Размах крыльев - Волгина Надежда - Страница 34

- Где он?

- Я же сказала уже… Закован в цепи на нулевом уровне. Держат его там, как отъявленного преступника.

Нулевой уровень! За суматохой последних дней я совершенно о нем забыла, как и о своем желании непременно найти его, чтобы хоть что-то выяснить. Значит, сейчас сам бог велел заняться этим.

- Как туда попасть? – вцепилась я в Василису.

- Ишь, какая прыткая! А кто тебе сказал, что туда вообще есть вход?

- Как это?..

- А так это, - передразнила она. – Нет его здесь, нулевого уровня. Как и входа туда тоже нет. Он поистине необъятен и служит дневным прибежищем для всей нечисти, что обитает в царстве. Прячутся они там от самих себя, отсиживаются, пока снова не наступит ночь и опять они не смогут вздохнуть полной грудью. Нулевой уровень находится в сознании каждого, появляется тогда, когда в нем больше всего нуждаются, укрывает своих питомцев за толстыми стенами от всего… Это место считается страшнее самого ада. В его лабиринтах легко заблудиться. Случайно забредающих туда не существует, как ты уже догадалась.

- А вы там были? – с душевным трепетом спросила я, все еще не в силах осознать то, что только что услышала.

- А мне это зачем? Ведьмы и на поверхности чувствуют себя неплохо. А самое главное я еще не сказала – людям вход туда заказан. Категорически! Проникнешь туда, выбраться уже не сможешь.

Я задумалась, стараясь не замечать, как внимательно за мной наблюдает Василиса. И подумать мне было о чем. Словам ведьмы я поверила каждому. Даже не сомневалась, что рассказывает она мне все это не чтобы напугать впустую, а предупреждает об опасности. Никогда не считала себя храброй или способной на необдуманные поступки. А вот трусихой обзывала себя частенько, когда не могла решиться на что-то из-за боязни. Но то ли место это меня изменило, то ли я точно знала, что кроме меня никто больше не поможет Федору, но чем больше думала, тем сильнее склонялась к мысли, что за собственную жизнь или участь не страшусь совершенно. В конце концов, кроме неестественного существования, тут мне терять было больше нечего.

- Вы мне поможете попасть на нулевой уровень? – спросила я Василису в лоб.

- Не передумала, значит? – удовлетворенно кивнула она, словно раньше меня поняла о принятом мной решении. – Помнишь, что завтра ночью ты отправляешься со мной на шабаш? – уточнила она, а я поняла, что совершенно забыла о данном ей обещании. – Думаю, там у нас будет возможность отправить тебя в лабиринты нулевого уровня. Только… подумай еще… Окажешься там, будешь совсем одна. Помочь выбраться тебе уже не смогу. Время у тебя есть до следующей ночи.

Я лежала в постели без сна и вспоминала Федора. Как я у него впервые спросила про нулевой уровень.

 - А вот этого тебе знать не обязательно. Забудь. Просто, забудь. Ты меня поняла?

Так строго он тогда предупредил меня. И возможно, я бы так и не решилась снова заговорить с кем-нибудь об этом, если бы черт не попал в беду. Скорее всего, ничего у меня не выйдет. Я даже не была уверена, что смогу попасть туда. Но попробовать я была обязана. Кроме меня больше некому, по той простой причине, что тут каждый сам за себя, и до рядового черта никому нет дела.

А самое страшное было, что я даже примерно не представляла, что стану делать, если пробраться на нулевой уровень у меня все же получится. Даже если или когда найду Федора, как смогу освободить его, как мы будем выбираться оттуда?.. В голове были одни вопросы, сдабриваемые страхом, и ни единого ответа. С каждой минутой этой бесконечной ночи миссия моя казалась мне все более невыполнимой.

На следующий день мы с Лемехом отправились на невольничий рынок, как он и обещал.

Совсем, ну совершенно это место на пустой огромной площади не напоминало мне рынки, про которые читала в книгах или смотрела в кино. Скорее это было похоже на осеннюю овощную ярмарку, где обычно составляют в кучи мешки с картошкой, свеклой, луком… Рядом топчется торговец, преимущественно не русский, и покупатели у него интересуются, а хороший ли сорт картошки он им предлагает, много ли в ней глазков, быстро ли разваривается… Здесь роль мешков играли люди, а торговцев – черти. Ну и посетителей на ярмарке было не очень много. В основном деловито сновали горгульи, заставляя «мешки» подниматься с земли, выпрямляться, поворачиваться, расспрашивая о чем-то чертей.

