Е2-Е4 или совсем другая история. Часть 2. Ученик Хогвартса (СИ) - "Рада Девил" - Страница 91

— Хочешь, я тебя подожду в том кабинете, что возле вестибюля? Помнишь, ты мне там рассказывал о том, что нас в гости пригласили? Его, кажется, никогда не запирают, — предложил Поттер. Он видел, что предстоящая встреча почему-то тревожит Рона. И если догадки Гарри, сделанные на основе их последних разговоров, были правильными, то это давало повод проникнуться уважением к другу. Ведь, скорее всего, Рон не очень стремился делиться с Дамблдором своими впечатлениями о времени, проведенном в Малфой-мэноре.

— А ты можешь? — Рон с надеждой посмотрел на Гарри.

— Конечно, могу, — Поттер даже кивнул, подтверждая свои слова. — Я только схожу к себе за какой-нибудь книжкой и буду тебя дожидаться.

— Оу! Если тебе все равно, какую брать, то возьми ту книжку, где всякие простые полезные заклинания, которую тебе миссис Малфой рекомендовала. Хорошо? Мы сможем потом вместе потренироваться. Драко хвастался, что все заклинания из нее уже знает, — Рон, почувствовав поддержку, перестал думать о встрече с Дамблдором.

— Договорились, — Гарри ободряюще похлопал Рона по плечу, расставаясь с ним возле дверей Большого зала: Поттер отправился в свою комнату за книжкой, а Уизли, обреченно вздохнув и жалобно улыбнувшись, пошел к лестнице, чтобы добраться до директорского кабинета.

— Рон, мальчик мой, — Дамблдор привычно улыбался, жестом приглашая Рона присесть напротив него возле директорского стола. — Тебе понравилось гостить у друга? Тебя там не обижали? — Дамблдор, задавая вопросы, попутно наколдовал им пару чашек с чаем и подвинул ближе к Рону вазочку с конфетами, указав на нее рукой, предлагая не стесняться и угощаться сладким.

— Понравилось, — на второй вопрос Рон только недоуменно посмотрел на директора, словно спрашивал, кто его мог там обидеть?

— И чем тебя там развлекал мистер Малфой? — Дамблдор наклонил голову к плечу, внимательно наблюдая, как Рон забрасывает первую конфету в рот.

— Мистер Малфой? — Уизли чуть не подавился конфетой от удивления. Гарри только недавно предупредил о том, что не стоит рассказывать о занятиях в Малфой-мэноре с папой Драко, и вдруг директор сразу же об этом и спросил. Словно Гарри знал, что заинтересует Дамблдора. Это насторожило Рона и заставило внимательнее отнестись к расспросам директора. — Мистер Малфой занимался своими делами, сэр. Почему он должен был меня развлекать?

— Прости, Рон. Я неудачно спросил, — Рон заметил, как у директора недовольно дернулся уголок рта. — Я имел в виду твоего друга, Драко Малфоя.

— Драко? А я подумал, что вы спрашиваете о его папе. Драко показал нам свой дом. Мы все втроем, с Гарри, — уточнил Рон, — учились ходить на лыжах. Строили снежную крепость в их парке. Собирали картинки из пазлов. Вам разве такое интересно?

— Мне все интересно, Рон. Я ведь отвечаю за Гарри и за тебя, раз ты остался на каникулы в школе. Я должен знать, чтобы написать твоим родителям.

— Так я и сам могу это написать, — вполне резонно заметил Рон, попутно подумав, что он не оставался на каникулы в Хогвартсе, а его оставили, не дав права выбора. — Вы говорили, что у вас письмо от мамы, — напомнил он директору, лениво разворачивая очередную конфету. Что-то в этот раз с конфетами было не так. Или Рону просто показалось, что они не такие вкусные, какими помнились по прошлым его посещениям директорского кабинета.

— Да, конечно. Вот, держи, — Дамблдор достал из ящика в своем столе письмо и протянул Рону. — Твои родители скоро уже будут дома, ты сможешь расспросить их о том, как они погостили у Чарли. Ты ведь не обиделся на них, что они на каникулы оставили тебя в школе?

— Вообще-то я сначала думал, что нас оставили из-за того, что близнецы натворили. Но мне Перси объяснил, что портключ не смог бы перенести всех нас к Чарли. Мама правильно сделала, что выбрала Джинни. Она хоть и девчонка, но ей ведь скучно дома, когда мы все в школе. А я, когда вырасту, сам смогу в драконий заповедник отправиться, — рассуждал Рон. Он заметил, что директор его не слушает. — Так я пойду? Отнесу письмо Перси. Он старший и должен первым его прочесть, здесь ведь не написано, что оно именно мне адресовано.

