Строгий соблазн (ЛП) - Брэдли Шелли - Страница 41

Брок делал все, чтобы Мэдди полностью раскрылась для его самых изощренных ласк.

Выгнувшись, Мэдди слабо постанывала, прижавшись к нему, в то время как его пальцы блуждали по ее телу. Она была одурманена ощущением гибельного восторга и все возрастающего наслаждения, это было похоже на качели, раскачивающиеся над бездонной пропастью. Дикие фантазии и какие-то первобытные желания просыпались в ее теле, а Брок все рисовал своими сильными пальцами немыслимые захватывающие узоры.

Через секунду она громко вскрикнула и забилась в его руках, потом глубоко, со всхлипом, вздохнула и затихла.

Брок молча провел ладонью по ее бедру и положил руку на ее талию. Он чувствовал, что ее тело удовлетворено, но обеспокоено.

Наконец она медленно повернулась к нему. Ее глаза были затуманены. Если он сейчас же не возьмется за дело, она почувствует неловкость и смущение. А этого ему хотелось меньше всего.

– Помоги мне освободиться от одежды, Мэдди. Я до смерти хочу ощутить своим телом твою бархатную кожу.

Он снял сюртук, не нагибаясь, скинул ботинки. Секунду поколебавшись, Мэдди подняла дрожащие руки к пуговицам его рубашки, в ее серых глазах снова загорелся огонь, а лицо залил румянец. Брок быстро расстегнул бриджи.

– Я не могу больше ждать. Я должен овладеть тобой.

– Да, – прошептала она, – сейчас.

Брок огляделея. Диван слишком мал. Спальня слишком далеко.

Брок уложил ее на пол и накрыл своим телом. Мэдди с готовностью раздвинула ноги. Брок вошел в нее одним сильным движением и издал громкий стон. Изнемогшее от возбуждения лоно Мэдди плотно обхватило вошедшую в нее плоть. Два безумных желания слились воедино. Брок захватил ее губы сильным поглощающим поцелуем и мощными толчками начал буквально вколачивать свое естество в ее жаждущее любви тело. Она двигалась под ним, подстроившись под его ритм. Жаркое пламя страсти, казалось, вот-вот испепелит любовников. Желание, как раскаленное лезвие, пронзало Брока. Он догадывался, насколько велика сила ее желания, но он не был готов к взрывной силе их соития…

Мэдди извивалась под ним. Ее крики, стоны и хриплое дыхание заставили его забыть обо всем. Он чувствовал, что женщина, словно змея, извивающаяся под ним, сейчас взлетит на вершину блаженства.

Мэдди выгнулась, и в ту же секунду Брок почувствовал, как ее лоно сжимает и омывает его мужское естество. Наслаждение вспыхнуло слепящей вспышкой и взорвалось.

Брок никогда, не думал, что экстаз может быть таким совершенным.

Брок посмотрел на Мэдди. Она лежала, раскинувшись, удовлетворенная, закрыв глаза. Такой прекрасной Брок ее еще не видел.

За последнюю неделю он дважды поднимался с ней к самым вершинам наслаждения, но этого ему было мало. Он даже не знал, хватит ли ему двух таких восхождений за ночь.

Черт возьми! Ему нужно идти. Да, он должен уйти из этого дома. Он доказал ей свою правоту. Она стала его любовницей, с которой он может делать все, что захочет. Она не только ответила на его страсть, но и превзошла все его ожидания. Если сейчас он останется и они продолжат заниматься любовью, то тем самым он только продемонстрирует свою слабость.

Стиснув зубы, Брок поднялся и понял, что покинуть ее будет сложнее, чем он себе представлял.

В полном молчании он натянул на себя одежду. Мэдди, старательно избегая смотреть на него, торопливо накинула рубашку и взялась за платье. Когда он предложил ей помочь застегнуть крючки, она спокойно подставила ему спину, пытаясь привести в порядок свои золотисто-каштановые завитки.

В комнате воцарилась тягостная тишина. Брок чувствовал, что Мэдди злится на него. Он бросил на нее взгляд и убедился в этом. Теперь, когда Мэдди была одета и выглядела как вполне добропорядочная вдова, маска высокомерия снова появилась на ее лице.

– Ты удовлетворен?

Она бросила эти слова ему в лицо. Брок отпрянул, как от удара.