- Почему этих людей сбывают с рук? – спросила я Лемеха.

- Их хозяевам они не нужны, вот и продают, - лаконично ответил он, что-то высматривая на расстоянии и не спеша приближаться к какой-либо из групп.

Я пригляделась повнимательнее. В основном продавались люди в возрасте. Конечно, совсем дряхлых я не заметила, но и молодых тоже не видела. Наверное, молодые хозяевам нужны, а вот те, что постарше, особенно женщины, кто не такие красивые с лица и не очень умелые, сбывались. Грустно становилось от подобных мыслей. Я уже не рада была, что затеяла все это, но Лемех уже направился к одной группе, и мне пришлось следовать за ним.

- Чья она? – указал он на девушку лет восемнадцати с русыми волосами, рябым лицом и испуганными голубыми глазами. Я-то ее и не заметила бы. Как курица на жердочке сидит, вся сжалась и даже голову втянула в плечи.

Здоровенный черт, вдвое мохнатее, чем Федор, назвал какое-то имя, которое я даже повторить бы не смогла, а потом спросил:

- Берешь?

- За что здесь? – снова деловито поинтересовался Лемех.

- Духов вызывать любит, - хохотнул черт. – Вот и решила однажды дьявола призвать.

Вот же дурочка! В этот момент я встретилась глазами с девушкой и такую мольбу в них прочла, что сердце сжалось от жалости.

- Давай возьмем ее, - тронула я за руку горгулью.

Не столько жалость двигала мной, как желание поскорее убраться отсюда. Мне уже казалось, что со всех сторон на меня были устремлены тоскливые, о чем-то просящие взгляды. Выносить этого не могла больше. Кроме того, поняла, что среди покупателей я единственная – человек.

- Эту безмозглую? – скривился Лемех.

- Да ее! – постаралась я вложить максимум уверенности и твердости в голос.

Горгулья только пожал плечами и снова обратился к черту:

- Передай хозяину, что забрал ее для Асмодея.

Всю обратную дорогу моя новая подруга (во всяком случае я очень хотела на это надеяться) вела себя так, словно ее били на протяжении долгих месяцев. Вздрагивала от малейшего шороха, дергалась в сторону, завидев кого-то впереди. В какой-то момент Лемеху даже пришлось на нее прикрикнуть, чтобы взяла себя в руки.

- Тебя не на заклание ведут, а обласкали сверх всякой меры, - строго выговаривал он ей. – Ты теперь ноги должна целовать госпоже Алине, что спасла тебя от другой участи.

О том, что грозило девушке, в случае если бы мы ее не купили, я решила расспросить Лемеха на досуге. А пока взяла девушку под руку и тихо спросила:

- Как тебя зовут?

- Поля, - прошелестела она едва слышно, как осенняя листва от дуновения легкого ветерка.

- Все будет хорошо, - пожала я ее руку. – Теперь тебя никто не обидит.

Сама очень хотела верить в собственные же слова. Надеялась, что спасла ее от более ужасной участи, чем жить тут вечно.

Дома Лемех уже готовился закатить настоящую истерику, когда предложила ему разместить новенькую в моей комнате, но настаивать я не стала. Трезво рассудила, что каждому нужно место для уединения. Свою комнату с натяжкой могла назвать таким местом, потому что и Лемех уже протоптал сюда дорожку и мог заявиться в любой момент, и Федор… Федор, милый Федор. Опять я вспомнила тебя, и сердце сжала рука страха и неизвестности. Так расстроилась, что даже не заметила, как Лемех увел Полю. Одно успела – попросить, чтобы вымыли ее как следует. Пахло от девушки, мягко говоря не по-женски.

Пользуясь тем, что выдалась свободная минутка, я решила отвлечься от грустных мыслей и заняться творчеством. Захотелось мне зарисовать образы тех, что окружали меня тут. Моих верных горгулий, Федора, Василисы в двух ее обличьях, новой и пока еще незнакомой подруги… Но начать я решила с Люцифера. Его красота сама просилась на полотно. Для мужчины, считаю, он непозволительно красив. Дико и очень мужественно.