— Так тебе понравилось у Драко? У него красивая елка была? — Дамблдор словно и не слышал вопроса.

— Понравилось. Я же уже говорил. Елка была очень красивая.

— А как Гарри себя вел? Ему понравилось у Драко в гостях? Вам не было там неуютно или неловко? Ведь дом у мистера Малфоя, наверное, показался вам непривычным. Вы быстро смогли освоиться с их правилами? — директор просто сыпал вопросами так, что Рон еле поспевал их запоминать, чтобы ответить на все.

— Гарри все понравилось, так же как и мне. Драко нам все показал и рассказал. Нам выделили собственные комнаты, пока мы гостили в Малфой-мэноре. Было сначала немножко непривычно, но мы с Гарри справились. Нам помог Драко. И мистер Малфой и миссис Малфой отнеслись к нам приветливо. Они не смеялись, если мы делали что-то не так. Но мы в основном были втроем и играли в апартаментах Драко или во дворе, — добросовестно отвечал на вопросы Рон. Заботливый взгляд Дамблдора его подкупал. Только вот обилие вопросов уже настораживало. Выходило, что Гарри был прав, и директор устроил Рону настоящий допрос. Это неприятным осадком ложилось на прежнее доверие к директору и заставляло внимательнее вслушиваться в то, о чем спрашивают. Червячок разочарования начал свое разрушающее действие. Дамблдор, который был всегда так приветлив и добр к Рону, когда приходил в гости к его родителям, перестал казаться бескорыстным и заботливым. Он явно преследовал какую-то цель, расспрашивая Рона. Эта беседа мало походила на то, как раньше директор интересовался делами Рона — поверхностно и не вникая в подробности.

— Мальчик мой, а как вы праздновали? Родители Драко устроили большой прием? Гостей много собралось? Вы не очень выделялись в своих школьных мантиях среди остальных? — Рону почудилось, что директору хотелось, чтобы они с Гарри выглядели нелепо среди роскошно-разодетых гостей Малфой-мэнора. Он даже покачал головой, отгоняя эту мысль и убеждая себя, что директору вряд ли до этого есть дело.

— Гостей не было, только мы с Гарри и профессором Снейпом, — Рон не мог игнорировать вопросы, поэтому продолжал отвечать, но ему это уже порядком поднадоело.

— А чем профессор Снейп занимался?

— Откуда я знаю? — ответ получился слегка резковатым, и Рон решил немного исправиться, пояснив: — Он же не играл с нами. Мы втроем все время были. Вы же не считаете, что мы маленькие и нам нужна няня? — Рон засмеялся своим словам, и директор нехотя поддержал его.

— Нет, я не думаю, что вам нужна няня, Рон. Но ты мог заметить, что профессор Снейп, например, уходил куда-то или еще что-то…

— Да не следили мы за ним, — отмахнулся Рон, которому были неприятны расспросы Дамблдора. Слова Гарри все больше и больше подтверждались — директор хотел услышать отчет о том, что было в Малфой-мэноре. И не только о том, что касалось непосредственно Рона, а обо всем. Словно Рон именно за тем и ходил в гости к Драко, чтобы наблюдать, кто и чем был занят в эти дни.

— Что ж ты не угощаешься конфетками, Рон? Ты ведь так всегда любил их. Или тебя разбаловали всякими вкусностями в гостях?

— Не хочется сегодня, спасибо, сэр. Я, наверное, много во время обеда съел, — извиняясь, улыбнулся Рон. Откуда было ему знать, что это антидот, подлитый Поттером, вступая во взаимодействие с зельем директора, вызывает у него легкое отвращение к конфетам с «начинкой».

— Так ты мне больше ничего не хочешь рассказать? — Дамблдор был недоволен разговором с Уизли-младшим. Мальчишка больше отмалчивался и вел себя не так расслабленно, как в прошлые свои визиты. — Рон, ты не бойся, рассказывай, если тебе что-то не понравилось в гостях. Я никому не признаюсь, а тебе станет легче. О чем с вами разговаривал папа Драко?

— Сэр, я уже говорил, что с мистером Малфоем мы виделись только за столом. Почему вы у меня выспрашиваете все? — не сдержался Рон, которого вопросы директора стали раздражать. К тому же, он только что соврал Дамблдору, и ему было страшно, что его ложь сейчас раскроется. Рон еще никогда не врал взрослым. Да и никому не врал. Только близнецы вызывали у него желание говорить всякую чушь, которая была далека от правды, но и ложью ее назвать было нельзя.