Кривич (СИ) - Забусов Александр - Страница 104

   -М-мяв! - прозвучало напоследок.

   Весло смело в сторону бесхвостого кота, приложив о бревенчатую стену. Не слишком ли сильно? А, мелкий домовой уже подсвечивает свечкой пространство влазни. Оп-па! На полу лежал кот величиной с подросшего ягненка. Надо ж, так закормили! Дышал тяжело, прерывисто, но дышал. Вся морда расквасилась до состояния фейса породистого персидского кошака .

   Отбросив весло, Андрей схватив кошачьего выродка за задние лапы, втащил в освещенную комнату. Из-за печи послышался уже знакомый голос дворового.

   -Ну, чаво там? Где тот чертяка, который меня подрал?

   -Выходь, Фаня. Боярич яго веслом окучил.

   -Ага, а вдруг оживет? Добей его поскорей!

   -Фаня, - возмутился домовой, - ты ж ведаешь, так нечистого не убить.

   -Тогда и вовсе не выйду!

   Не вдаваясь в перепалку домашней нежити, Ищенко пригляделся к поверженному коту. Хрен там, это был уже вовсе не кот. Существо быстро приходило в себя, быстро трансформировалось в знакомый уже чертячий облик, но еще не могло осознать происшедшего с ним.

   -Веревки тащи, быстро! - велел домовому.

   Сам, заведя верхние конечности черта за его спину, стянул их последним оставшимся у него кожаным ремешком.

   -Вот! - домовой сунул веревку в руку кривичу.

   Андрей перевел дух лишь тогда, когда чертяка был упакован по полной программе. Задние и передние конечности лукавого связал воедино, заведя их ему за спину. Набросив петли на рога, подтянул и голову поближе к жопе, вывернув козлиную бороденку вперед. В клыкастую пасть плотно затрамбовал скомканный пучок тряпок.

   -Ф-фух! Упарился. - Вытерев вспотевший лоб, плюхнулся на табурет. - Слышь, Фаня, хорош прятаться, выходи. Теперь твой страх и ужас не страшен. Можешь его даже ногами попинать, если желание есть. Как ты, Бородач?

   -Норма, - односложно откликнулся домовой.

   -Му-му-му-му!

   Ведьма с кляпом во рту издавала недовольное мычание. Ищенко наклонился над дергавшейся бабкой, елейным голосом спросил:

   -Оклемалась, бабушка? Сказать чего хочешь?

   Расшатав кляп, вытащил из ведьминого рта.

   -Кха-кха. - Прокашлялась. - Радуешься? Недооценила я тебя, звереныш. Ну, ничего, Мизгирь с тебя, с живого ремней нарежет!

   -А, вот с этого места, пожалуйста, поподробней.

   Перевернул старуху на бок, заглянул ей в лицо.

   Знал бы он, что перед ним на полу лежала женщина, обладающая вредоносными демоническими свойствами, никогда бы не стал глядеть в старушечьи глаза. Не одного, не двух, многих, своим взглядом свела в могилу бабка Обрена, наслав болезни, потом издали наблюдая, как сгорает человек от смертельного недуга. Считанные единицы ведуний в княжестве, могли снять Обренову порчу. Ведьма набрала силу, могла околдовать человека, превратить его в коня и заездить до смерти, и все это проделывала всего лишь взглядом.

   Их взгляды встретились, и сотник почувствовал, как что-то липкое, обволакивающее, сначала даже приятное, вползает в его мозг, поглощает мысли и волю. Отвести глаза он уже был не в состоянии. По спинному мозгу, словно ветерком погнало его энергию вверх к голове, оттуда через взгляд наружу. В голове все замутилось, как вдруг, будто перещелкнул кто переключатель.

