Шах и мат. Игра вслепую (СИ) - Мечтательная Ксенольетта - Страница 52

– Он пишет так, словно, в любви признавался своей искре. Это по всей книге такое?

– Или она, – отметил Райан.

– Не поняла.

– Думаю, что книгу писала женщина, но это не имеет никакого значения.

– Зачем тебе читать такое? – не угомонилась я.

– Говорят, что в этой книге рассказывают о самых настоящих чувствах искры, обладающей защитной магией, – полушепотом произнес Райан, вынуждая склониться к нему еще ниже, – Где-то в середине книги, если суметь дочитать ее пробираясь через все эти прекрасные сравнения, откроется какая-то истина, – совсем зашептал парень, – Лишь немногие смогли узреть великое таинство, но если озарение постигло, то защитник сам становился истинным.

Последнее мне еле удалось расслышать. Райан повернул голову, опять почти касаясь моего носа своим, и улыбнулся.

– Есть одно важное условие, Ори, – в полный голос сказал он, – Читать необходимо очень вдумчиво, вникая в суть этих бесконечных описаний.

– Поняла. Не буду больше мешать, – подарила ему ответную улыбку.

– Кстати, ты приятно пахнешь. Впрочем, как и всегда, – отметил Фертиш, совсем стушевав меня. Лучше бы он просто щелкал меня по носу за любопытство.

– Я пока порассуждаю над мифом и попробую найти связь с шахматами. А еще, можно провести параллель между найденным заклинанием в книге у Кастомира с результатом, который вышел у богов.

– Хорошая идея, Ори, – негромко посмеялся надо мной Райан.

Чудесное утро выходного дня вызывало наслаждение. Тряска в карете разбавляла мое наслаждение небольшим раздражением. Риас любовался моим песком, пока я, по его просьбе, выпускала магию. Элания скрывала свою нетерпеливость и желание, быстрее прибыть в Хардон, за маской величия. Она часто хмыкала и морщила носик, наблюдая за неприкрытым восхищением Солвера. Райан опять читал книги, которые так и не успел подарить Нириану. Сегодня он планировал встретиться со старыми знакомыми и даже провести с ними приятный вечер. Я же пока не решила, стоит ли мне навязываться в этот поход, учитывая, что Риас одну меня не отпустит. Ему все еще не рассказали о том, кто такой Трикс. Блондин ни разу сам не спросил об алтировце, но я знакома с его злопамятностью, мстительностью и цепкой памятью. Он все помнит.

За прошедшую неделю поменялось не многое. Только погода стала в разы теплее для первого месяца весны, позволяя сменить пальто на легкую куртку. А вот в загадках Кастомира и его деятельности особых сдвигов не наблюдалось. Заклинание-разлучник из перевода не особо подходило под результат, получившийся у богов. Богиня ведь несчастна в своем союзе. Не потому ли, что она тоскует за своим неверным возлюбленным?

В тот же вечер, когда мы узнали о символе, Риас отвел меня к Нестаргонскому. Принц вел себя не просто холодно, он обжигал раздражением и яростью, и адресовал эти чувства мне. Закрадывалась мысль, что Кастомир все же наложил заклинание из древней книги, просто немного промахнулся. Нестаргонский ненавидел меня, не скрывал отвращение ко мне, а я, по логичным причинам, хотела оказаться от него, как можно дальше. Однако, другу своему он не отказал, выслушал мое описание книги, получил копию заклинания без перевода и пообещал, что доставит это все во дворец, и для нас достанут эту же книгу. Беда только в том, что она скорее всего, будет на древнем нестаргонском языке, а значит, нам предстоит еще ждать, пока ее для нас любезно переведут. А может, и вовсе, не повезти, если книга в единственном экземпляре.

В таком случае, мне предстоит очередная вылазка к Дезант, чтобы отснять всю книгу целиком. Для подобного поворота мы уже разработали с Райаном план, но был один нюанс. Нам не удалось уговорить Солвера. Он просто отказывался нас слушать и постоянно выдавал указание Райану, найти другой способ, как достать эту книгу. Сам Риас в последнее время разбирал завалы в работе с темным миром Хардона и подготавливал все, для передачи дел другому лицу. Он прощался с заботами Нестаргона и чаще садился за изучение Ордена Правосудия. Блондин вникал, с чем и с кем ему предстоит работать.

