Под угрозой уничтожения мира (СИ) - Сычёва Анастасия - Страница 1

© Сычёва А. В., 2017

© Художественное оформление, «Издательство АЛЬФА-КНИГА», 2017

Над Бэллимором собиралась гроза.

Тяжелые мрачные тучи нависли над городом, закрыв солнце и постепенно поглощая голубое небо. Порывы ветра, сменившего дневную жару, раскачивали деревья, сдувая с них листву, развевали плащи и подолы редких прохожих, спешивших укрыться до того, как разразится буря. Уличные торговцы торопливо прятали свой товар. Где-то вдалеке время от времени сверкали первые молнии, и пока еще осторожно погромыхивал гром.

Придворный маг Виктор направлялся в королевские покои. Пройдя длинную анфиладу залов на втором этаже, где слуги-вампиры расторопно закрывали окна, через которые во дворец врывался прохладный воздух и раскачивал портьеры, он дошел до королевского крыла. Настроение у высшего вампира было поганым: мало того, что неделю назад стало известно о возвращении в мир живых самого кровожадного архимага в истории, так еще и архивампир Адриан Вереантерский пребывал последние несколько дней в настолько отвратительном расположении духа, что никто из министров, советников и придворных не рисковал к нему приближаться. Самое непонятное заключалось в том, что Виктор был абсолютно уверен – причина плохого настроения правителя вовсе не в новости о воскрешении Арлиона Этари. Нет, неделю назад, когда Адриан сообщил о случившемся своим приближенным – архимагу Виктору, советнику Оттавио фон Некеру, командующему армией Вереантера Дориану Раньери и еще нескольким высшим вампирам – он был относительно спокоен, да и переговоры с Валенсией прошли благополучно. Зато сразу после возвращения из Диона в архивампира словно демон вселился, так что все обитатели дворца старались держаться от него подальше – никому не хотелось разделить участь графа Эртано, которого Магнус Вереантерский испепелил лишь за то, что тот не вовремя попался ему на глаза, – и одновременно гадали, что же вызвало такую ярость их правителя, известного своей невозмутимостью и уравновешенностью.

Помедлив несколько секунд перед дверью королевского кабинета – перспектива быть испепеленным не прельщала Виктора совершенно, – придворный маг постучался и, дождавшись разрешения, вошел. Архивампир сидел за письменным столом и задумчиво созерцал какой-то исписанный лист бумаги перед собой. Помимо него там лежала еще какая-то тряпка, что было необычно – насколько помнил Виктор, архивампир всегда отличался аккуратностью и, кроме бумаг, на столе ничего не держал.

– Адриан, король Селендрии и его придворный маг на связи. Хотят обсудить ситуацию с Арлионом и Раннулфом, – сразу перешел Виктор к делу, однако в его голосе слышалась настороженность.

Король медленно оторвался от письма и, кажется, только сейчас обнаружил себя посреди знакомой роскошной обстановки. Окно было приоткрыто, гардины покачивались и с улицы отчетливо доносились шум дождя и грозовая свежесть воздуха. Из-за непогоды в комнате царили сумерки, словно уже наступил вечер.

– Хорошо, – голос Адриана звучал холодно, но архивампир выглядел вполне адекватным, и можно было не опасаться, что он вдруг начнет бросаться на окружающих.

Виктор подумал и решился.

– Могу я узнать, что разозлило тебя еще сильнее, чем воскрешение темного эльфа?

Архивампир медленно перевел взгляд на своего придворного мага, и тот против воли вздрогнул. А Адриан неожиданно усмехнулся, причем этот смешок не имел никакого отношения к Виктору.

– Что бы ты сказал, если бы узнал, что девушка, которая первая догадалась, что задумал Раннулф, на самом деле Корделия ван Райен?

В первый момент маг даже не понял, что имел в виду король, а затем изумленно посмотрел на своего повелителя, не веря собственным ушам.

– Как это возможно? Как ей удалось спастись от стаи олльфаров?

– Ну это как раз не проблема, – мрачно отозвался архивампир и вновь углубился в свои мысли, не спеша разъяснять это таинственное заявление.

Виктор же быстро размышлял. Одно упоминание о валенсийской принцессе выбило его из равновесия, а при одной мысли о том, что полукровка Этари может быть жива, от злости заломило зубы. Да, он хорошо помнил ее! Дурнушка-целительница, которая так ловко обвела их всех вокруг пальца и украла самое ценное, что у него было, – его труды! Его исследования, которым он посвятил больше сотни лет! Да, после окончания войны гримуар ему вернули, но какой же невыносимой была мысль, что светлый архимаг Мариус скопировал оттуда все, что только было можно! Сложно описать тот гнев, который испытывал Виктор, когда девчонка сбежала прямо у него из-под носа, и тот шок, когда он обнаружил мертвого архивампира на полу в лазарете, и утихомирить этот гнев смогло только известие о кошмарной гибели принцессы – гибели, которую та, вне всякого сомнения, заслужила. А тут получается, что она… жива?

И кто? Та долговязая девица, с которой Адриан по непонятным причинам столько возился, пока они находились в Аркадии? Виктор тогда принял ее за новое увлечение короля и не обращал на нее внимания, даже внешность почти не запомнил – отложилось только, что она была высокого роста. Ну и умная, раз сообразила, в чем замысл Тассела. А тут… Этари?!

– Какие будут приказания? – справившись с вспышкой ненависти, спросил придворный маг. – Отыскать и убить?

– Нет, – неожиданно резко ответил архивампир. – Ты понял? Не предпринимать никаких действий. Даже не рассказывай никому о том, что она жива. Я сам ею займусь.

Виктор почтительно склонил голову. Нарушить прямой приказ архивампира было невозможно, но маг не испытывал никакого разочарования: раз Адриан несколько дней был таким взбешенным из-за этой девчонки, то ей остается только посочувствовать – архивампир теперь с нее живьем кожу лоскутками сдерет. И правильно. Иной участи трейхе Этари и не заслуживала.

– Ты сможешь сам ее отыскать? – напоследок уточнил Виктор, вспомнив еще об одной детали. – Ведь из Оранмора она могла отправиться куда угодно.

Архивампир неожиданно усмехнулся – холодно, хищно, – а затем кивнул на тряпку, лежавшую на столе.

– Смогу.

Виктор присмотрелся повнимательнее. В свете сверкнувшей молнии, за которой сразу же раздался такой мощный раскат грома, что мебель в кабинете загудела, он разглядел тряпицу и удовлетворенно кивнул.

Это был некогда белый носовой платок, покрытый бурыми пятнами засохшей крови.

– Значит, так, – объявила я, кладя длинный свиток на стол и вставая в центр гостиной, чтобы меня было хорошо видно всем, кто здесь находился. – У меня есть две новости, хорошая и плохая. Хорошая – мне теперь точно известно, в чем заключался план Раннулфа. Плохая – он задумал воскресить Арлиона Этари и успешно провернул это недавно.

Мое заявление было встречено гробовой тишиной. Я легко могла понять этот шок, поскольку еще две недели назад сама была уверена, что подобное невозможно. Впрочем, надо отдать друзьям должное – они поверили мне сразу и не стали цепляться за призрачную надежду, что мои слова – лишь дурная шутка. Возможно, это произошло еще и потому, что в определенной степени они были готовы к известиям такого рода – в конце концов, за жертвоприношениями Раннулфа следили все вместе, да и когда мы с Оттилией обнаружили, что все дело в Атламли, подруга наверняка рассказала об этом и остальным.

– Кому еще об этом известно? – ровным голосом спросил Эр, овладевший собой первым.