Е2-Е4 или совсем другая история. Часть 2. Ученик Хогвартса (СИ) - "Рада Девил" - Страница 119

Снейп испытал волшебную палочку Квиррелла, валяющуюся неподалеку, на выполненное ею последнее заклинание. Он не стал ее поднимать, оставив лежать там, куда она откатилась из руки, когда Квиринус упал. Проверка подтвердила слова Поттера — последним заклинанием, которое было выполнено с ее помощью, оказалось непростительное Империо.

— Видимо, отразившись от зеркала, заклинание как-то видоизменилось, раз оказало такое воздействие на Квиринуса, — поспешил высказать свое предположение Дамблдор, который прекрасно понял, что необычная реакция на заклинание Империо вызвана тем, что Квиррелл был ослаблен действием Подчиняющей иглы и зеркала «Еиналеж». Его сознание не выдержало. Что и не удивительно, ведь в последнее время признаки помешательства были налицо.

— Возможно, — не стал спорить Снейп, которого самочувствие Квиррелла не очень волновало. — Думаю, Поппи не стоит вмешиваться в его лечение, раз уж его состояние вызвано действием непростительного заклинания. К тому же, возможно, модифицированного. Надеюсь, авроры отправят его в Азкабан после лечения в Святого Мунго. Нападать на студентов с Империо — такого я не припомню за все годы своей работы в Хогвартсе, — слова звучали категорично, и было понятно, что Снейп от своего мнения не отступится.

— Я согласен с тобой, Северус. Мне очень неприятно сознавать, что я не заметил, когда Квиринус стал опасным для окружающих. Он был так увлечен своим исследованием. Давай пойдем ко мне в кабинет, и я отправлю сообщение в Аврорат, а заодно и в Святого Мунго, — Дамблдор был немного суетлив, ему очень не хотелось отвечать на вопросы Снейпа о философском камне, и он судорожно придумывал, как все объяснить. То, что такие вопросы возникнут у самого умного из его деканов, он не сомневался. К тому же еще предстояло как-то уговорить и Поттера не рассказывать аврорам о камне. Лишние вопросы и интерес Министерства Магии Дамблдору ни к чему. Он решил поступить проще, не допустив встречи авроров с Поттером. — Гарри, мальчик мой, ты мог бы отправиться в свою гостиную. Мы проследим, чтобы профессор Квиррелл больше никому не причинил вреда.

— А разве мои показания не нужны? Авроры ведь, как и полицейские, будут проводить расследование? Или я чего-то не понимаю? — Поттер догадался, что Дамблдор не хочет подпускать его к аврорам. Видимо готовился предоставить им свою версию развития событий. Разбрасывающийся непростительными заклинаниями педагог мог очень негативно повлиять на репутацию школы и директора, обязанного обеспечивать безопасность студентов, в частности. Этого Гарри не хотел допускать. Любые неприятности Дамблдора бальзамом проливались на душу Поттера, мечтающего об отмщении за свое сиротское детство.

— Гарри, я твой опекун, и аврорам будет достаточно моих пояснений. Не волнуйся, я обо всем позабочусь. Ты действительно хорошо себя чувствуешь? Может быть, стоит обратиться к мадам Помфри, чтобы она тебя осмотрела? — тем временем все вышли из комнаты, и Дамблдор закрыл дверь своими чарами, которые, как предполагал Гарри, далеко не каждый маг сможет снять.

— Но, сэр… — начал Поттер, намереваясь настоять на своем присутствии.

— Мистер Поттер, если вы действительно хорошо себя чувствуете, то отправляйтесь в гостиную Слизерина, — Снейп говорил спокойно, но с нажимом, не давая шансов для спора. Приказы декана студенты его факультета не обсуждали и выполняли независимо от своего желания.

— Хорошо. Профессор Дамблдор, когда мне прийти для нашей беседы? Ведь сейчас для этого неподходящее время, — Гарри не стал пререкаться с Северусом при директоре, но намеревался обязательно вечером расспросить о том, чем закончится история с Квирреллом и поддельным философским камнем.

— Завтра, мальчик мой. Приходи завтра в такое же время, — казалось, что Дамблдор думает о чем-то своем, давая ответ почти автоматически.

Ожидая авроров и колдомедика из больницы Святого Мунго, Снейп, удобно устроившись в кресле напротив Дамблдора, приступил к выяснению подробностей, заинтересовавших его в рассказе Гарри.

— Альбус, о каком камне говорил мистер Поттер? Откуда в Хогвартсе философский камень? У Фламеля старческий склероз, и он разбрасывается редчайшими артефактами направо и налево? — Снейп пристально следил за выражением лица Дамблдора и видел, что тому не по нутру его расспросы.

