Победа века - Коллектив авторов - Страница 101

— В конце сорок первого ввиду тяжелого военного времени нас, учащихся РУ-2, распределили по заводам. Несколько человек направили на номерной завод, который выпускал патроны, — вспоминает один из немногих мужчин, работавших на № 541-м, Г. А. Суворов. — На нашем свинцеплавильном участке во втором цехе делали для пуль свинцовую проволоку. Находился он в старом складе-сарае. Участок был молодежный. Мне было шестнадцать лет, да и остальные ненамного постарше, но работали, как взрослые — в две смены по 12 часов.

Часто приходилось оставаться и после смены, если какой-нибудь пресс выходил из строя. Ремонтировали их сами. Каждый из нас владел всеми специальностями, которые были необходимы на нашем участке. Были слесарями по ремонту, прессовщиками, кочегарами на печах для плавки свинца, грузчиками на загрузке ванн свинцом. Жили единой семьей и помогали и заменяли друг друга во всем.

— Я занималась универсальной шлифовкой в инструментальном цехе, — вспоминает Ф. 3. Архипова-Тарбазанова. — Помню, приезжал к нам представитель Наркомата обороны. Он рассказал, как нужны на фронте наши патроны, и мы после этого работали целый месяц, не выходя с завода, здесь и спали… Наш мастер Новак очень беспокоился, как бы наши косы не закрутило в станок, и все просил, чтобы мы повязывали свои головы.

Большое внимание на заводе уделялось созданию фронтовых молодежно-комсомольских бригад. В цехе № 3 работала фронтовая бригада Елисеевой имени героя Сталинграда, нашего земляка — снайпера Василия Зайцева. В конце войны Зайцев приезжал в Челябинск и встречался с членами бригады Елисеевой. Одной из лучших фронтовых бригад на заводе и в городе стал дружный коллектив, который возглавляла Дуся Оспельникова (Даренская). Бригадир Оспельникова (единственная на заводе!) получила медаль «За отвагу».

Третий цех был в основном женским. Только слесари-наладчики и грузчики — мужчины. В цех привозили гильзы, порох, пули, капсюли, а отправляли уже готовую продукцию, уложенную в непромокаемые коробки и ящики, прямо на фронт.

— Работать я и мои подружки Лида и Зина пошли в сорок втором году по окончании семи классов. Было нам по 14—15лет, — рассказывает А. М. Корецкая-Кружкова. — Поставили нас на участок упаковки патронов в коробки. Входило в коробку 360 патронов. Делали мы это аккуратно, перекладывали ряды промасленной бумагой, затем все патроны завертывали в бумагу, надевали коробку, сильно промасленную, чтобы не мокли патроны под дождем. Военпреды часто проверяли нашу упаковку — в корыте, полном воды. Но патроны оставались сухими. Часто мы выполняли по две нормы. Пожилым было трудно за нами угнаться. Обычный рабочий день их был 12 часов, а в воскресенье работали с восьми утра до четырех дня, потом шли домой, а в 12 ночи опять на работу до утра. Мы же, малолетки, работали по шесть часов в день, без выходных и отпусков. И так почти до самого Дня Победы.

И вот он пришел, этот долгожданный день! Мы получили сразу три выходных дня. День 9 мая был очень теплым, солнечным, все высыпали на парад. Шли со своим цехом. Был у нас в то время «оркестр», играли на баке из-под масла, на каких-то железках, ну и музыкальные инструменты тоже имелись. Играли всё — и марш, и вальсы. Нам было весело, радостно, город был убран очень красиво. Запомнился этот день на всю жизнь. Везде шли концерты, танцы, а когда стало темно, был салют. Такой!!! После никогда такого не было, какой был в сорок пятом. И опять — концерты, кино до утра.

Через три выходных дня мы пришли на работу — а завода уже нет, все увезли, все уехали. Мы еще месяц работали — «разоружались». На маленьком станочке вытаскивали пулю из гильзы, высыпали порох. Все, войне конец! Стали ждать возвращения родственников. Многие не дождались, мы тоже…

Есть вполне понятная нам субъективность в их воспоминаниях. Для них вся война — долгая, пасмурная зима, в которой и дневного света-то не было. Все ночь и ночь с черной светомаскировочной бумагой на окнах. В глазах будто песок от недосыпания. В ушах — неумолчный до самой Победы гул станков — их выключили только 9 мая. И лишь тогда они услышали тишину, увидели солнце на голубом небе.

