Натюрморт с воронами - Чайлд Линкольн - Страница 97

• Предыдущая
• 97/108
• Следующая

Пропановая лампа замигала так, будто собиралась погаснуть. Эти идиоты даже не позаботились заправить её газом. Рейнбэк сокрушённо покачал головой, встал и подошёл к камину. Там всё было готово, а на каминной полке он нашёл коробок со спичками. Слава Богу, хоть камин в полном порядке. Рейнбэк немного постоял, раздумывая, и махнул рукой. Если они оставили его в этом чёртовом доме, почему бы не сделать своё пребывание здесь по возможности комфортным?

Наклонившись, он убедился в том, что задвижка в камине полностью открыта. Рейнбэк вынул из коробка спичку, зажёг и поднёс к куску газеты под дровами. Пламя быстро вспыхнуло, и на душе у него потеплело. Огонь в камине всегда согревал душу, а сейчас, во время жуткого урагана и дождя, тем более. Гостиную залил желтоватый свет, отразился в фарфоровых чашках и другой старинной посуде. Рейнбэк вернулся на прежнее место и загасил пропановую лампу. Всё равно ей осталось гореть не больше пяти минут.

Ему стало жалко старую женщину, вынужденную коротать свои дни в полном одиночестве в этом доме. К тому же она плохо себя чувствовала, и Рейнбэку очень не хотелось запирать её в подвале, но другого выхода не было. Она всё время орала на него, порывалась броситься к пещере и вообще вела себя несуразно. С другой стороны, как ещё вести себя смелой женщине, в дом которой в разгар урагана ввалилась большая группа вооружённых полицейских, бесцеремонно нарушив права частной собственности, и фактически посадила её под домашний арест? Это потрясло бы любого человека, не говоря уже о такой старой и отчаянной женщине, как мисс Краус.

Рейнбэк откинулся на спинку стула и наслаждался теплом, идущим от камина. Это напомнило ему о приятных воскресных вечерах, которые он часто проводил вместе с женой у камина в доме своей матери. Холодными зимними вечерами они сидели у камина, а мать угощала их горячим крепким чаем и необыкновенно вкусными пирогами. Она давно хранила рецепты приготовления таких пирогов и обещала поделиться ими с его женой, но так и не успела.

В этот момент Рейнбэк озабоченно подумал, что хозяйка дома сидит в подвале уже почти три часа и неизвестно, чем занимается. Поскольку она уже успокоилась и больше не орёт во всю глотку, может, стоит наведаться к ней и принести что-нибудь поесть. Да и кто упрекнёт его в том, что он принёс старой больной женщине лекарство, немного еды или отпустил в туалет? Правда, в доме нет электричества, но он вполне может вскипятить воду на огне в камине. Жаль, что эта мысль не пришла ему в голову раньше.

Рейнбэк встал, включил карманный фонарь и направился на кухню. Там всё было заставлено коробочками и пакетами с экзотическими восточными специями, о которых он даже не слышал, а также богато украшенной кухонной утварью. Рейнбэк нашёл на полке старый чайник, налил туда воды, отыскал в шкафу пакеты с чаем и направился в гостиную, где прикрепил чайник над огнём. Вернувшись на кухню, Рейнбэк открыл холодильник, забитый разнообразными продуктами. Он нашёл там масло, джем, кексы, поставил всё это на поднос и пошёл в гостиную. Когда вода в чайнике закипела, Рейнбэк поставил его на поднос, положил салфетки и полотенце и стал спускаться по каменным ступенькам.

Перед толстой металлической дверью он остановился и постучал. Там послышался странный звук.

— Мисс Краус? — Тишина. — Я принёс чай и немного кексов. Думаю, вам это будет очень кстати.

За дверью снова послышался какой-то шум, а потом раздался хриплый голос хозяйки:

— Одну минуточку, пожалуйста, мне нужно привести в порядок волосы.

Рейнбэк терпеливо дожидался у двери, вполне удовлетворённый её спокойным голосом. Какое всё-таки необыкновенное самообладание у людей старшего поколения.

Через минуту снова послышался голос Уинифред Краус:

— Ну всё, я готова.

Любезно улыбаясь, Рейнбэк нащупал в кармане большой металлический ключ, вставил в замочную скважину и открыл дверь.

