Воин Забвения. Гранитный чертог (СИ) - Счастная Елена - Страница 61

Вако излишне сокрушённо покачал головой и сморщил вытянутый, как у ежа, нос. Писарь, который сидел рядом с ним за отдельным столом поменьше, поднял глаза от пергамента, где что-то старательно выводил, и цокнул, якобы разделяя досаду посадника. Оба они опасливо посмотрели на Хальвдана. Тот, сомкнув губы, провёл языком по зубам, будто стирая противный привкус лести и подхалимства, которыми без устали его кормили всё то время, что он прибыл в Лергу. А на самом деле до княжеских забот посаднику дела нет – купцов на юг до Гребня отправить бы, да о доле от продажи рабов уговориться не забыть.

– Я леса ваши видал. Ничего, сгодятся для засады, – Хальвдан постучал пальцами по столу. – А вот в то, что вы не знали, что творится у вас под носом, я поверить не могу. Будто вам выгоды не было в том, чтобы дань при себе оставить.

Посадник тяжко вздохнул, словно мудро предвидел столь вздорные обвинения, но надеялся, что их всё же не будет.

– Да мы же долю нашу отдать совсем даже не прочь. Видят благосклонные Боги – не обеднеем. И защита княжеская нам ой как нужна – не тряпками ведь тут торгуем! Думали, задержались ваши люди-то. Сталбыть, скоро будут.

Хальвдан недоверчиво качнул головой.

– И о сговоре древнеров ничего не слыхали? Они же друзья ваши ближние. Неужто народ не болтал?..

– Ты, воевода, не думай, что я тут с древнерами побратимство завёл, – гордо сверкнул глазами Вако. – Дикие они, как есть. Одно что болотную руду нам возят. А опасаюсь я их. Что у них, дремучих, на уме – одни Боги ведают.

Он посолонь начертил в воздухе знак Огня западных немеров, отгоняющий скверну. Дай волю – и волхва кликнет, чтобы очищающий обряд провёл. Лишь бы от древнеров, очернивших себя так сильно, отгородиться.

– Да не такие уж они и дремучие, – Хальвдан внимательно посмотрел на носки своих сапог и, вытянув ноги, закинул одну на другую. – Просто… не любят они нас. Чужаками считают.

Посадник понимающе хмыкнул и переглянулся с писарем, который снова отвлёкся от своего занятия.

– Вот и не удивительно, что на кметей напали, – пожал он плечами. – А с нас спрос каков? Мы дань свою присовокупим – готова она уже давно. Только вас дожидается. За обозом вашим присмотрим, сколько нужно будет, – и добавил многозначительно: – И людей ваших будем кормить, сколько понадобится. Только ты уж на нас не серчай. И владыке скажи…

– Скажу-скажу, – перебил его Хальвдан. – Всё скажу.

Вако обиженно нахохлился. Княжеской милостью, судя по всему, он очень дорожил. А то ж! Осерчает Кирилл – и полетят головы. А первой – его, Вако, голова. Даже если и не так, то посадником ему не бывать уж точно. И заступа близкого друга – Квохара – не поможет.

– А в ополчение мы ещё с восемь десятков людей снарядим, – тут же сменил Вако тему, возвращаясь зачем-то к недавнему разговору. – А то и больше. Ты не сумневайся, воевода. Только… разве наши дела так плохи? Что войско пополнять надо.

– Плохи-не плохи, а князь приказал – значит, выполняйте без лишних вопросов, – скривился Хальвдан, чуя грядущие препирательства. – Это вам не во вред делается.

Вако только руками на него замахал. Дескать, я всё понимаю – надо, так надо.

– Просто не хотелось бы совсем без мужиков остаться. Зима на носу, да и работы у нас тут всегда хватает. Рудники много труда требуют. К тому же вельды от нас не так и далеко. Что тут… Три? Четыре дня пути? Не лучше было бы у нас ополчение собирать?

Оно, может, и правильно. Да только ещё до того, как в стену Лерги было заложено первое бревно, местом сбора ополчений на случай похода была назначена Елога. А там уж сколько лет жил тысяцкий Добран, которому и Кирилл, и воеводы доверяли больше, чем кому-либо ещё. Не найти в окрестностях воина опытнее и сильнее его.

– Вы, главное, людей соберите, а там вольётесь в ополчение по дороге до Ярова дора. Добран к вам ещё наведается. А пока он живёт в Елоге, ополчение будет собираться там.

– Что ж поделать… – быстро смирился посадник. – Добрана к нам не заманишь.

