Утекая в вечность (СИ) - "Taliana" - Страница 74

-А что это за окна? Там, внизу? – спросила женщина, когда они облетели дворец по кругу.

-Не знаю. Заглядывать не приходилось.

-А если мы сделаем это сейчас? Очень быстро, что бы никто нас не увидел. Всего секундочку.

-Если только секундочку, - явно рассуждая о возможных последствиях, не без волнения кивнул солдат.

Рами тут же направил шароплан к нужным окнам. Спикировал вниз.

-А пролетая можно притормозить?

-Можно даже зависнуть на время.

-А мы зависнем? – спросила с надеждой Калина. – Всего на миг?

-Меня могут серьезно наказать.

-Всего пол секунды. Всего четверть ее, - умоляла женщина и держала мужскую руку своей второй поверху.

-Четверть секунды, - кивнул солдат, хотя его скулы от напряжения были уже красные.

Шароплан завис возле окон. С такого расстояния было мало что видно. Разве что огромный посменный стол из стекла и книги на полках.

Кабинет Вишнара, тот самый, где журналистка когда-то говорила с государем. Но в этот час в нем, к сожалению, было пусто.

Как только Проскурина подумала об этом, выступив откуда-то сбоку, в проеме окна появился правитель бессмертных. По-видимому, желая знать, кто дерзнул нарушить его покой. Когда же он рассмотрел пассажира в шароплане, его хмурые брови дрогнули вверх, мгновенно прогоняя строгость более сильной эмоцией предельного изумления. Проскурина задорно улыбнулась и подмигнула государю, а затем резко повела корабль в сторону.

-Не так быстро! – закричал солдат, выхватывая управление.

-Это был государь. Меня ждет серьезное наказание, - тут же огорченно воскликнула он. – И зачем я вас только послушал?! Если бы я знал, что это окна его кабинета…

-Вас не накажут, Рами. Он не был зол, - уверенно сказала женщина вполне довольная своей шалостью. Особенно очевидным удивлением в глазах Вишнара. Значит, ему еще не доложили, кто прибыл в город. Но теперь он знает это наверняка.

На входе в гостиницу Проскурину уже ждали. За порогом встречал взволнованный администратор, за спиной которого стояла группа бессмертных в черном, с золотыми полосами на мундирах. Таких знаков отличия, как и мундиров, Проскурина еще не видела.

-Черный день в моей злой судьбе, - убито шепнул солдат. – Конторские уже здесь…

-Седого господина за спиной Валинара видите? Это личный помощник того кого мы все считаем своим отцом и почитаем гарантом. Нашего уважаемого правителя. Поверьте, если «черные мундиры» здесь, значит, дело может касаться только одного - личного приказа государя!

-Первый раз их вижу.

-И последний. Вас выпроводят из столицы, не сомневайтесь. А меня разжалуют из армии.

-Наконец-то вы вернулись! – преувеличенно бодро воскликнул взволнованный администратор.

Рами опустил глаза, загодя ожидая разноса, но Валинар лишь наградил его кратким неодобрительным взглядом и вновь обратился лицом к гостье.

-Вам, по-видимому, уже доложили, про страшную дерзость? – улыбнулась женщина. – Так вот это всецело моя вина.

-И не пытайтесь его оправдать, - предупредил Валинар.

-Я лично обращусь к вашему руководству с просьбой не наказывать моего экскурсовода.

-В этом нет нужды, - оглянувшись на господина в черном, уверил администратор. - Нас накажут, что бы вы ни сказали в защиту, но меня просили передать - вы очень развеселили нашего уважаемого государя. Он даже предложил внести путешествие к его окнам обязательным пунктом экскурсии. Если не шутил… - скептически закончил бессмертный.

-Шутил. Будьте уверены, - поморщилась Калина.

-Государь передает свое приветствие гостье и просит более не шутить так, подбивая его подданных на откровенные глупости. Но на первый раз он вас прощает. Как впрочем, и вашего… второго пилота, - постно добавил Валинар, взглянув на провинившегося солдата живописным взглядом.

-Меня даже не арестуют? – изумилась Калина. – Какая досада! Я ждала допрос с пристрастием?! Цель которого, выяснить причину моего вопиющего поступка.

