Тайна Спящей Охотницы (СИ) - Смирнов Сергей Анатольевич - Страница 1

Annotation

Во второй части трилогии Сергея Смирнова повзрослевший на год Никита Демидов вновь вовлечён в чудесные и опасные приключения. На этот раз ему предстоит разгадать ещё более сложную загадку: кто такая Спящая Охотница, способная переносить в пространстве и времени целые миры? Бездушный андроид или живой человек? Друг или новое смертоносное оружие маркшейдера Вольфа? И какова её роль в истории Земли и в собственной жизни Никиты? Для этого молодому человеку придётся побывать в Москве 1918 года, осаждённом советскими войсками Берлине и даже в жерле вулкана Везувия. Никита узнает новые тайны своей семьи, обретёт способность уничтожать предметы на расстоянии, а главное, вплотную подойдёт к центральному выбору своей жизни, перед которым рано или поздно встаёт каждый человек на земле.

Сергей Смирнов

Глава первая

Глава вторая

Глава третья,

Глава четвертая

Глава пятая

Глава шестая

Глава седьмая

Глава восьмая

Глава девятая

Глава десятая

Глава одиннадцатая

Глава двенадцатая

Сергей Смирнов

ТАЙНА СПЯЩЕЙ ОХОТНИЦЫ

Невероятные друзья и приключения Кита Демидова

_{История продолжается}

Глава первая

_{со старинной усадьбой, плывущей в облаках, и прочими спецэффектами, грозящими страшной авиакатастрофой}

Настоящими героями не рождаются и даже на них не учатся. Вот главное, что узнал Никита Демидов за минувший учебный год, вместивший в себя пару веков, не меньше… Военных, спасателей и пожарных, конечно, учат, но так это профессии для взрослых, за это им и деньги платить должны. А вот так чтобы научить всех, как детей в школе, на вырост и для жизни вообще — быть на всякий случай героями… Совершенно нельзя предсказать, как себя поведешь, когда случается что-нибудь серьезное, опасное и нехорошее, а ты в самом центре всей этой жести.

И еще вундеркинд-математик Кит Демидов, впервые в жизни увлекшись историей и даже получив за нее «пятёрку» в году, прикинул и подсчитал в уме: из десяти настоящих героев пятеро, вообще, останутся неизвестными, еще троих почти забудут и только при случае будут вспоминать к слову — «а, это тот самый… ну да, был такой…», — и только двум, а то и одному-одинёшенькому достается настоящая всесветная, историческая слава. Про таких и говорят: «А! Тот самый! Ну да! Супер!»

В начале учебного года Никита вместе с друзьями из разных веков спас Москву и заодно весь мир от нападения подземного флота маркшейдера Вольфа. И что теперь? Никита, конечно, скромный парень: он, несмотря на свой уникальный и таинственный дар сборщика и все свершения, причислял себя к героям с большой осторожностью, а к супергероям — вовсе никак. В общем, подвигами не кичился. Но получалось обидно: даже на вторую категорию он едва тянул. И правда, для кого он еще оставался немножко героем? Ни для кого, кроме команды геоскафа «Лебедь» из прошлого, а из настоящего — своего папы и малочисленной банды одноклассников-«зомби», которые по приказу Екатерины Великой побожились молчать в тряпочку…

Чтобы уяснить, что к чему, надо рассказать вкратце, что случилось за год после разборки с подземным флотом и лично с маркшейдером Вольфом, оказавшимся Киту прапрадедушкой.

Припертый к стенке школьной директрисой, Кит пообещал ей исправиться по всем нелюбимым предметам, а они были все нелюбимые, кроме математики. Сказано — сделано. Он перестал быть рьяным пофигистом, и стал… нет, не отличником — такого бы скромный Никита никогда бы себе не позволил, — а вроде как твердым хорошистом. И сразу сделался никому не интересен. Учителя разок похвалили… и забыли про него.

Банда зомби во главе с Думом после всех обалденных чудес, конечно, Никиту зауважала и приняла его в «почетные зомби» даже без испытательного срока и теста — провести в одиночку целую ночь на кладбище. Да надо было бы — Кит и просидел бы там, глазом не моргнув и не поёжившись… если бы родители отпустили его на ночь из дома. У него, как у настоящего математика, никаких таких страхов перед привидениями не бывает. Тем более, после того, что ему уже довелось пережить! Но зомби ожидали от него новых крутых чудес, а их все не было и не было… Зима прошла — никаких чудес! И, считай, эти про него тоже забыли.

