Е2-Е4 или совсем другая история. Часть 2. Ученик Хогвартса (СИ) - "Рада Девил" - Страница 84

Он был уверен, что это гоблины подговорили несмышленого мальчишку сделать все эти неудобные для опекуна распоряжения. Откуда бы Поттер, выросший среди магглов, мог знать о таких тонкостях банковского дела по работе с состоянием рода в Гринготтсе? А гоблины славились своей жадностью. Они не упустили возможности и воспользовались доверием ребенка. Но ничего уже поделать было нельзя, Альбус понимал, что своего гоблины не упустят. Он только жалел, что за прошедшие десять лет так мало уделял внимания вопросам по обогащению за счет Поттеров. Надежда на то, что впереди еще семь лет и полное доверие Гарри, помогающего ему транжирить деньги рода, стремительно таяла.

Дамблдор только собрался подняться с кресла, как гоблин, казалось, решил его добить окончательно, сказав напоследок:

— Мистер Дамблдор, и не забудьте о том артефакте, который вы получили от отца вашего опекаемого, от мистера Джеймса Поттера.

— О чем вы говорите? — Альбус сразу понял, что речь идет о Мантии-невидимке. Это был единственный артефакт, полученный им от Джеймса. Только вот откуда об этом знают в Гринготтсе? Неужели Джеймс их предупредил? Ведь он передал Мантию незадолго до трагических событий. Мысли мчались вскачь, опережая друг друга, но так и не подсказывали правильной линии поведения.

— Я говорю об артефакте, который вы давно должны были вернуть в хранилище рода Поттер, как не принадлежащий вам. Вы же не станете утверждать, что не знаете о ценности древней реликвии, полученной вами от Джеймса Поттера? — гоблин специально не говорил, о каком именно артефакте идет речь.

— Я не понимаю, — Дамблдор тянул время, рассчитывая что-то придумать или, по крайней мере, узнать, откуда известно гоблинам о передаче ему Мантии Джеймсом.

— Мистер Дамблдор, до того как у рода появился потенциальный наследник, то есть до проведения ритуала родства мистером Поттером, мы не вмешивались в ваши дела с членами этой семьи. Теперь же мистер Гарри Поттер дал нам четкие указания по учету и возврату имущества рода Поттер. Артефакт, о котором идет речь, является реликвией рода. Банк Гринготтс располагает неопровержимыми данными о том, что эта вещь находится у вас. Мы посчитали необходимым указать ее в отчете для мистера Поттера, хотя вы лично и не брали этот артефакт из хранилищ рода, — голос гоблина звучал укоризненно и отдавал некоторым холодком.

— Вы так и не сказали, о чем идет речь, — Дамблдор понимал, что его упрямство ни к чему не приведет, но не сдавался. — И каким образом вы можете знать, что мне передавал или не передавал Джеймс Поттер?

— Как мы узнали — это тайна Гринготтса. Могу только сказать, что все артефакты, которые попадали в наши хранилища, могут быть отслежены банком, — Дамблдор не нравился Глазоварсу, поэтому он ограничился очень кратким пояснением.

— Но почему я должен возвращать Мантию, если Джеймс Поттер мне ее подарил? — блефовать Дамблдор любил. Только вот с гоблинами этот номер не проходил.

— Он не дарил вам Мантию-невидимку. Этот артефакт нельзя подарить или продать. Он хранится в роду Поттер и передаче в другой древний род не подлежит никаким путем, кроме наследования. Вы же не являетесь наследником такового рода? — гоблин ударил по самому больному месту Дамблдора, который за десятки лет своей долгой жизни так и не стал наследником ни одного древнего рода хотя бы в седьмом колене. — Я вам напомнил, мистер Дамблдор. Остальные вопросы вы будете решать с мистером Поттером, когда он будет утвержден в своих правах.

После таких слов гоблина Альбус не рискнул ничего говорить, потому что не был уверен, что сдержится от использования непростительного заклинания. Он молча вышел в центральный зал Гринготтса, где, немного успокоившись, поинтересовался у одного из работников банка, как ему встретиться с Каргоком. Этот гоблин был кое-чем обязан Дамблдору. Каково же оказалось очередное на сегодня разочарование Альбуса, когда ему сказали, что Каргок переведен в заграничное отделение банка. Уточнить, по какой причине и куда именно отказались, сославшись на правила Гринготтса.

