Когда кончаются игры (СИ) - Базов Сс - Страница 10

- Все за него делать будешь? Добивать игроков, которых он отпускает, отпугивать противников, с которыми он и сам может справиться. Может, сам хочешь в капитаны, а Кая сделаешь своим телохранителем? Или от него толку не будет?

- Если я скажу, что Кай сам пристрелил безоружную, связанную, слабую девушку, чтобы она больше не пыряла его исподтишка ножом, ты скажешь, что я вру? А для чего? Чтобы он тебе казался решительнее?

- Да ладно, застрелил и застрелил. Минус один. Только ты тогда зачем ходил за ним?

- Так же, как и ты - не верил, - пожимает плечами Хаски. Кто знает, как поступил бы Кай, если бы девушка просила не убивать ее, а не издевалась? Иногда Хаски очень хочется проверить капитана на прочность.

Кай по началу и сам не понимает, почему они действуют так открыто, если здесь два охотника, и не сразу вспоминает, что они с Дроидом переоделись, и теперь в них нельзя признать священников.

Повозка узнаваема, даже люди осознают, кого именно в ней перевозят и для каких господ. Кай даже жалеет, что истратил свою способность, а если спросить, то эти существа не ответят, и боли они не боятся, если попробовать подключить к делу Хаски. Между тем фигуры, похожие на друидов, уже заканчивают собираться.

- В прошлый раз он забрал девушку. Может, в этот раз стоит привезти ему свежую?

- Это было не так давно. Наверняка, он еще не наигрался.

- С двумя играть интереснее.

Повозка почти пустая. Двое сопровождающих слишком заняты лошадьми, к тому же их товар усыплен, а значит сбежать не может, а добровольно никто внутрь не полезет. Кай не то чтобы не вспоминает о том, что надо хотя бы предупредить остальных в команде, но понимает, что Хаски найдет его по запаху. И как всегда, окажется рядом именно в тот момент, когда понадобится помощь. Забравшись в повозку один, Кай не бросает команду, только предоставляет ей на время свободу выбора.

Когда Акросс просыпается, в замке шумно. Будто его это не касается, Акросс переворачивается на бок, прикрывает глаза сгибом локтя, против воли вслушивается в голоса.

- ... и что? Что? Будь это близнецы или Мей, значит, убила бы? А меня или Акросса - нет? Стояла бы тут сейчас Мей, ты бы говорила, что убила бы меня или близнецов, но не ее. Хватит оправдываться, девка, бери оружие и стреляй!

- У меня нет шансов против тебя. И мы оба знаем, что пока я не сопротивляюсь, тебе нельзя меня убивать.

- Повтори, - уже глуше. Акросс закрывает голову подушкой. Этим-то не надо спать положенные восемь или хотя бы шесть часов, они всегда бодрые, а у Акросса раскалывается голова. - Я вспорю тебе живот, и скажу, что ты сопротивлялась. Или закопаю где-нибудь в лесу, скажу, что убежала. Он не посмеет искать, потому что бежать ты можешь только к своему капитану.

А хуже всего был голод. Наверное, так чувствуют себя курильщики или наркоманы. Если в других реальностях достаточно заглянуть в кафе или холодильник, тут с этим сложнее.

- Тогда просто скажи своему капитану, чтобы перестал со мной носиться!

Они даже замирают, как были, друг против друга, когда Акросс распахивает створки двери в свою спальню. Сонно глядя на них, негромко сообщает:

- Я очень голоден. А на весь замок только два человека, и это вы двое. Если не заткнетесь, то в замке станет человеком меньше. И поверьте, сейчас вы оба раздражаете меня одинаково, так что то, что одна девушка, а другой из моей команды, вас не спасет.

- Девичья кровь наверняка вкуснее, - с усмешкой, замечает Гранит, глянув победителем на Гидру.

- О, будь Кай в такой же ситуации, Хаски или Дроид просто подставили бы шею для укуса, - слегка заносчиво произносит Гидра, припомнив последний разговор с Акроссом. Тот и в самом деле хмурится сильнее, но уже не от недосыпа. Слуга появляется у его правого плеча тихо и незаметно, шелестящим голосом, как бы боясь кого-то разбудить, напоминает:

- Вечером привезут мясо. Дождитесь, раз не хотите есть этих людей.