— Гарри что-то напутал. Квиринус проводил опыты с зеркалом, выясняя его возможности. Он пытался найти способ проникновения в подпространство зеркала, где создавалась иллюзия, которую оно показывает для каждого желающего заглянуть в него. Как Квиринус узнал о том, что Гарри сможет достать из зазеркалья этот камень, — Дамблдор рискнул показать Снейпу кусок красного кварца, который он выдавал Поттеру за философский камень, — я не знаю. Возможно, когда колдомедики его вылечат, мы сможем об этом спросить у самого Квиринуса. Тогда же мы узнаем и о том, почему он связал этот камень с именем Фламеля. Думаю, Гарри просто неправильно его понял, а я не стал поправлять мальчика. В сущности это не так важно по сравнению с тем, что педагог поднял палочку на студента, пытаясь подчинить его с помощью непростительного заклинания. Ведь так?

— Пожалуй, — Снейп в очередной раз удивлялся виртуозности Дамблдора, с которой тот выходил из любого положения. Здесь приврал, там недосказал, этому улыбнулся, тому загадочно подмигнул — и вот обычный камень превращается в чьих-то глазах в редкий артефакт, ради обладания которым профессор сходит с ума, а студент чуть не становится жертвой непростительного заклинания. Северус был уверен, что камень подбросил в зазеркалье Дамблдор, слишком уж привычно он держал его в руках и даже не пытался рассмотреть. К тому же Альбус был полностью уверен, что камень не зачарован, потому что не проверил его перед тем, как положить в карман, взяв из рук Поттера. Даже через свои особенные очки на него не смотрел. Уж это Снейп видел своими глазами перед тем, как подал голос после прибытия по вызову оповещающих чар Хогвартса.

Версия для Аврората выглядела скромно и была отличающейся от того, что случилось на самом деле. В ней не упоминалось о Поттере, а Квиррелл якобы пострадал от собственного заклинания, выпущенного им в сторону зеркала во время исследований. На вопрос о том, откуда взялось зеркало, Дамблдор уверенно ответил, что получил его в подарок от бывшего ученика мистера Гилмора. Проверить, действительно ли это так, было нельзя, потому что семья Гилморов погибла тринадцать лет назад во время нападения Упивающихся Смертью на их поместье. Снейп знал Патрика Гилмора, бывшего ровесником Люциуса, и прекрасно был осведомлен о судьбе его семьи. Авроры признали действия Квиррелла такими, которые требуют пояснения самого потерпевшего. Квалифицировать их как преступление пока было невозможно, ведь, по словам Дамблдора, непростительное заклинание использовалось в исследовательских целях и не было обращено на живое существо. Расследование откладывалось до того времени, когда мистер Квиррелл пройдет курс лечения в больнице Святого Мунго и сможет ответить на все вопросы, интересующие авроров. Зеркало Дамблдор отказался отдавать, заявив, что при необходимости даст доступ эксперту к нему, но расставаться с подарком не намерен. И он был в своем праве, что пришлось признать и аврорам. Когда колдомедики из Святого Мунго забрали спящего свихнувшегося Квиррелла в больницу, а авроры ушли, заявив, что пока расследование придется приостановить, Снейп не сдержался:

— Как это понимать, Альбус? Этот никчемный чалмоносец пытался подчинить непростительным заклинанием волю студента, а ты выдаешь все как несчастный случай во время научных исследований? Ты не наказал Квиррелла после случая с троллем и снова выгораживаешь его!

— Северус, я не меньше тебя зол на Квиринуса. Но мы не можем поставить под сомнение репутацию школы, — увещевал Дамблдор, понимая, что если Снейпа не убедить в правильности его выбора, то можно ожидать неприятностей. Приказывать Альбус не очень любил, ведь это портило его имидж доброго и покладистого мага, мнение которого все уважают и к словам которого прислушиваются. — Я обещаю, что мы не оставим дело без внимания. Сейчас у нас есть только рассказ первокурсника. Это ненадежное свидетельство, Северус. Ты должен и сам это понимать. Вспомни только о том, что Гарри уверен, что в зеркале был философский камень. Но мы ведь знаем, что это не так. А значит, он что-то неправильно понял. Нельзя на основании его рассказа осудить человека. Пусть Квиринус сам признается в своем преступлении. Мы подождем. Когда его вылечат, мне сообщат из Святого Мунго. Я договорился. Да ты и сам слышал мой разговор с колдомедиком. И я попрошу тебя — поговори с Гарри, постарайся ему объяснить, что не стоит распространяться об инциденте. Я завтра с ним тоже поговорю, если понадобится, — голос Дамблдора был сладким как патока и приторным до крайности. На Северуса не действовал этот прием директора, позволявший тому заставлять магов безоговорочно доверять его словам.