Шериф Хейзен чувствовал, как пот ручьём льётся со лба, падая на руки и пистолет. Уже минут десять он слышал впереди шум, выстрелы, крики о помощи и теперь спешил туда на выручку своим товарищам. Иногда у него возникало ощущение, что там развернулось настоящее сражение. Хейзен очень спешил, понимая, что это его операция и он несёт ответственность за происходящее. Пусть другие убегают отсюда, как трусливые зайцы, но он не может позволить себе такой роскоши.

На сыром песке Хейзен отчётливо различал огромные следы босых ног, те самые, которые он уже видел раньше. Хейзен выпрямился и перевёл дух. Значит, убийца где-то впереди. Теперь он окончательно убедился в том, что это не Макфелти, а версия относительно причастности к этому делу Лавендера ошибочна. Но в главном он всё же был прав — убийца скрывается в пещере и представляет собой гораздо большую опасность, чем Макфелти. Значит, надо любой ценой выкурить этого сукина сына наверх или в крайнем случае пристрелить.

Немного передохнув, Хейзен снова пошёл по следам босых ног. Кто же он? Этот вопрос шериф задавал себе неоднократно, но решил пока не ломать голову. Сейчас надо найти монстра и вытащить его задницу на поверхность. А потом всё прояснится само собой. И заодно они узнают, имеет ли чудовище хоть какое-то отношение к Лавендеру, к убийствам на кукурузном поле и к тем экспериментам, которые планировалось провести в Медсин-Крике.

Не упуская из виду следы, Хейзен повернул направо, и вскоре перед ним предстала пещера, покрытая огромным количеством мелких кристаллов, сверкающих в инфракрасном излучении. Даже при монохроматическом цвете прибора ночного видения Хейзен заметил, что все они разных оттенков. Пещера была поистине гигантской, намного больше и красивее, чем три небольшие пещеры, входившие в туристическую зону Уинифред Краус. Если бы иметь хорошие деньги и умную голову, эта пещера стала бы весьма доходным туристическим бизнесом. А вещи из индейской гробницы, которые он видел раньше, украсили бы археологический музей. Если Медсин-Крик всё же не получит права на проведение эксперимента с генетически модифицированными растениями, то эту пещеру можно превратить в туристическое предприятие, которое будет привлекать людей со всех концов страны. Это гораздо лучше и интереснее, чем знаменитые пещеры в Карлсбаде. Даже не верится, что Медсин-Крик располагается над такими огромными и живописными пещерами. А его жители даже не подозревают об этом.

Хейзен тряхнул головой, чтобы отогнать все эти фантазии. Помечтает он потом, на поверхности, когда они отправят за решётку или на тот свет этого ублюдка. А сейчас надо его поймать.

Впереди появилась чёрная дыра, из глубины которой доносился шум падающей воды. Хейзен осторожно обошёл её и продолжил путь, не отрывая глаз от следов на песке. Они по-прежнему были чёткими и, видимо, совсем свежими. Значит, он с каждым шагом приближается к своему противнику. Тоннель заметно расширился, а по пути стали всё чаще попадаться предметы домашнего обихода: керамические горшки, сломанные копья и стрелы. На камнях виднелись странные индейские рисунки, напоминающие указательные знаки. Хейзен крепче сжал рукоятку револьвера и упрямо двинулся вперёд.

Через несколько минут он подошёл к концу прохода и оказался перед второй большой пещерой, поразившей его своей красотой и огромным количеством индейских предметов. Всё пространство пещеры украшали гигантские сталактиты, а между сказочными колоннами стояли фигурки индейских вождей, лежали черепа и предметы домашней утвари. И всё это напоминало громадную панораму, демонстрирующую предметы жизни и быта древних индейских племён. Настоящий подземный музей, причём в готовом виде.

И тут Хейзена посетила странная мысль. Может, он совершил ошибку, вторгшись в подземное царство мёртвых? Может, следует выйти на поверхность и организовать охоту на подземного монстра большими силами, а потом вернуться сюда и хорошенько изучить содержимое всех этих пещер?

Его взгляд случайно упал на небольшой бугорок в дальнем конце пещеры. Он походил на обыкновенный камень, но Хейзен сообразил, что это тело человека. Подняв ствол револьвера, он осторожно приблизился к краю пещеры, где на большом камне были разложены покрытые плесенью предметы. Подойдя вплотную к камню, Хейзен понял, что это не плесень, а пряди чёрных волос, завязанные в тугие узлы. Хейзен с ужасом вспомнил голый череп бедняги Гаспарилло, который лишился не только волос, но и части кожи.

• Предыдущая
• 97/108
• Следующая