- Позовите меня, как только привезут еду, - Акросс разворачивается, закрывая дверь в свою спальню.

- Мясо? Зачем тогда люди, если он может есть мясо? - звучит уже тише приглушенный голос Гидры. Гранит смеется, но тоже как бы сдержанно, будто Акросс, закрывшись, тут же заснул и будить его теперь нельзя.

- Мясом они называют людей, женщина.

И хотя Акросс говорит, что поспит, навязчивый голод мешает ему. Время проходит как бы в забытье, какое бывает при болезни, и все же это нельзя назвать полноценным сном. Звуки во дворе замка воспринимаются им уже как скрип повозки, и кажется, что вот-вот так же тихо рядом с кроватью появится слуга, который скажет, что ужин доставили. К тому же, Акросс в уме перебирает, кем лучше пожертвовать. Вряд ли торговцы привезут кого-то из преступников или тех, кого не жалко. Не только потому, что такие люди слишком изворотливы, но и потому, что Вега наверняка хочет испытать его. Ты голоден? Вот тебе ребенок, убей его или оставайся голодным. А потом эта женщина не понимает, за что Акросс ненавидит ее. Лучше всего было бы сожрать Кая. Вегу расстраивало, что Акросс никогда не предоставляет ему легкой смерти, забывая, что в игре есть только победа, и нет системы балов за каждое нанесенное врагу увечье.

Когда и в самом деле отчетливо слышно, что повозка прибыла, Акросс не ждет приглашения, поднимается и выходит сам в темный двор. У ворот уже стоит Гранит, почему-то один.

- Ты что, уже убил девушку и закопал, чтобы я ни о чем не спрашивал? - шутит Акросс как человек, которого мучает зубная боль, а он все равно пытается показать, что с ним все в порядке.

- Нет. Но запер в комнате и подпер дверь. Кажется, она рвалась кого-то спасать. Я мог бы ее пустить, но тогда твои слуги бы не поняли, когда ты полезешь ее защищать.

- А ты понимающий, значит, - Акросс уже не пытается улыбаться, забирается в повозку сам, под пристальным взглядом скрюченного торговца. Второй следует туда же за покупателем. Люди здесь - как наваленная друг на друга при перевозке морковь, но сейчас для Акросса они всего лишь овощи.

- В этот раз кого-нибудь, кто действительно заслуживает смерти. Вам ведь продают преступников, я знаю.

Торговец присматривается в темноте, иногда ворошит лежащие на соломе "овощи", выбирая. Акросс вглядывается в лица, но никого не узнает. Здесь нет детей, наверное потому, что крови в них не слишком много. Женщин только две, а всего в повозке шестеро.

- Этот, - шуршит, наконец, торговец, тыкая пальцем в одного. - За людоедство. Сумасшедший. Теперь привозить вам преступников?

- Да, - кивает Акросс, но уже тянет из "овощей" плечистого детину, выносит из повозки на воздух, и выбранного тут же подхватывают его слуги, двое за руки, один за ноги.

- Скорее, - так же шепчет Акросс им, выбираясь, едва не спотыкается. Голова раскалывается все сильнее, и ему кажется лучшим дождаться ужина в спальне, просто полежать с выключенным светом, раз спать не получается. Акросс в том состоянии, когда уже плевать, что о нем могут подумать, так ощущают себя наркоманы и безнадежно пьяные. К счастью, видеть его сейчас может только Гранит, а тот поймет.

Сначала Гидре кажется, что открыть ее комнату пришел Акросс или кто-то из его слуг, но скрежет едва слышный, скрытный. Дверь открывается словно бы сквозняком, и Гидре даже становится немного жутко, но затем в комнату просачивается Кай.

Нельзя радостно вскрикнуть или подбежать к капитану, Гидра практически подкрадывается к нему, как бы боясь спугнуть, и, закрыв за его спиной дверь, обнимает за шею.

- Злишься на меня? Что я так глупо попалась, и пришлось меня спасать?

- Для начала - я еще никого не спас. А потом, хватит вам меня спасать, надо и мне иногда для разнообразия вас выручать. Пока, правда, получается только тебя прийти спасать, но Хаски с Дроидом тоже попадут в неприятности.

- Точно, - опомнившись, Гидра отстраняется. - Тебе же нельзя быть здесь, тем более одному. Акросс же только и ждешь, когда ты появишься.