Радужный Феникс (СИ) - Волкова Ксения - Страница 39

Как я хотела подняться в небо! Эта свобода полёта, это опьяняющее чувство парения, кажется, что все проблемы отошли на второй план. Подо мной проплывал город. И как же гармонично он смотрелся в гуще леса! Здания были и высокими, с башнями и верандами, были и небольшие коттеджи. Очень красивый и сказочный Селебрий.

Живот громко буркнул, напоминая о насущном, но прежде чем я повернула обратно, в груди тренькнуло знакомым чувством зова. От этого на миг потеряла воздушный поток, и меня пару раз хорошенько крутануло, но я смогла выровнять полёт. Зависнув в воздухе, активно работая крыльями, прислушалась. Меня будто тянула невидимая нить, мягко и не навязчиво, куда-то левее от города. Мгновенно вспомнив сон, я, не раздумывая, полетела в ту сторону. Воспоминания подкинули картинку с тремя демоно-волками, но времени оставалось очень мало, чтобы позвать подмогу. Когда во сне я почувствовала такой лёгкий зов, чуть не опоздала. Значит сейчас у меня времени ещё меньше.

Внизу с невероятной скоростью проносился Селебрий, Лес и поляны. Крылья уже болели, а мышцы спины горели, но я не сбрасывала скорость. Вот уже вижу тот скалистый обрыв, как во сне, а за ним серебряное великолепие — Огненный Лес! Не останавливаясь, не замедляясь, проношусь мимо. Зов был уже такой силы, что я чувствую её страх как свой, ощущаю, как малышка дрожит, как она не понимает — за что?

Я напрягла последние силы и вылетела на уже знакомую поляну с лазурным озером, не притормаживая, пулей проношусь под прыгнувшим демоном, вырывая маленькую девочку из-под его когтей, и мы с ней вместе кубарем падаем в воду. Во время кувырков я прижимала крошку к груди, стараясь защитить её от ударов, а потом послышался громкий хруст, и дикая боль в левом крыле на секунду меня ослепила.

Из багрового тумана боли вырвал тихий плач и утробное рычание трёх массивных глоток. Мы с девочкой сидели по пояс в воде, а три демона медленно наступали на нас.

— За что? — тихо всхлипнула темноволосая девочка, утирая маленькими кулачками свои сиренево-розовые глазки. В ответ раздалось яростное рычание и один из «волков» прыгнул на нас. Я успела только вскрикнуть, покрепче прижать к себе ребёнка и укрыть нас целым крылом. Но вместо ожидаемого нападения, услышала громкий вой и последовавший за ним скулёж.

Осторожно опустив крыло, увидела странную и прекрасную картину. Нас загораживал Айнон в своей полуформе, с ледяными клинками в руках. Большие снежно-белые крылья угрожающе топорщились, понизу самых крупных перьев шла ледяная кромка, превращающая мягкие пёрышки в смертоносные лезвия. А зверь, который прыгнул на нас, корчился в предсмертных муках у его ног с распоротым брюхом. Двое других демоно-волков прыгнули одновременно, без рычания и предупреждения. Но феникса это не смутило. Первого он полоснул краем острого крыла, откидывая в сторону, второго насадил на ледяные лезвия своих мечей, после чего резко их выдернул и кинул прямо в голову оклемавшегося первого. Я не могла не восхититься. Так играючи он расправился с чешуйчатыми демонами, которые только отдалённо напоминают волков, размером с немаленького телёнка. Это было поистине великолепно!

А потом он развернулся и опалил меня своими холодными белыми глазами с лёгким голубоватым оттенком, которые в его полуформе больше не сверкали красными рубинами. Я вздрогнула и почему-то почувствовала себя так, словно виновата в истреблении, по меньшей мере, маленькой деревушки.

— Что? — не выдержала я его тяжёлого взгляда. Айнон же только сильнее сжал челюсти, играя желваками, отчего бриллиантовые перья на лице переливались яркими бликами.

— Он злится на тебя, — «тихо» прошептала малышка, обвивая тоненькими ручками мою шею, а длинным хвостом талию.

— Я догадалась, — так же «тихо» ответила я. А потом до меня дошло, что в этом мире хвосты есть только у оборотней и то только во второй ипостаси. Айнон тоже обратил внимание на девочку, как и я с любопытством уставилась на неё, осматривая внимательнее. Красивое детское личико с большими глазами ярко-розовыми у зрачка с ядовито-сиреневым контуром. Курносый носик, пухлые губки бантиком, и маленькие тёмно-фиолетовые рожки на лбу у основания чёрных волос с лиловым отливом. Заметив, что я её рассматриваю, девочка широко улыбнулась, показывая мощные клыки сверху и снизу. Не такие как у вампиров, а скорее как у животных, сильные и крупные, но каким-то невероятным образом гармонично вписавшиеся в образ крохи. Слегка лопоухие остренькие ушки выглядывали из спутанной шевелюры, хвост, в цвет кожи, бежевой плетью обвивал мою талию, а его костяная пика с острыми краями, аккуратно лежала на моём животе.

