Е2-Е4 или совсем другая история. Часть 2. Ученик Хогвартса (СИ) - "Рада Девил" - Страница 145

— Это мое условие. Иначе...

— Иначе Поттер останется у тетки? Ну, давай-давай. Мне-то что? А вот мальчишка будет очень благодарен за то, что ты лишил его возможности попасть в гости, — насмешка переросла в язвительность.

— Отведешь Гарри в Малфой-мэнор и постараешься остаться там. Это важно. Ты обязан присмотреть за мальчиками, — Дамблдор упорствовал, он не хотел отступать от своего плана.

— Альбус! Молли все это придумала, а я должен отдуваться? Вот пусть бы она и отправлялась вместе с мальчиками, — притворно сердился Северус. — Надеюсь, Люциус не станет насмехаться надо мной. Ты из меня няньку для Поттера сделал. Я уже не говорю, что мне придется отложить эксперимент на... А, кстати, на сколько? — Снейп был не настолько расстроен перспективой погостить в Малфой-мэноре, как старался показать. Ему и самому нужно было поговорить с Люциусом, не привлекая внимания к их возобновившемуся общению. Малфой-старший пока ведь все еще был под надзором Аврората, хоть и ослабленным в последние годы. Гости его дома подлежали отслеживанию, не говоря уже обо всех его контактах за пределами защищенного поместья. Отправляясь к Малфою по поручению, так сказать, председателя Визенгамота Альбуса Дамблдора — это становилось очень хорошим прикрытием для личных разговоров.

— На неделю. Не больше. Я так и сказал Молли. Гарри не нужно долго оставаться в магическом мире летом. Мало ли что? Вдруг кто-то решит вспомнить, что он уничтожил Темного Лорда? Проследи, чтобы Малфои, по возможности, никуда за пределы поместья не водили мальчиков. Чем меньше посторонние знают о том, что Гарри бывает у Малфоев, тем лучше. Люциус ведь из всего выгоду себе извлечет.

Обсудив еще несколько организационных моментов, Снейп, вволю позубоскалив и поязвив, довольный собой, отправился в Певерелл-мэнор. Он знал, что Том дома сгорал от нетерпения узнать, что же такого срочного заставило Дамблдора летом вызвать Северуса в Хогвартс. Следовало поторопиться. Приближался обед.