-Мы не допрашиваем гостей, и не арестовываем, - сахарно протянул Валинар, и навел этим на мысль, что именно поэтому ее и не наказали. Особое распоряжение. Думают, эта шалость была провокацией со стороны Проскуриной, чтобы проверить реакцию бессмертных. Как они поведут себя с провинившейся гостьей?

-Чтобы они не совершили? – уточнила Калина, прищуриваясь.

-Чтобы они не совершили нечего серьезного, мы и поставлены присматривать и оберегать.

-Понимаю и прошу меня простить. Более ничего подобного не произойдет, обещаю, - покорно винилась она.

-Очень надеюсь на вас, госпожа Проскурина... А пока вы можете проследовать к себе в номер. Я провожу вас. Напоминаю, что все помещение комплекса в вашем распоряжении. Вы можете проводить время, где вам заблагорассудится и заниматься там чем угодно. Пределы же гостиницы прошу не покидать, - бесконечно вежливо просил вампир.

Более ничего интересного в тот день не произошло. «Конторские», как их назвал Рами, ушли, не обронив ни единого слова. И никаких последствий «шалости», приглашения на беседу или послания от Вишнара. Ничего... Значит, он не так и ждал ее визит. Или же – вообще не ждал. И слова Амира, про извинения и дары, были все-таки очередным обманом. Впрочем, она так и думала.

Выходит, перед ней стоит более сложная задача, чем думалось. Не так и просто будет вновь попасть во дворец и добиться утраченного расположения государя.

На следующий день с самого утра в холле гостиницы журналистку ожидал Танум. Проскурина спустилась на первый этаж прогуляться перед началом обязательной программы по осмотру достопримечательностей столицы. Пока прочие туристы еще сладко спали, после выпитого и съеденного накануне, злоупотребив весельем и наделав шуму. Оказалось, юный бессмертный уже около часа притаптывает возле стойки администратора. Выглядывает и терпеливо ждет старую знакомую, страшась упустить возможность пообщаться.

-Рада, что вы не в наряде, - улыбнулась Калина.

-А уж как я рад! – искренне признался Танум. – Первый раз за неделю! Чудо какое-то! И все ваш приезд! Очень рад видеть вас. Страшно хотел проститься в прошлый раз, но мне не позволили даже приближаться ко дворцу.

-Мне сказали, вас разжаловали. Хорошо, что это не так.

-Меня и разжаловали, - закивал солдат. – Но заступничеством моего дядюшки восстановили в армии всего полтора месяца назад.

-Не представляю, чего ему это стоило, - улыбнулась гостья.

-И не представляйте! Но в некоторых вопросах он имеет влияние на преемника и тот пошел на уступки, в конце концов. Преемник мой непосредственный командир, так что все зависело только от него... Теперь вот даже чихнуть боюсь, чтобы не опозориться повторно перед обоими. Дядя так и сказал: «Если ты стервец и в этот раз меня опозоришь, я тебя сам в порошок сотру. Надоело за тебя краснеть перед сыном!»

-В каком смысле, Танум? – изумилась Калина. – Вы что же, племянник государя?

-А вы разве не знали? – юноша смотрел на женщину во все глаза и хлопал длинными ресницами. Просто неприлично, непростительно милый юноша! И такой высокий, что Калина вынуждена была запрокидывать голову, чтобы видеть его лицо.

-Вот те раз! И вас постоянно наказывает ваш собственный двоюродный брат?

-Да, - сокрушенно кивнул горе-солдат. – Он меня на дух не переносит. Даже видеть не может. И спокойно ему не стоится, если я в той же комнате что и он. Все время норовит одернуть и морали прочитать... А знаете почему?

-Интересно узнать, - протянула Калина.

-Он меня ревнует. Точнее, отца ко мне. Дядя меня страшно любит. Я сирота и с малых лет на его попечении. Добрый и послушный мальчик, как он говорит… Был, мальчиком, - тут же добавив басов голосу, деловито исправился Танум. – А с преемником они все время натянуто общаются. Как чужие. Точнее, Катамиртас ведет себя так, словно он государю и не сын. Все сам, все по-своему. Спорит, стоит на своем. И никогда с отцом просто так не посидит рядом или за столом.

-А ты сидишь?