Как-то я поинтересовалась у него, почему он решил так изменить свою жизнь. Он же мечтал защищать Тиретиса и служить своему другу. В ответ Риас пожал плечами, надолго задумался, а потом просто сказал, что знает ответ на когда-то заданный мною вопрос. После того, как мы расстались, не сразу, но со временем, он осознал, что между другом и мной, выберет меня. Принесло ли мне такое признание счастье? Безумное.

– Скоро прибудем в город, – заметила принцесса.

Райан закрыл книгу, посмотрел на Риаса, покачал головой, явно, не понимая блондина, который вносил пальцем хаос в стройный хоровод моих песчинок.

– Почему бы тебе самому не пойти во дворец? – спросил он, отвлекая Солвера от забавы.

– Потому что Людвиг на меня все еще в обиде, – ответил блондин, осуждающе глядя на Райана, – Чего тебе стоит, темный? Террийской дворец покажешь, сам, возможно, в последний раз полюбуешься.

– Я в нем была. Дворец в Террийске лучше.

– Ты же о себе беспокоишься, Солвер. Людвиг, видишь ли, на тебя в обиде... Я считай только королю представлен был, а уже выяснилось, что кинул его и наследника, – проговорил Райан, пытаясь дозваться к совести Риаса.

– Смотри, как ты у меня быстро учишься, сладкий, – хохотнул блондин, – Ну ничего, все еще впереди. Просто постарайся не попадать ему на глаза, – забавлялся довольный, – Завтрак у него ранний, а потом до обеда он в делах. Тебе дойти до королевской библиотеки, спросить есть ли результаты с книгой и уйти. Все очень просто.

Мы вышли на главной улице Хардона, где и разошлись. Солвер сиял счастьем, лучился улыбкой и плескался энергией, затмевая собой солнце. Он склонил голову к плечу и рассматривал меня. Легкий ветерок играл с его волосами, голубые глаза в утреннем свете выглядели ярче, а очерченные губы снова манили меня к поцелую. Отрезвляли же меня суетливые даже в выходной день горожане.

– О какой булочной говорила, язва? Где нам их ждать? – поинтересовался Риас.

– Тут недалеко, – улыбнулась ему в ответ, сжимая его руку и делая первый шаг в нужную сторону.

– Ты знала, что твои глаза… Черт, – тихо закончил Риас не начатое толком высказывание.

– Пытаешься сказать, что-то приятное?

– С другими у меня это получается, – ответил он, а вот меня опять кольнула ревность.

– Ты можешь просто рассказать, что думаешь обо мне. Только без вредной и любопытной, – быстро добавила условия.

– Но тогда мне совсем нечего сказать, – серьезно заметил блондин, но вскоре рассмеялся, а я вместо возмущения, просто выдохнула, – Иногда ты… Ооори, – протянул он, когда мы завернули на более тихую улочку, замедляя шаг, – Когда ты задумчива, то хмуришься, и это выглядит забавно, а бывает, что ты совсем глубоко уходишь в свои мысли. В это время я готов отобрать у тебя блокнот и карандаш. Ты раскрываешь шире свои глаза, твое дыхание становится глубже, а то, как ты водишь карандашом по своим губам и иногда по ключицам и шее, сводит меня с ума.

– Я не знала, – сипло призналась я, чувствуя, как горят щеки.

– Надеюсь, что на лекциях ты так себя не ведешь. Наш темный дружок тоже любитель насладиться этим зрелищем, – насмешливо отметил Солвер.

– У него есть Элания, – в который раз напомнила Риасу.

– Только это меня и успокаивает.

Мы подошли к знакомой темной двери, зашли внутрь, окунулись в запах свежей выпечки. Я уже знала, что закажу себе чашечку горячего шоколада. Риас осматривал уютное помещение из светлого камня и темной мебели, с красноватыми оттенками.

– Сядем возле окна, – попросила я.

– Конечно, милая, – легко согласился Риас.

Вскоре к нам подбежала девушка, чтобы принять заказ. Риас не стал заморачиваться и просто повторил мои предпочтения. Я наблюдала за любимым блондином, который и тут добрался до стеклянной емкости с корицей. Он искал, как ее открыть, крутил, рассматривая донышко и постукивая по емкости. Риас резко замер, посмотрел на меня, будто я словила его на месте преступления, и улыбнулся, ставя предмет на место.