Пиковая дама (СИ) - Оленева Екатерина Александровна - Страница 52

Подняв руку к губам, он так галантно коснулся кончиков моих пальцев, что я против воли почувствовала себя польщённой.

«Он это неискренне», - сказала я самой себе. - «Просто молодой человек умеет волочиться за женщинами».

В этот момент широко распахнулись створки высоких позолоченных дверей, пропуская очередную фигуру в чёрном.

Сердце моё пропустило удар. По походке, по тому, как вошедший горделиво, почти спесиво держал темноволосую голову, по небрежным жестам я узнала Блэйда.

Приблизившись, он отвесил поклон Ханту. Мазнул по мне взглядом, едва приметно поприветствовал кивком.

В тот момент, когда Блэйд скинул с себя маску, где-то в чреве дома часы начали бить двенадцать раз.

Когда маска спала все присутствующие смогли увидеть то о чём я знала давно – всё силу горячей ненависти, что расчётливый и холодный Рет Блэйд испытывал к вальяжному прожигателю жизни Вейлу Ханту.

Ненависть исказила черты Рета до такой степени, что он стал похож на выходца из преисподней. Тёмные глаза сияли от переполнявшей душу ледяной злости, вынашиваемой не один день. Мертвенно-бледные губы изогнулись в мрачной усмешке.

– Ну? – развёл он руки в стороны, словно приглашая всех кинуться ему в объятия. – Вот он я, жалкий недостойный раб из смердов, осмелившийся бросить вызов горстке избранных. Дерзнувший думать, будто талант и магический дар вовсе не удел одной только аристократии. Что самый бездарный из малых сих способен не только догнать, но и превзойти вас. Я считаю себя самородком, во многом превосходящим вас. Хоть и сверкаете ярко, вы, господа, не более, чем дешёвый стеклярус. Куда ж вам тягаться в твердости с настоящим алмазом? Я достоин наказания за свои недостойные мысли, не так ли? Ну? Кто из вас, детки, дерзнёт меня наказать?

Блэйд развернулся в мою сторону:

– Может быть Чёрная Дама? Конечно, вы! Кому же ещё выступать ферзем при короле? Не самому же Магистру Клуба Охотников рисковать драгоценной шкуркой? Не по чину ему вставать против плебса.

– На твоё счастье действительно так, – с притворным огорчением вздохнул Хант. – Короли, магистры, лорды – все они стоят на страже законов, и не могут их попирать. Будь иначе, я бы с превеликим удовольствием показал бы тебе такие глубины тёмной магии, о которых ты и не догадываешься.

– Но ты не отступишься от правил? Какая неожиданность! – с сарказмом протянул Блэйд. – Смелость и безрассудство не твой конёк, Хант? – он пожал плечами. – Почему я даже не разочарован? Может быть потому, что был к такому готов? Что ж! По традиции всех времён и по правилам джентльменов – дамы вперёд?

По залу прокатился вздох, полный нетерпения и предвкушения. Что поделать? Постулат «Хлеба и зрелищ» актуален во все времена. И, кажется, во всех мирах? Увы! Я не могла не испытывать отвращения к собравшейся толпе, жаждущей развлечений за мой счёт.

По-звериному обострённые чувства позволили определить угрозу, а может быть, что-то в жестах Блэйда заставило автоматически принять боевую стойку.

Я успела выхватить Стило, но едва успела выставить щит. Полностью погасить удар не получилось – лишь смягчить его. Но и той силы заклинания, что осталось, хватило, чтобы бросить меня на пол.

Не успела я прийти в себя, как увидела багровый луч и снова едва-едва успела отклониться. Он чуть не размозжил мне голову. Заклинание оставило после себя глубокою выбоину в полу.

Я в ужасе вскочила на ноги, попятившись, чувствуя себя почти трупом. Если Блэйд решил драться всерьёз, то я все равно что мертвец. Шансов никаких.

По спине пробежал холодок, но я тряхнула головой, изо всех сил стараясь отогнать страх, липкий, как паутина. Стоит увязнуть в нём поглубже, назад не выбраться.

Как сквозь туман я видела, как Блэйд медленно, будто в замедленной съёмке, поднимает руку.

– Нет! – зачем-то выкрикнула я, отлично понимая, что протестовать бессмысленно.

