Отважная новая любовь. Сборник (ЛП) - Ширли Джон - Страница 42

— Это?

Она тычет пальцем в лоскут свисающей кожи. Я поёживаюсь.

— На самом деле, совсем не больно. Скорее чешется. Но я должна избегать микробов.

Она гримасничает, и это ужасает.

— Мне нужно идти, — лепечу я, во рту пересохло. — Не... не говори с остальными. Они не...

— Так беспокоишься, потому что я другая?

— Мне жаль.

Она пожимает плечами:

— Тут нет твоей вины. Спасибо, что не стреляешь в меня.

— Я... пожалуйста.

Это не самый странный разговор, который у меня был со времен конца света, но очень близко к этому.

— Что ты собираешься делать?

Натали делает шаг назад:

— Идти на север.

Я открываю рот от удивления, а она останавливается в нерешительности.

— Это тебе тоже приснилось, да?

Прежде чем я успеваю ответить, кто-то зовет меня по имени. Я оборачиваюсь и вижу Джеффа, который уже прошел половину двора. Когда я оглядываюсь, Натали уже исчезла.

— В чём дело? — спрашивает Джефф, когда я тороплюсь навстречу ему, старательно пытаясь не показать этого.

— Кошка. На вид здоровая, но она убежала.

Джефф сочувственно хмурится. Его рубашка промокла, а в чёрном облаке волос были хлопья пены.

— Мне жаль, Од. Ты же знаешь, мы не можем держать домашних животных.

— Знаю. Я просто скучаю по старому коту.

Он хлопает меня по плечу:

— Да. Иди постирай одежду, детка. Не хотим же мы дурно пахнуть перед нашими гостями.

Я не оглядываюсь, пока мы идём домой. Не открываю окно. Но когда этой ночью я вижу сон, то он о красных глазах.

* * *

Остальные прибывают до полуночи следующего дня. Я стою на башенке вместе с Ником и Эмбер, наблюдая за приездом, и размахиваю голубым флагом, означающим, что все чисто.

Трудно выглядеть крутым, когда едешь на велосипеде, но благодаря цепям и разрисованным курткам Черепам это удается. Позади них вверх по холму на велосипедах едут Призраки, все в черном, как обычно. Иногда мы смеемся над выбором цвета, но должна признать, что выглядят они довольно впечатляюще.

В этот раз Черепа прислали шестерых, пятеро от Призраков, итого число временное житеелй замка увеличилось до восемнадцати. Примерно десять процентов от нынешнего населения города. Математика никогда меня настолько не угнетала.

Встреча банд подразумевает подарки. Наши гости принесли печенье, в термопакете всё еще теплые тортильи, две бутылки вина, мешок пряжи, две упаковки пальчиковых батареек по десять штук в каждой и набор ножей высшего качества. Мы одариваем их свежими овощами, кожаной курткой, авторучкой с запасным стержнем и чернильницей, парой пледов, которые связали мы с Кайлой, и игрушечным медвежонком — «зомби», всё еще в фабричной упаковке. Быть может, это и не смешно, но мне кажется это довольно милым. Кэт, главная из Призраков, воркует над ним, словно это младенец, и крепко обнимает Кайлу. У нас иссякли запасы еды, одежды и предметов обихода, но у Кэт, казалось, никогда не закончится подводка для глаз и краска для волос. Начинаются обнимашки и фразы: "Отлично выглядишь!", а парни обмениваются крепкими рукопожатиями.

Обычно мы тянем жребий, чтобы выяснить, кто идет на собрание, а кто стоит в дозоре, но сегодня все по-другому. Марисела, главная у Черепов, попросила всех девушек присоединиться к ним, а парней подождать снаружи. Джефф недовольно хмурится, а Ник приподнимает брови, но никто не спорит с ней — она умеет готовить тортилью. Я сижу в самом конце рядом с Эмбер, стараясь не чувствовать себя так, словно у меня на лбу написано: "Побраталась с врагом".

— У Лупе родился ребенок, — сообщает нам Марисела, после того как мы расположились на кухне, поделив на всех кофе и печенье.

— Мальчик. Она назвала его Карлосом, в честь отца.

Карлос-старший умер шесть месяцев назад, поэтому поздравления с оттенком печали. Марисела принимает их как счастливая бабушка. Ей нет еще и сорока, но ее индейское лицо покрыто морщинами, а волосы уже поседели.

