Ну уж нет, Грейнджер! (СИ) - "Kolumnist" - Страница 25

— Грейнджер… Ты вернулась, — он потянулся, чтобы привстать, — а я, кажется, уснул, пока тебя ждал.

— Я заметила. Давно тут?

— Уже два часа, — проверил время на часах. Потом удивленно посмотрел на нее и сказал:

— Ты чего так поздно?

— Отчет, — она устало вздохнула и пожала плечами, потом скинула с себя пальто, жестами попросила парня подвинуться и устроилась рядом с ним. Он развернулся на бок, чтоб ей было достаточно места на узком сложенном диване, и положил руку на ее бедро. Несмотря на то, что она работала допоздна, и он проспал час в ее ожидании, парень выглядел гораздо более утомленным, чем она. Гермиона потянулась к его губам, чтоб получить причитающуюся ей сегодня порцию вечерней ласки. Дотронувшись до его щеки, она распахнула глаза:

— Малфой! Ты горячий!

— О, я знаю, Грейнджер… Я очень-очень горячий… — томно, но очень сонно проворковал он в ответ.

— Идиот, — она закатила глаза и приложила руку ко лбу парня. — У тебя температура!

Брови Драко сошлись на переносице, он сам потрогал свой лоб — ничего не почувствовал и непонимающе посмотрел на девушку. Она вгляделась в его лицо и поняла, что права. Он действительно заболел. Красные щенячьи глаза и шмыгающий нос только подтвердили ее догадки. Она подорвалась с дивана и протянула ему руку.

— Что ты делаешь? — он вопросительно смотрел на ее ладошку. — Отойди от меня. Если я и правда болен, а наверное так и есть, потому что мне жутко холодно, то тебе лучше быть от меня подальше.

— Не будь глупым, Драко, — сама схватила его за руку и потянула на себя. — Я не дам тебе болеть в одиночестве.

Когда он выпрямился, голова закружилась и он позволил Грейнджер себя поддержать. Но сразу отодвинулся и процедил сквозь зубы:

— Ты можешь заразиться! Тебе нельзя болеть…

— Малфой, благодаря тебе я пью такое количество витаминов и укрепляющих зелий, что мне ничего не грозит. Так что хватит строить из себя неизвестно что! Пошли.

Он все еще хмурился, но поддавался ее рукам, которые вели его по направлению к кровати в ее спальне. Драко не хотел подвергать здоровье Гермионы опасности, но кровать и подушка были настолько соблазнительными, что он не сопротивлялся, когда она снимала с него одежду, укладывала в постель как ребенка и укрывала теплым одеялом. Так с ним поступала только мама, и то давным-давно, много лет назад. С тех пор, как он поступил в Хогвартс, он постоянно отмахивался от маминой заботы и нежностей. Укутываясь в одеяло, как в кокон, он понял, что ему так всего этого не хватало. Захотелось, чтоб кто-то за ним ухаживал, чтоб прикладывал руку к его лбу и интересовался самочувствием, как пять минут назад это сделала Гермиона. Вернуться бы в детство и спрятаться от всех проблем в натопленной комнате с камином, куда перед сном придет мама и пожелает спокойной ночи. Он так устал за последнее время от работы, переживаний, волнений — от всего… Единственным желанием было просто отдохнуть от суеты, понежиться в теплой постели и хорошенько выспаться. Закрывая глаза, он услышал голос Гермионы.

— Драко, выпей зелье, пожалуйста, — она ласково дотронулась до его щеки, заставляя обратить на себя внимание. Он приподнялся, опрокинул лекарство в рот и снова зарылся в одеяле.

— Грейнджер, мне холодно…

— Я знаю, ты вообще-то болен!

— Так и должно быть?

— Скоро пройдет. Жар спадет в течение получаса, попробуй заснуть. — Гермиона снова положила руку на его лоб и убрала упавшие на лицо пряди волос.

— Ты полежишь со мной? — сказал Драко, схватив прохладную ладонь девушки, которая сейчас ему казалась очень горячей и могла хоть немного его согреть, и приложил к своей щеке.

— Подумать только, одна несчастная простуда может сделать тебя совсем беспомощным! — а потом негромко добавила, — как, впрочем, и всех мужчин… Спи, я буду рядом.