– Почти так же, как ты, но недостаточно. – Мэдди зарделась. Ее лицо исказилось от гнева.

– Ты наслаждаешься тем, что попираешь мою гордость.

– Тебе неприятно, что я вынуждаю тебя быть самой собой, – возразил он. – Ты не сможешь спрятаться от меня, не сможешь скрыть от меня ни свое тело, ни свою страсть. В течение последующих ста семидесяти девяти дней я рассчитываю на твою абсолютную искренность, потому что твое удовольствие – оно и мое. И я намерен получать его как можно чаще.

Мэдди молча прошла мимо Брока и накинула плащ. Затем обернулась к нему:

– Ты самый отвратительный хам, с которым я когда-либо имела несчастье встретиться.

Брок пожал плечами, хотя ее слова задели его за живое.

– Ты будешь здесь завтра ночью, обнаженная и ожидающая, и меня абсолютно не волнует, что ты об этом думаешь.

На следующий день, в полдень, Мэдди сидела в гостиной своей золовки Роберты, которая, как она знала, могла бы ей помочь. Шансы, что Роберта согласится помочь, были ничтожны, но Мэдди должна была попытаться. Она оказалась в отчаянном положении.

Будь все проклято! Она бы предпочла обратиться за помощью к Гэвину, чем к вечно всем недовольной Роберте. И она бы отправилась к своему кузену, если бы хоть на мгновение могла поверить, что он откликнется на ее просьбу. Брок ясно дал понять, что, несмотря на ее предупреждение, Гэвин не отказался от союза с ее мучителем. Деньги значат больше, чем родство. Впрочем, этот факт нисколько не удивлял Мэдди.

Всю прошлую ночь она провела без сна, размышляя, разумно ли, поборов свою гордость, обратиться к Роберте. В конце концов она решила, что должна хотя бы на один только час усмирить свою гордость и попросить об одолжении женщину, которую когда-то считала членом своей семьи. Это казалось ей меньшим злом, чем необходимость каждую ночь в течение шести месяцев отдаваться негодяю, который использует ее в своих корыстных целях.

– Сумма, которую ты у меня просишь, – это целое состояние! Как ты могла столь неразумно распорядиться деньгами, которые тебе оставил Колин?

– Я тебе уже говорила: он не оставил мне ничего, кроме долгов, сo времени его смерти я только и делаю, что пытаюсь расплатиться с его кредиторами. Я продала почти все, что принадлежало моему отцу, но этих денег хватило лишь на то, чтобы покрыть задолженность твоего брата в клубе и заплатить его портным.

– Ты продолжаешь утверждать, что Колин оставил тебя без гроша? Но ведь граф владел огромным поместьем, значит, у него были деньги. – Роберта бросила на нее укоризненный взгляд. – Ты уверена, что он все растратил?

Мэдди стиснула зубы.

– Абсолютно уверена.

– Но Колин всегда очень разумно распоряжался деньгами.

Мэдди еле сдерживалась, чтобы не рассказать Роберте подробности жизни Колина, впрочем, она понимала, что золовка просто ей не поверит.

Этот путь ей закрыт. Что же делать? Она поднялась и холодно улыбнулась Роберте:

– Я вижу, что совершила ошибку, придя сюда. Извини за беспокойство.

Когда она уже направлялась к двери, Роберта загородила ей путь:

– Ты оскорбила память моего брата и думаешь, что можешь вот так просто уйти? Я требую извинений.

Мэдди раздраженно взглянула на Роберту, теперь она каждой клеточкой своего тела ощущала прошедшую без сна ночь. Ноющие мышцы бедер напоминали ей о бурном свидании с Броком и о том, что ей предстоит провести еще много таких ночей в его постели. А ведь он может не только разжечь ее плотскую страсть – он может завладеть ее сердцем и опустошить ее ум. Брок это уже доказал.

Если она не сумеет соблюсти осторожность, он завладеет и ее душой.

Роберта всегда была глупа и тщеславна. И уж конечно, пребывала в блаженном неведении о жизни Колина.

– Ты никогда не видела своего брата в истинном свете. Он наслаждался жизнью и не отказывал себе в любовных связях. Все свое состояние он истратил на женщин, оставив мне в наследство только огромные долги и домик, в котором встречался со своими любовницами.

– Колин не нуждался бы в утешении на стороне, будь ты с ним поласковее, – выпалила Роберта.