Реликварий - Чайлд Линкольн - Страница 23
- Предыдущая
- 23/100
- Следующая
– Вы когда-нибудь слышали о том, что, входя, следует стучать?
– Слышала. Но вы говорили, что хотели бы получить эти сведения как можно скорее.
В своих изящных ручках Хейворд держала внушительную пачку компьютерных распечаток. Д’Агоста взял листки и начал их просматривать. За последние шесть месяцев среди бездомных произошло множество убийств, большая часть их приходилась на округ Центральный парк – Вест-Сайд, подпадавший под юрисдикцию Уокси. Ни одно из убийств, разумеется, не расследовалось.
– Боже! – Он покачал головой. – Пожалуй, следует нанести их на карту.
Он стал называть места преступлений, а Хейворд вкалывала в доску красные булавки. Сделав паузу, д’Агоста, так чтобы она не заметила, посмотрел на ее темные волосы и бледную кожу. В глубине души он был рад тому, что Хейворд ему помогает. Ее непоколебимая уверенность в себе была для него тихой гаванью посреди бушующего шторма. Кроме того, следовало признать, что ее облик не оскорблял взора.
Из зала послышались голоса и топот бегущих ног. На пол с грохотом свалился какой-то тяжелый предмет. Д’Агоста нахмурился и кивком направил сержанта посмотреть, что происходит. Вскоре из коридора снова донесся шум, и д’Агоста услышал чей-то визгливый голос, выкрикивающий его имя.
Не в силах сдержать любопытство, он глянул в полуоткрытую дверь и увидел невероятно грязного и оборванного типа, героически сражающегося с двумя копами из отдела по расследованию убийств. Хейворд стояла в стороне, ловя момент, чтобы ввязаться в драку. Д’Агоста окинул взглядом грязные, свалявшиеся волосы, вялую, землистого цвета кожу, отощавшее от вечного голода тело и непременный черный пластиковый мешок для отбросов, в котором хранился весь земной скарб бродяги.
– Я хочу видеть лейтенанта! – визжал бездомный. – У меня для него информация! Я требую…
– Мужик, – сказал с гримасой отвращения один из копов, удерживая его за полы засаленного пиджака, – если тебе есть что сказать, скажи мне. О’кей? Лейтенант очень занят.
– Да вот же он! – завопил бродяга, ткнув трясущимся пальцем в сторону д’Агосты. – Ничем он не занят! Уберите руки, или я напишу на вас жалобу! Слышите? Я сейчас же звоню своему адвокату!
Д’Агоста шагнул в кабинет, плотно закрыл дверь и вернулся к изучению карты. Возня продолжалась. Визгливые вопли бродяги перемежались остервенелыми репликами Хейворд. Парень явно не желал уходить.
Неожиданно дверь со стуком распахнулась, и бродяга, едва не упав, ввалился в кабинет. Следом за ним, дрожа от ярости, влетела Хейворд. Гость проковылял в дальний угол и, вжавшись в стену, поднял как щит свой мешок.
– Вы должны выслушать меня, лейтенант! – визжал он.
– Ну и скользкий же негодяй, – прошипела Хейворд, вытирая ладони о стройные бедра. – В прямом смысле слова!
– Не подходите! – снова взвизгнул бродяга.
– О’кей, сержант, – безнадежно вздохнул д’Агоста и повернулся к посетителю: – Ну хорошо. Пять минут. И оставь это за дверьми. – Он указал на мешок, источавший невыносимое благоухание.
– Они его сопрут! – просипел бродяга.
– Это полиция! – рявкнул д’Агоста. – Здесь никто не станет красть твое дерьмо!
– Никакое это не дерьмо, – огрызнулся бродяга, но тем не менее передал мешок Хейворд, которая, поспешно выставив его в зал, вернулась и плотно закрыла за собой дверь.
В то же мгновение поведение бродяги разительно изменилось. Он вышел из угла и уселся в кресло для посетителей, закинув ногу за ногу. Можно было подумать, что хозяин кабинета здесь он. Вонь сделалась еще сильнее.
– Надеюсь, ты удобно устроился, – проговорил д’Агоста, стратегически располагая сигару перед своим носом. – У тебя осталось четыре минуты.
– Вообще-то, Винсент, – спокойно сказал бездомный, – учитывая то состояние, в котором вы меня видите, я чувствую себя вполне комфортно.
Д’Агоста медленно опустил сигару.