Лена Пономарёва… Ну да, в ее глазах Никита еще долго замечал жутко приятный ужас, но и она жаждала и ждала новых чудес. Не дождалась, и взгляд ее потух. А главное, сама раскрасивая и в стенах школы даже местами крутая Леночка Пономарева вдруг перестала вызывать в душе Кита всякий мучительный и порою приятный ужас. Будто было у Кита в сердце раньше такое секретное окошко, открытое только дня неё. Как она в то окошко посмотрит, так все внутри ослепляет, как лазерной указкой, а если не смотрит, так и внутри души совсем темно и сам об себя в темноте спотыкаешься. И вдруг закрылось то окошко, замуровалось. А открылось другое… совсем где-то высоко, на съехавшей крыше. Одна проблема сменилась другой… Да что говорить! Пономарёва — по всем статьям не княжна… И дело вовсе не в голубой крови! «Подумаешь, аристократка!» — с презрением думал Кит, если злился на княжну. А в чём? Конечно, в чудесном, жгучем взгляде княжны Лизы! И разве отличница Пономарёва хотя бы мечтала стать храброй лётчицей… Стала бы она бесстрашной циркачкой, прыгающей по крышам? Ну и вообще…

Еще в начале учебного года Кит никогда бы не признался себе, что он, типа, влюбился, потому что слова такого терпеть не мог. Но за учебный год он повзрослел и понял, что бывают на свете вещи, в которых трудно себе признаться и нужно иметь мужество называть вещи своими именами. И получалось, что он втюрился в девчонку из другого века, которая могла бы приходиться ему прапрабабушкой… Скажешь кому — не то, что не поверят, а скрутят и в психушку повезут. В общем, вместо малой беды нажил себе большую беду.

Папа с мамой поменялись ролями. Папа стал строгим — и не пойми, отчего больше: от того, что сын стал слишком хорошие отметки домой носить, от которых папа нос воротил, потому как сам когда-то двоечником был… или же от того, что жутко опасался новых чудес и всяких непредсказуемых проявлений Никитиного дара. «Не высовывайся!» — стал часто повторять папа, чего раньше от него никак нельзя было ожидать. А ничего не знающая мама, наоборот, стала вокруг Кита чуть не хороводы водить, и Кит приноровился уворачиваться от ее поцелуйчиков… бр-р-р!

Но от Китовой мамы просто так не отделаешься. Вот сейчас Кит с мамой сидел в самолете и летел на нем домой из Греции. Греция — это был мамин подарок Киту на летние каникулы за его хорошие отметки. Папа с ними не поехал, потому как терпеть не мог курорты и туристические экскурсии, и к тому же у него выставка была на носу. Он только тихо сказал сыну на прощанье: «Я, конечно, не удивлюсь, если там все развалины взлетят, покружатся… И весь Парфенон как новенький станет… Но ты там все-таки поосторожней. Не высовывайся, ладно?»

В Грецию Кит очень хотел весь год — и не просто так, по блажи: сам Александр, будущий Македонский, расставаясь с Китом, пообещал ему оставить на родине посылочку… Сувенирчик на память из далекого прошлого. Сначала Александр пообещал свой любимый кинжал с золотой ручкой. «Да ты что, ваше высочество! — воскликнул князь Георгий Веледницкий, служа в ту минуту переводчиком. — В его времени такой кинжал через границу не перевезешь даже горными тропами, не то что на летающей колеснице! Повяжут и обвинят в краже великой государственной ценности».

Тогда принц Александр подумал и что-то шепнул на ухо князю. Тот кивнул и сказал что-то вроде «сойдёт»… Во время поездки мама Света — опять же, бонусом за хорошие отметки — готова была идти на поводу у сына. Кит, рассказывая маме всякие истории про Древнюю Грецию, дотащил-таки ее до той самой, неприметной пещерки, которая давным-давно, в детстве принца Македонии, служила тому настоящим «штабом». Мама в пещерку не сунулась, боясь порвать или запачкать блузочку-обновку, а Кит тому и рад был. Долго прикидываться археологом ему не пришлось. Он нашел в аккуратно сделанной щели между камнями сувенирчик от самого великого полководца древности и… уж извините, ничего про него маме не сказал, а то бы она точно сдала «великую государственную ценность» каким-нибудь местным властям… А уж потом во время прогулки по какой-то греческой барахолке Кит нашел способ отлучиться и вернулся уже с этим сувенирчиком на шее. Ясное дело, он сказал маме Свете, что купил эту штучку по дешевке… Если прикинуть всерьез, то — примерно за одну миллионную ее реальной стоимости на каком-нибудь аукционе древностей. Самый большой страх Кит пережил в аэропорту, когда все металлические предметы надо было положить в коробочку под строгим взором греческого таможенника, похожего на всех трехсот спартанцев, вместе взятых. Но обошлось. И теперь подарок Александра Македонского, прождавший, считай, двадцать три века, снова висел у Кита на шее… и он его иногда трогал и балдел.