— Здесь мы подошли к моей главной тревоге, — продолжает она. — Я немного обсудила её с Кэт, но это касается всех. Нам нужны дети, иначе мы никогда не восстановимся.

Я дрожу, несмотря на жар, заполнивший кухню. Эмбер рядом со мной вздрагивает тоже. От одной только мысли у меня сводит желудок. Она бы не стала так говорить, если бы видела Мишель. Или стала бы. Марисела сполна хлебнула горя. У нее была дочь, прежде. Я не знала, что случилось, и, кроме того, она права.

— Нам нужно больше ресурсов для детей, — произносит Кайла. — Больше охраны.

Марисела кивает.

— Мои люди уже работают над этим для Карлоса. Благодаря детям мы станем развиваться. Легко отмахнуться, сказать, что, возможно, я решусь в следующем году. А потом пройдет еще десять лет и половина из нас будут мертвы. Если мы хотим здесь выжить, отстроиться, это должно случиться.

С минуту Кайла ничего не отвечала, ее плечи ссутулились.

— Я пыталась. Точнее, я и Джефф. Последние шесть месяцев. Я знаю, это не так долго, но... Я пыталась.

Я с недовольным видом откинулась назад, услышав такие новости. Эмбер потрясена новостью. Приятно знать, что я не единственная Сирота, у которой есть секреты.

Марисела кивает, и ее темные глаза сощурились в знак сочувствия.

— Дай себе время. Это не только твое бремя.

Она окидывает взглядом комнату, и я пытаюсь не отклониться от ее пристального взгляда.

— Это не должно быть ничьим бременем, — ответила Кайла, уловив этот взгляд. — Я хочу ребенка. Эмбер — нет, а Одра еще слишком юна.

Эмбер никогда так или иначе не заводила разговор о детях, но я знаю, что имела в виду Кайла на самом деле. Ночные кошмары, панические атаки, то, как замыкается в себе Эмбер, когда буря усиливается, — в этом смысле она самая хрупкая из нас, и я сомневаюсь, что ребенок поможет. Особенно после случая с Мишель.

— Я тоже не хочу детей, — говорит Кэт, сковыривая лак на ногте. — Никогда не хотела. Но Мари права — нам нужно это сделать, или Остин опустеет за двадцать лет.

Она кивком указывает на одну из своих спутниц, худощавую девушку немногим старше меня:

— Энджел хочет попробовать.

Марисела снова смотрит на меня, и мне хочется пройти сквозь стену.

— Сколько тебе лет, Одра?

Я проглатываю застрявшую в горле крошку от печенья:

— В следующем месяце будет семнадцать.

Марисела мрачнеет и кивает:

— Молода, но не настолько, чтобы не думать об этом.

Кайла сердито смотрит:

— Ты не можешь заставить...

— Конечно, нет. Но я могу попросить. И ты можешь обдумать это. У меня есть еще одна идея. Мы должны обсудить обмен представителями. Один или несколько человек, на несколько месяцев, временно. Так мы можем обменяться навыками, завести новых друзей.

Встретив новых людей, мы могли бы захотеть от них детей. Меня подташнивает от переизбытка сахара и кофеина. У меня есть дюжина причин отказаться. Я слишком молода. Нет никого, кто бы настолько нравился. Эта идея пугает. Но я никогда не смогу поделиться настоящей причиной: внутри меня красное семя.

— Мы подумаем об этом, — выдавливает Кайла, поджав губы. — Есть еще новости?

Кэт садится прямо.

— Мы видели парочку сборщиков утиля, шастающих вокруг центра города. Люди. Мы пытались поговорить, но они убежали. Не знаю, психи ли они, представляют опасность или нет, может, просто напуганы, но смотрите в оба.

— У меня вопрос, — встреваю я, прежде чем собрание закончится и перетечет в неформальное общение и обед. Все взгляды устремляются на меня, так что щёки горят.

— Я... Некоторые из вас знают, что я... предчувствую события, да?

Последние слова звучат как писк. Должно быть, я сейчас наглядно доказываю, что слишком молода для чего бы то ни было. Марисела и Кэт кивают. Кайла неодобрительно смотрит, но жестом говорит мне продолжать.

Я глубоко вздыхаю, быстро и напористо выдавливая из себя:

— В последнее время мне снится сон. Всегда один и тот же. Я слышу голос, приказывающий мне идти на север. Хочу узнать, снился ли кому-то еще такой сон.