— Ты теперь моя? — спросила девочка, рассматривая меня.

— В смысле? — не поняла я вопроса.

— Я хочу быть твоей, а ты моя? — повторила малышка.

— А разве ты не чья-то? — Странный диалог у нас выходит.

— Меня родители выбросили, когда я начала изменяться, а принявшие зверюшки, почему-то тоже меня выкинули, когда изменения закончились, — всхлипнула вновь расстроившаяся девочка.

— А как тебя зовут? — спросила я, вытирая бегущие по пухлым щёчкам слёзы.

— Мне не нравится имя, которое у меня было.

— А какое тебе нравится?

— Вот ты и придумай, я же теперь твоя! — И посмотрела на меня так, будто это я маленькая и не понимаю элементарных вещей. А я и вправду много не понимала, но уже догадывалась кто этот ребёнок.

— Лилит, — вырвалось у меня раньше, чем я успела подумать.

— Да! Мне нравится! Вот теперь можешь нас забирать, — повернулась она к Айнону.

— Куда забирать? — всполошилась я.

— Он хочет забрать нас домой, — улыбнулась малышка. — Не переживай, он хороший. Я слышу!

— Слышишь?

— Вот здесь, — постучала она пальчиком по голове. Я перевела шальной взгляд на феникса, а он только приподнял бровь.

А потом просто подошел ко мне впритык и одним прикосновением ко лбу погрузил меня в темноту. Но прежде чем уснуть почувствовала, как меня бережно взяли на руки, а меленькие пальчики ухватили мою ладонь. Похоже, мне всё же придётся посетить жилище фениксов.

Глава 24

Глава 24

Айнон Юрг Ледо Ди Глассе

Как же не вовремя! Мне нужно искать Радужную, а я сижу в Селебрии.

Несколько дней назад со мной связался Пресветлый Диониэль с просьбой приехать. Ему я отказать не мог. До моего совершеннолетия мы были почти друзьями, а однажды он даже спас мне жизнь, когда я ещё мальчишкой забрёл в их заповедный Лес, куда вход заказан всем кроме эльфов. Меня тогда чуть хищные лианы не разорвали! Спасибо Дио, спас. И я всё ещё чувствую себя обязанным, поэтому и сразу примчался, хотя у самого под носом зреет заговор, да и эту цветную птичку нужно найти как можно быстрее, пока это не сделали мои оппоненты. Они бы могли использовать её против меня или же просто заиметь от неё наследника, что тоже здорово подорвёт мою власть. Чёрт!

Если у меня были какие-то эмоции, сейчас я, наверное, испытывал бы гнев. О как давно это было. Как давно жизнь утратила свою привлекательность. Я мечтал найти свою мирайю. Мне претит мысль, что навечно останусь ледяной глыбой как отец. Они с матерью создали союз только чтобы получить сильного наследника, способного удержать венец власти, они просто магически подходили друг другу, их силы не конфликтовали. А, учитывая, что они оба Ледяные и не являются истиной парой, то становиться понятно — любовью между ними и не пахнет. Из-за этого я никогда не знал родительского тепла, их сердца так и остались ледяной глыбой способной только холодное равнодушие. Мной же занималась тьма тьмущая разных учителей, которые и оккупировали всё свободное время маленького жизнерадостного принца. Не удивительно, что к десяти годам я начал тухнуть от окружающего равнодушия. Помню, как по ночам мечтал найти свою мирайю до совершеннолетия, чтобы никогда не терять часть себя. Одно хорошо, я на балу познакомился с маленьким сорвиголовой, принцем драконьей империи Акиро Дисс Близард. Он стал моей отдушиной, показал, что такое родительская любовь, научил меня теплоте дружбы, показал, что мир намного многограннее, чем мне казалось, сидя взаперти за учебниками. Естественно вскоре мы стали как тень и свет, всегда вместе, все проказы на двоих. И так до моего двухсотого дня рождения, когда, проснувшись утром, я понял, что потерял способность чувствовать. Кир, не понимавший как такое возможно, пытался меня растрясти, но очень быстро понял тщетность своих попыток. С тех пор мы не общаемся, только сквозь зубы. Меня, к сожалению это даже не расстраивало.