– Очень жаль, что вы по-прежнему курите. Тем не менее я вижу, качество ваших сигар улучшилось. Доминиканская республика, если не ошибаюсь? Если уж курить, так, конечно, этот сорт, а не ту, простите, вонючую дешевку, которую вы употребляли прежде.
Д’Агоста утратил дар речи. Он узнал этот голос, узнал певучий южный акцент. Но разум отказывался связать их с сидящим напротив него грязным вонючим типом.
– Пендергаст? – выдохнул лейтенант.
Бродяга кивнул.
– Что за?..
– Надеюсь, вы простите мне столь театральное появление, – сказал Пендергаст. – Мне хотелось проверить реалистичность образа.
– О… – только и смог сказать д’Агоста.
Хейворд выступила вперед и посмотрела на начальника. Похоже, она в первый раз растерялась.
– Лейтенант…
– Сержант, это… – Он вобрал побольше воздуха и, махнув рукой в сторону посетителя, закончил: – …это спец–агент ФБР Пендергаст.
Хейворд посмотрела на лейтенанта, перевела взгляд на Пендергаста и коротко бросила:
– Брехня!
Пендергаст удовлетворенно рассмеялся, водрузил локти на подлокотники кресла, сложил руки и, уперевшись подбородком в кончики пальцев, посмотрел на Хейворд:
– Счастлив познакомиться с вами, сержант. Я охотно предложил бы пожать друг другу руки, но…
– Не надо. Не беспокойтесь, – поспешно перебила его Хейворд, по-прежнему поглядывая на все это с явным недоверием.
Д’Агоста резко поднялся с кресла и, подойдя к посетителю, взял его неопрятную, но изящную руку в свои ладони.
– Господи, Пендергаст, до чего же я рад вас видеть! Меня давно интересует, что произошло с вашей тощей задницей. Слышал только, что вы отказались от руководства Нью-Йоркским отделением, но не видел вас с того времени, как…
– Со времени событий, получивших название «Музейных убийств», – закончил за него Пендергаст. – Теперь, как я мог заметить, они снова вышли на первые полосы газет.
Д’Агоста вернулся за письменный стол, криво усмехнулся и кивнул.
– Перед вами очень серьезная проблема, Винсент, – сказал Пендергаст, бросив взгляд на карту. – Серия зверских убийств на земле и под землей, овладевшее городской элитой беспокойство и слухи о возвращении Мбвуна.
– Вы даже не представляете, Пендергаст…
– Простите, что вынужден противоречить вам, но я все прекрасно представляю. По правде говоря, я пришел к вам узнать, не пожелаете ли вы получить некоторую помощь.
Д’Агоста просветлел – и тут же снова сделался мрачным.
– Официально? – спросил он.
– Боюсь, я могу действовать лишь полуофициально. Теперь мне дозволено более или менее самостоятельно определять сферу своей деятельности. Весь последний год я трудился над реализацией некоторых технических проектов, о которых мы можем поговорить в другое время. Если быть точным, то я получил санкцию оказывать помощь Нью-Йоркскому управлению полиции конкретно в этом деле. Конечно, мне предписано – как деликатно сказано! – «отрицать свое участие» в расследовании. На данный момент нет никаких указаний на то, что совершено преступление федерального значения. Моя беда в том, – он изящно махнул рукой, – что я не в силах быть в стороне от интересного расследования. Весьма неприятная привычка, но от нее крайне трудно отказаться.
Д’Агоста с любопытством посмотрел на спецагента:
– Так вот, значит, почему я не видел вас без малого два года? Надо думать, в Нью-Йорке была масса интересных дел.
– Не для меня, – покачал головой Пендергаст.
– Это первое приятное событие в нашем расследовании, – повернулся д’Агоста к Хейворд.
Пендергаст посмотрел на Хейворд и снова перевел взгляд на лейтенанта. Его ясные, внимательные глаза резко контрастировали с грязной кожей.
– Вы мне льстите, Винсент, – улыбнулся он. – Однако вернемся к делам. Поскольку мой внешний вид, судя по всему, оказался для вас обоих достаточно убедительным, теперь я смогу проверить его и под землей. Если вы, конечно, введете меня в курс всех дел.
– Значит, вы тоже согласны с тем, что убийство Памелы Вишер связано с убийствами бездомных? – спросила Хейворд, до сих пор подозрительно поглядывавшая на гостя.
- Предыдущая
- 23/100
- Следующая