Нужно просто принять происходящее и драться, стараясь победить. Зря я верила в то, что Блэйд будет мне подыгрывать. Ой, зря! Он из тех людей, кто всегда сам по себе и сам за себя, до других ему нет дела. Может быть так ведут себя все люди, умеющие упрямо идти к цели, добиваться своего, несмотря ни на что?

Может быть. Откуда мне знать?  Я не такая, я не умею. Я – доверчивая и глупая.

Всё это, как молния, пронеслось в голове. А может быть эти мысли я придумала себе позже, когда, оборачивалась назад, вспоминала, пытаясь анализировать ситуацию.

Сорвавшийся со Стило луч был, на этот раз, фиолетового цвета с переливающимися внутри блёстками. Если смотреть на такое со стороны, наверное, выглядело красиво? А так, чтобы уклониться от луча, единственное, что пришло в голову – упасть на четвереньки, правой рукой изо всех сил сжимая Стило.

Даже не пытаясь встать на ноги я метнула в противника алый луч сбивающего заклятия. Блэйд ушёл от него играючи, не напрягаясь. А мне с трудом удалось блокировать следующий удар.

Я перестала что-либо понимать, элементарно не успевая отслеживать, что за проклятия в меня летят. Лучи шли один за другим – синий, алый, голубой, жёлтый.

Блэйд поднял руку над головой, и она стала напоминать разящую стрелу. Со Стило сорвалась ослепительно-белая, похожая на всполох молнии в ночи, вспышка.

– Эмма! – услышала я испуганное восклицание Ханта.

Удар прошёл мимо. Ударившись о стену, оставил на ней обширный обгоревший след. Даже не хочу представлять, что случилось бы со мной, если бы Блэйд не промахнулся.

Я, было, успела вообразить, что он промахнулся нарочно, но следующий луч убедил меня в ошибочности моих выводов. Перед глазами словно взорвался фейерверк. Боль в спине сделалась невыносимой. Как будто ток побежал по позвоночнику, расходясь пульсацией, бегущей по венам, пока не достиг кончиков пальцев.

Я подумала, что умираю. Страх перекрыл горло так, что глотать сделалось тяжело. Несколько секунд всё, на что я была способна, это только дышать. И то через силу.

– Довольно! – словно издалека раздался голос Ханта. – Ты получишь то, что хочешь, ублюдок.

– О! Ублюдок здесь вовсе не я, ваша милость. Моя мать была женщина простая, да. Но распутницей, в отличие от вашей, её никто и никогда не называл.

– Не смей! – потряс воздух рычание Вэйла. – Не смей поганить грязным языком имя моей матери!

– Ой, перестань! Это не должно тебя шокировать. В конце концов, кто в нашем королевстве не называл твою мать шлюхой?

С трудом подняв голову я бросила взгляд сначала на Блэйда (он улыбался), потом  - на Ханта. На лице последнего читалось столько чувств: шок, удивление, ненависть.

Это неправильно. Господи, всё происходящее здесь неправильно.

-    Оставь Эмму, скотина. Ты же с самого начала целил в меня? Хотел поединка? Ты его получишь.

Тишина, наступившая после слов Ханта, стала почти осязаема.

Губы Блэйда раздвинула хищная ухмылка. Она доставляла мне почти физическую боль. В этот самый момент я поняла, что всё, что Блэйд говорил, всё, что делал, было только игрой, смысла которой я не понимала. Я на самом деле лишь муха, запутавшаяся в паутине хитрого паука. Марионетка, даже не подозревающая, что кто-то дёргал за верёвочки.

Я до сих пор не понимала - зачем? Зачем всё это?

Взгляд Ханта на мгновение задержался на мне, а потом он с отвращением повернулся к Блэйду. Я не ждала ни от кого помощи. Поступок Вейла удивил меня не меньше, чем действия Блэйда. Ночь Шабаша стала для меня ночью открытий и откровений. И дай то бог чтобы ничем больше.

События принимали слишком стремительный оборот. Противники сошлись. Разноцветные яркие вспышки шли так часто, что можно было различить среди них лишь размытые силуэты, удивительно гармоничные в своём противостоянии.

Вскоре вспышки превратились в один огненный вихрь.

Вертясь, как уж на сковородке, Блэйд всё же двигался на капельку быстрее Ханта. И этой самой капельки оказалось достаточно для того, чтобы перевес сил оказался на его стороне.