Дамблдор почувствовал, как его ярость вспыхнула с новой силой. Он ринулся из банка, стремясь поскорее отсюда убраться. Не успел пройти и десятка ярдов, как какой-то недотепа перегородил ему дорогу. Присмотревшись к магу, которого пришлось хватать за руку, пока он не упал от столкновения, Дамблдор узнал в нем профессора Хогвартса Квиррелла. Тот, заикаясь, просил прощения и еще что-то говорил, но директор не стал его слушать, а продолжил свой путь к выходу, молча проклиная и гоблинов, и Квиррелла, и глупого Поттера, и Гринготтс с его тайнами и возможностями.

Дамблдор наколдовал себе чашку чаю, надеясь успокоиться после чаепития, но уже после пары глотков любимого напитка понял, что теряет контроль над эмоциями. В Гринготтсе ему приходилось себя сдерживать, в чем очень помогало присутствие посторонних, перед которыми он не имел права потерять лицо. Здесь же, в собственном кабинете, Альбус не видел препятствий для проявления своего гнева. Чашка, расплескивая чай по ковру, застилающему пол, полетела в стену, где после удара развалилась на десяток осколков. Фоукс недовольно заклекотал.

— А ты молчи! — крикнул ему Дамблдор. — Не то сделаю с тобой то же самое, что и с портретами! Будешь молча пялиться на свет, ничего не слышать и не иметь возможности куда-то отсюда исчезнуть. Ты меня понял? Навязался на мою голову!

Не видя испуга в облике Фоукса, Альбус оставил его в покое. Нет никакого интереса в запугивании того, кто тебя не боится. А Дамблдор знал, что все его угрозы фениксу — пустой звук. Ему никогда не удастся осилить бессмертное магическое существо, способное по своей воле появляться и исчезать в любой точке пространства и, как подозревал Альбус, времени.

— Сегодня день сплошных катастроф, — Дамблдор расстроенно качал головой. — Из-за ушлости этих гоблинов теперь придется разбираться с артефактами Поттеров. Да что с ними разбираться?! Никуда Поттер не денется, не будет он требовать с меня отчета! А если гоблинам захочется показать свою преданность роду, — уничижительный тон рассуждений отлично показывал отношение к работникам банка, — суну им под нос документы, что мне выдали в Министерстве во время сдачи им темномагических артефактов, которые ранее хранились в сейфе Поттеров. И пообещаю натравить на них работников Министерства. Они, конечно, банку ничего не сделают, но нервы гоблинам потрепать в состоянии. Возможно, — Дамблдор мстительно сверкал глазами. Он подскочил с места и начал ходить по кабинету, стараясь привести мысли в порядок. Директор понимал, что одними возмущениями дела не исправить.

— Артефакты… И зачем это Поттеру список того, что я взял из хранилища наследника? Был бы я магическим опекуном, мне и слова никто не сказал бы! Никаких отчетов, никаких объяснений! — Дамблдор остановился и сделал несколько глубоких вдохов-выдохов, успокаиваясь. — Да уж. Это все гоблины, вечно суют свой нос, куда их не просят! И Гарри тоже хорош! Нет бы, посоветоваться с опекуном, который жизнь прожил в магическом мире. Так он сразу верит этим прирожденным скрягам, которые за галлеон удавятся. Нужно перехватить этот список. Не нужно Поттеру знать, какие артефакты я позаимствовал из сейфа. Он хоть и малолетний дурак, но может где-то не к месту брякнуть лишнее. И вообще, нужно браться за мальчишку. Какая ему разница, сколько я беру денег? Он слишком мал, чтобы меня контролировать. Он вообще никогда не дорастет до того, чтобы меня контролировать! Я подготовил такую выгодную схему и что теперь? Идти к Поттеру и договариваться о походе в банк? Ему не нужно знать, куда эти деньги пойдут, тем более в маггловском эквиваленте. Но я не могу отказаться от выгодной сделки. Это будет даже лучше, чем с банком в Австралии. Никаких рисков и минимум затрат на получение баснословной прибыли. За меня все сделают магглы. Я не могу потерять такую возможность, — Альбус смотрел в окно на заснеженный двор Хогвартса. — Все это только неприятности, которых можно избежать, приложив немного усилий и смекалки. А что делать с Мантией?