Дамблдор же еще некоторое время бессмысленно смотрел на закрытую за Снейпом дверь, думая о своем. Он был доволен, что Северус всегда четко выполнял его распоряжения и очень редко заставлял себя ждать, если его вызывали для личной беседы. Вот и сегодня он подтвердил свою верность и собранность, умение поставить интересы его, Альбуса, выше своих. Такое поведение подкупало, даже несмотря на язвительность и невоздержанность в словах. Некоторое своеволие Снейпа можно было со спокойной совестью списать на издержки характера, потому что очень уж больших убытков оно интересам самого Альбуса не приносило. Так думал Дамблдор о Снейпе. «Хорошо, что я не отказался от его услуг в качестве преподавателя, хотя меня об этом иногда и просили, намекая, что Северус больше ученый, чем педагог. Тактично-то как обходили вопрос о его скверном характере. Пфф... Теперь он мне очень пригодился, — директор, размышляя, потянулся к брошенному на стол перу, чтобы чем-то занять руки. — Не то, что Уизли. Столько сил положено на их «приручение» — и все без толку. Молли! Как она могла так меня подставить? Не посоветовалась... А ведь я так всегда надеялся на их семейство. Когда ее братья Фабиан и Гидеон присоединились к моей кампании, я рассчитывал, что и Артур с Молли поддержат их. Ладно, с Молли все понятно — рожая детей чуть ли не одного за другим, ей некогда было вникать в политические распри. Но Артур! Он еще в школе подавал большие надежды. Его взгляды на жизнь магического общества были так созвучны тем, которые я пропагандировал для противопоставления замыслам Упивающихся — этих чистоплюев ортодоксов. Бунтари, такие как Артур, были ценными кадрами, стоящими на стороне моих Светлых сил. Те же братья Пруэтты... Они удачно противостояли Упивающимся Смертью. М-да. Красивое название я придумал для сторонников Тома, — Дамблдор слегка мстительно улыбнулся, вспоминая, как исписал пергамент длиною в три фута, пока придумал достойное название для организации умников, поддержавших Риддла. — И надо же такому случиться, что, ратующий за свободу от пережитков прошлого, любитель маггловских технологий Артур Уизли упрется и заявит, что ему нечего делать в политике. Что он не намерен никому навязывать свое мнение. Да о его мнении никто и не спрашивал! Видимо, я зря надеялся, что после ссоры с матерью и братьями он окажется легко внушаемым. Что моя скромная помощь в борьбе с финансовыми затруднениями его семьи послужит основанием для благодарности, и он пополнит ряды моих сторонников. Пришлось даже их домовика извести, чтобы моя благотворительность была заметнее на фоне общего упадка в бытовом плане. Но нет — Уизли стояли на своем. Они говорили благодарные слова, отказывались от дорогих, по их мнению, подарков, и продолжали оставаться в стороне от войны. Артур стал обозленным после ссоры с родными, и мое предложение занять достойное место в борьбе с Темным Лордом его не прельстило. А позже, видимо, только из упрямства не хотел становиться под мои знамена. Помнится, ко времени знаменитого Хэллоуина их семейство стало понемногу выкарабкиваться из нищеты. Внешне это особо не проявлялось, но тенденции усмотреть можно было с легкостью. Даже не помогали хитроумные чары на камине, которые я в сердцах навесил после очередного отказа Артура сотрудничать. Связать незаметно для работников транспортных сетей два каминных адреса, а затем отправить по этой связи тоненькую струйку магии, постоянно откачиваемой из дома волшебников прямо к себе в кабинет — это было филигранной работой мастера Чар. Для Хогвартса такая подпитка — капля в океане, но на доме Уизли отток магии сказывается до сих пор. Удачное вышло колдовство, — глаза Дамблдора мстительно и злобно сверкнули. Только вот видеть такой его взгляд было доступно практически одному лишь Фоуксу. Присутствие волшебников заставляло Дамблдора держать подобные эмоции под надежным замком. — Столько хлопот... Даже после исчезновения Тома я не терял надежды перетянуть Уизли на свою сторону, сделав их безмерно благодарными мне приспешниками. Но бунтарский характер Артура, приведший его к ссоре не только с семьей, но, похоже, и с Магией, заставлял его все время сопротивляться моим предложениям и намекам. И, кажется, надежда на подброшенный им позже артефакт тоже начинает таять. Старшие дети Артура больше не живут в «Норе». Только вот я не думал, что влияние артефакта так быстро рассеется, и этот недоумок Чарли будет способен за считанные месяцы заработать на дорогие амулеты в подарок братьям. А дальше что? Новый дом для родителей? Эти Уизли! Ни с кем нет столько хлопот. Упертые, как стадо мулов. Голодные, голые и босые, но независимые Уизли, — даже в мыслях Альбус не мог удержаться от крайней степени язвительности и насмешки. Он, конечно, понимал, что с «голодными» и «голыми» он утрировал, но не мог отказать себе в удовольствии так назвать Уизли хотя бы в мыслях. Потому что вслух это будет звучать некорректно. А директор Хогвартса не может себе позволить некорректные высказывания. — Независимые... Чем же вас зацепить? Я не отступлюсь, и не мечтайте. Артур первый бросил мне вызов, отказавшись близко сотрудничать. А теперь... Вас так много, все в одной семье, это же просто находка для меня. К тому времени, когда Том соизволит вылезти из своей норы, — Дамблдор брезгливо фыркнул, вспомнив название дома Уизли, — мне понадобятся сторонники, из которых я снова сколочу армию. Для борьбы с Темным Лордом обязательно нужна армия, а победит его тот, кто возглавит эту армию. А Том объявится. Обязательно! Я заставлю его. Выкурю, как лису из норы».

Мысли Дамблдора перескочили с упрямых Уизли на Тома Риддла, который был еще более упрямым. Он еще сильнее вызывал его негодование и являлся невыносимой «головной болью», от которой следовало избавиться.

Тем временем главный фигурант разговора Дамблдора и Снейпа преспокойно сидел в своей комнате в доме Дурслей и пытался представить, что же ему на день рождения приготовят Северус и Том? Ничего толкового не придумывалось, и Гарри собрался отправиться на кухню, чтобы приготовить себе пару сандвичей, возиться с чем-нибудь серьезнее ему сегодня не хотелось. Не успел он выйти из комнаты, как в оконное стекло постучалась сова.