Как и вся страна, жили они тогда одним — выстоять и победить. И они вынесли все. И выстояли.

Ваш вклад в Победу не забыт, девчата с патронного! Спасибо вам за ваш совсем не девичий труд!

А. Моисеев

Еще в довоенное время на Усть-Катавском заводе стали отливать корпуса авиабомб. Ну а в годы войны завод стал работать на фронт и был записан в «номерные». Устькатавцы доказали, что приметы — от темноты и невежества. Артиллерийский завод № 13 наркомата вооружения «за успешное выполнение заданий ГКО по выпуску артиллерийского вооружения для Красной Армии», как написано в наградном листе, был отмечен орденом Трудового Красного Знамени.

Как и большинство наших предприятий, в первые же месяцы войны Усть-Катав принял эвакуированный завод с опаленного войной запада страны. С августа 1941-го сюда стало поступать оборудование Брянского завода. Брянцы привезли свои платформы для зениток. Из наркомата поступил секретный заказ — выпускать реактивные снаряды для «катюш». Стали здесь выпускать и минометы.

Устькатавцам лучше знать, что у них хорошо получалось — не случайно на заводе памятником тех лет стоит зенитная повозка ЗУ-13, она считалась в годы войны одной из лучших. Конструктор А. П. Белостров стал лауреатом Государственной премии СССР.

На второй год войны завод стал артиллерийским, был переведен на выпуск 76-миллиметровых пушек для танка «Т-34». «Тридцатьчетверки» шли из Нижнего Тагила, помимо тяжелых выпускал средние танки (с усть-катавскими орудиями) и Челябинск. На изменения во вражеском вооружении устькатавцы реагировали чутко. Супертанком гитлеровские конструкторы объявили «тигр», 76-миллиметровка не брала его лобовую броню. Но недолго «тигр» оставался неуязвимым. Была придумана более мощная танковая пушка «ЗИС-С-53» калибра 85 мм, да еще полуавтоматическая, из которой было удобнее стрелять. Супертанки она щелкала как орехи. Пушка — оружие для охоты на «тигров» — стоит памятником войны на заводе. Кстати, платформа для зенитки на заводе тоже постоянно обновлялась.

Всего же, согласно заводским отчетам, устькатавцы поставили фронту 12 357 танковых пушек, 3096 минометов, 13 231 платформу для зениток и другое боевое снаряжение. Здесь гордятся, что первые залпы «катюши» сделали их реактивными снарядами. А первый артсалют 5 августа 1943 года в честь освободителей Белгорода и Орла был произведен с усть-катавских зенитных платформ.

Скажем и о тех, кто писал эту малоизвестную главу нашей военной истории. В основном это была молодежь, почти мальчишки и девчонки, женщины. По брони оставляли в тылу лишь специалистов высшей квалификации да тех, кто участвовал в операциях, где требовалась большая физическая сила.

Поначалу объединенный завод возглавлял В. Г. Шабров, потом более сведущий в военной продукции брянский директор А. В. Куранов. Цеха и службы возглавляли имевшие немалый опыт и знания, трудившиеся на предприятиях Брянска, Москвы, Сталинграда, Киева инженеры А. М. Спиридонов, А. Г. Бабицкий, П. Ф. Билибин, А. Ф. Великанов, М. М. Левченко, Б. Н. Лебедев и другие. Как и на других заводах, работавших на фронт, здесь было много героев труда, изобретателей и рационализаторов.

Вот только двое из их числа — И. Е. и Г. И. Кувайцевы. Иван Егорович был слесарем теплоэлектростанции. Вышла из строя топка, без энергии стал замирать цех, под угрозой срыва были задания. Иван Егорович обмотался тряпьем, облился водой и полез в топку. Какая в ней, неостывшей, соседствующей с работающей топкой, была жара — вообразить невозможно. Топку он исправил, цех не встал, срыва не было. Г. И. Кувайцев был технологом. Он придумал немало хитроумного в технологической цепочке производства танковой пушки. К примеру, его изобретение особых пуансонов высвободило несколько сверлильных станков и рабочих.