию, потом того засоню и лишь под конец – Халота. Чарли прицелилась в бритоголового, который пригнулся, озираясь по сторонам, выстрелила и промахнулась – тот внезапно бросился наземь и откатился под свод пещеры.
Вверху, справа от нее, внезапно рявкнул выстрел, бритоголовый вскрикнул и повалился. Он был, видимо, тяжело ранен.
Чарли перезаряжала пистолет, предоставив Серкошу обстреливать сверху остальных. Она услышала еще один выстрел, а потом несколько подряд. Засоня сообразил-таки, где видит невидимый стрелок, и выхватил оружие; прячась за наргами, он стрелял в темноту, но стрелял вслепую.
Чарли пришлось выжидать. Расстояние было великовато для такого пистолета. Наступила своеобразная ничья: ни Засоня, ни Серкош не могли двинуться с места, но не могли и достать противника. Правда, никто в лагере не знал, насколько тяжело ранен Серкош, и это давало ему некоторое преимущество. Видимо, это дошло и до Засопи, и до тех двоих, что все еще сидели в пещере; им надо было что-то предпринять или оставаться в осаде. С рассветом стрелок наверху будет ясно видеть свою цель.
И Чарли, и Серкош упустили тот момент, когда Засоня выскочил на открытое место. Серкош трижды стрелял по нему и все три раза промахнулся, хотя и ненамного.
- Предыдущая
- 62/67
- Следующая