Да и не удивительно. Чего тут, в Лерге, делать, кроме как смотреть на рабов и их надсмотрщиков? Здесь даже сама земля будто противилась творящейся на ней несправедливости. Леса отступали на север: что вырубили, а что чахло само по какой-то неведомой причине. Сосновый и берёзовый молодняк, бушующий во все стороны в любом другом месте, окрест Лерги приживаться не хотел. Даже ели и осины, что повсюду у немеров и остальных племён княжества считались деревьями злыми, не хотели их заменять. А отъедь на несколько десятков вёрст – и вот тебе чаща, сам босоркун ногу сломит. Пустоши вокруг города заросли вереском, изничтожающим любую другую траву. Местные каждую весну пытались засеивать поля, но земля тут была серая, как дорожная пыль, и каменистая – урожая не больно-то соберёшь. Говорят, когда-то здесь пролегал пологий отрог Гребня, но по прошествии сотен лет совсем зарос и просел. Теперь сизая полоса гор виднелась только на юге. Кажется – близко – а попробуй доедь.

– Ладно, Вако, – Хальвдан неспешно встал, одёрнул рубаху. – Объедать вас наши воины больше не будут. В обратный путь обоз отправится завтра. Нечего тут у вас стоять – нам ещё зимовать и войско снаряжать. Я возьму к древнерам тех кметей, которые приехали со мной из Кирията и пятерых – из твоей дружины. И снаряди ещё десяток людей для сопровождения обоза. Пусть едут трактом – нечего тропами плутать. Вон до чего довело…

Вако покивал, соглашаясь, но спросил тихо:

– Сейчас, когда такое случилось, не опасно тебе к древнерам ехать, воевода? К тому ж через лес, а не по большаку.

– Может, и опасно, да деваться некуда, – Хальвдан пожал плечами. – Время не терпит. Ты только скажи, короткий путь до древнеров всё тот же?

– Нет, ту тропу затопило ещё весной. Болото разрастается после каждой зимы, даже летом не пересыхает. Мы мост справили там, где Рычуха вливается в Нейру. Мои люди покажут.

– Я на твоих людей очень надеюсь, – предупреждающе прищурился Хальвдан.

Вако поднялся из-за стола навстречу и протянул ему руку для прощания. Тот пожал его запястье и, кивнув кметям, которые тут же зашевелились, будто сбросили оцепенение – вышел из покоев посадника.

В сторону Излома выехали ранним утром, только свет солнца тронул затянутый облаками окоём. Кмети, беспрестанно зевая и плотнее кутаясь в плащи, молча ехали за Хальвданом. Даже здесь, в южных землях, зима подступала уже к самому порогу. То и дело с неба принимался сыпать мелкий снег, и тогда всё вокруг тонуло в белёсой пелене. Терялись в ней огромные валуны, тут и там торчащие из земли да поросшие серым лишайником. И уж тем паче становилось не видно далёкой гранитной гряды, что ещё высилась за спиной, отдаляясь.

Жеребец Хальвдана Расенд[1] прикрывал глаза от снега, но продолжал нести всадника вперед лёгкой рысью, ничуть не сбавляя шага. Управлять им приходилось с осторожностью. В густом вересковнике сложно заметить острые камни, а на них конь запросто мог подвернуть ногу. Скорей бы закончилось это проклятое всеми Богами место. Там, где положено быть чернозёмным полям и до осени снимать два урожая – только степь, в которой и скот толком-то не выпасешь. Пастбища с более сочной травой, как ни странно, лежали ближе к Гребню.

К полудню начали отклоняться к востоку, повинуясь указаниям мужа из дружины Вако. И чем дальше, тем больше становилось вокруг деревьев. Сначала молодняка, а затем и высоких, разлапистых сосен. Близилась Рычуха. Трава, пусть и пожелтелая, стала гуще, близ реки разбегаясь в стороны вольготными заливными лугами. Только травы тут почти никто не косил – далеко до города возить. А тем, кто всё же заметил столь благодатные земли и поселился здесь, хватало малого. На отшибе, у полосы горизонта виднелась небольшая деревушка. Жили там то ли немеры, то ли, по слухам, изгнанные много десятков лет назад из рода древнеры – даже их старожилы не могли точно сказать, к какому племени принадлежат. Или нарочно о том молчали.

Подле этой безымянной деревушки Хальвдан и приказал устроить короткий привал. Он хотел до темноты пересечь Рычуху, и потому постоянно подгонял спутников. Но дорогу лишний раз спросить не помешает. Местные оказались приветливыми, принесли ватажникам подкрепиться молока и свежего хлеба. На расспросы о том, не слыхали ли они о том, что неподалёку погибло сопровождение княжеского обоза, староста ответил, что узнали об этом только когда здесь начали крутиться кмети, отправленные на поиски. В их деревне те и ночевали двое суток, пока не решили гнать найденный обоз до Лерги.