Драко послушно улегся клубочком, уронил веки и придвинулся поближе к Гермионе, придерживая ее руку, чтоб она не сбежала. И перед тем как погрузиться в сон, задумался над ее словами. «Я буду рядом» — звучало отлично. Ему понравилось… Поэтому, несмотря на плохое состояние, заснул он с улыбкой на лице.

А Гермиона в это время думала о том, что за эту неделю фактически семейной жизни она к нему сильно привязалась… Даже очень. Она стала привыкать к приготовленным завтракам по утрам, к домашним посиделкам вечерами и очень горячим ночам. Ей с ним было уютно. Она никогда не могла подумать о том, что Малфой такой простой и «удобный» в бытовом плане. Он не пеняет на нее, когда видит пыль на мебели, когда понимает, что еды в доме нет, или вещи не постираны. Драко просто зовет Тикки и дает ей задание. Зато, когда Гермиона радует его ужином, он не может скрыть искреннего удивления от ее поступка и уплетает запеченную курицу за обе щеки, объясняя это тем, что ему никто, кроме домовиков, никогда не готовил.

Он понимает ее. Понимает, что ей не хочется хозяйничать в доме после тяжелого трудового дня, понимает, что ей это не нравится, что ее это утомляет. Малфой не считает, что женщина должна сидеть дома и ждать мужчину с работы, каждые десять минут подогревая пирог, чтоб подать его на стол теплым, как это заведено у Уизли, например. Он не привык к этому, поэтому и требовать от нее подобного ему в голову не приходит. Все, что Гермионе было не в радость, делает эльфийка, и всех троих это устраивает. Тикки рада служить хозяину, а им двоим хватает времени друг на друга. Они ведь стараются построить полноценные отношения. И вроде как с этой задачей очень неплохо справляются…

Обнимая уснувшего парня, она отчетливо осознала, что он ей нравится, что хочется заботиться о нем так же, как он заботится о ней. Папа был прав, советуя к нему присмотреться.

Когда-то давно еще в школьные годы она, пусть и вся такая невероятно рациональная, мечтала о своем принце, как и все девицы ее возраста. Думалось о том, что в ее жизни однажды появится человек, на которого будет приятно смотреть, которого интересно будет слушать, который не уступит ей в интеллекте. С ним захочется искренне смеяться и с нетерпением ждать встречи. И сейчас, вспоминая свои детские мечты, она поняла — вот же он! Перед ней, в ее руках! От него невозможно отвести взгляда, потому что он потрясающе красив, особенно здесь, когда переодевается в домашнюю одежду и лохматит волосы, или в постели, когда все его внимание поглощает она, когда он смотрит на нее, как голодный зверь, и влажное от пота тело льнет к ней все ближе и ближе. В эти моменты он особенно прекрасен. А если что-то шепчет ей на ухо, будь то пошлости или нежности, крышу сносит основательно, потому что ей приятно его слышать и слушать. Он умен… Каждый разговор, дискуссия, спор, ссора с ним интересны, потому что он отвечает на ее уровне, словесные баталии стали их отличительным знаком, их маркой. Без этого совместное существование станет не таким захватывающим и эмоциональным. О, ему удается вызывать в ней бурю эмоций! Он злит ее, раздражает, волнует, возбуждает, а еще вызывает нежность и заставляет ее смеяться… Поэтому она каждый день спешит домой после работы, чтобы провести вечер вместе. Дождаться, когда они снова еще неловко и с ноткой смущения, но все же с огромным желанием, окажутся в объятьях друг друга. Поделятся новостями с работы, обсудят ту или иную книгу, посмотрят фильм или просто будут целоваться. Нежно и трепетно…

Гермиона не понимала, что с ней происходит, но точно знала, что он каждый день и каждую ночь разбирает ее броню по крупицам, медленно, но верно сдувает спесь и останавливает ее внутреннюю стерву еще до того, как она пробуждается. Она никогда не была идеальной, начиная от внешности и заканчивая характером, зато всегда старалась быть собой. А Драко, несмотря на все его ворчание и подколки, принимает ее настоящую. Он не кроит ее характер, не пытается изменить сущность, но своим отношением к ней и к ее ребенку заставляет ее меняться самой. Хочется быть ласковой, нежной, заботливой, интересной и красивой для него. Никто раньше не вызывал в ней подобных желаний.