   Знала бы Обрена, кто склонился над ней, никогда бы не подняла глаз, не посмотрела в глаза мужчине, находившемуся перед ней. Мозг Ищенко, как магнитофон, воспроизвел заложенную в него запись. Отчетливо послышался голос языческой ведуньи Властимиры:

   -Ой, ты Свет, Белсвет, коего краше нет. Ты по небу Дажбогово коло красно солнышко прокати, от, онука Дажьбожего Влесослава, напрасну гибель отведи: во доме, во поле, во стезе-дороге, во морской глубине, во речной быстроте, на горной высоте бысть ему здраву по твоей, Дажьбоже, доброте. Завяжи, закажи Велесе, колдуну и колдунье, ведуну и ведунье, чернецу и чернице, упырю и упырице на Влесослава зла не мыслить! От красной девицы, от черной вдовицы, от русоволосого и черноволосого, от рыжего, от косого, от одноглазого и разноглазого и от всякой нежити! Гой!

   Вдох. Две, практически ни кем не замеченные, короткие молнии, вместе с покидавшей тело энергией, выскочили из глаз парня, впились в глаза колдуньи, все круша на своем пути. Выдох - мгновенный, шумный, всей грудью. Изо рта непроизвольно вырывается звук  "Хорс-с!", тело броском с неимоверной силой сгибается вперёд, вытянутые руки почти достигают тела колдуньи. Взмах руками крест-на-крест и направленный поток энергии от копчика к голове, начинает возврат в исходное положение, в свою очередь, вытягивая назад вместе со своей силой и энергию ведьмы. Старуха забилась в конвульсиях, в районе таза по полу растеклась лужа с характерным запахом. Бледные, как у мертвеца, губы, смогли выдавить лишь одно слово, прошептали:

   -Пожалей...

   Несмотря на эйфорию, захватившую всего его, Ищенко смог услышать просьбу. С большим трудом сморгнул веками, отвел взгляд от бабкиных глаз. Во всем теле ощущалась дикая, необузданная сила. Она бурлила, искала выход, давила. Андрей чувствовал, что способен сейчас оторвать от земли любой предмет весом под тонну, способен отбросить его от себя. В отличие от него, старуха сдулась, как латексный шарик, но была жива. Лежала с закрытыми глазами, отдыхала после всех потрясений. Местные аборигены - Бородач и Фаня из-за угла печи наблюдали за происходившим действом. Обескураженные, они не могли въехать в ситуацию. Кого бояться? Что произошло? Не пора ли сбежать куда глаза глядят, только подальше от всего этого? Молодой, теперь непонятный им воин, походя, на раз-два-три, отнял силу у страшной черниговской колдуньи, которую боялись все, кто слышал о ней.

   -Что скажешь о Мизгире? - дав старухе передохнуть, спросил Андрей.

   -Уж где-то час, как здесь появиться должен, - с трудом ворочая языком, говорила Обрена. - Я здесь осела по его просьбе. Побоялся Мизгирь, что при печенежском князе шаман объявится. По слухам - колдун отменный. Вот и решил мною подстраховаться, пришлось из стольного града на время в сю лачугу перебраться. Они с князьком хоть и подельники, да, друг дружку не жалуют. А, как при таком раскладе добычу делить будут? Ты и твой товарищ, в мои планы совсем не входили. До вчерашнего дня я и слыхом не слыхивала о вас. Атаман просьбишку кинул, пожелал, чтоб я ваш путь подвела к сему порогу, усыпила и сонными передала в его руки. Зол он на вас.

   -Ну, это ясно. Только не ясно то, как он из закрытого на ночь городища сюда попадет?

   Лежавший у двери в виде разделанного цыпленка-табака черт, судя по всему, тоже слушал весь разговор. Не в силах, что либо, предпринять, и даже слово молвить, заскреб когтями по доскам пола. Покряхтев, бабка не глядя в глаза кривичу, ответила:

   -У прикормленного человечка, состоящего на службе у наместника, с подворья подземный лаз за стены проложен. Через него он к утру и назад воротится.

   -А печенеги когда напасть на погост должны?

   -Отпустил бы ты меня, старуху неразумную. А? - плаксиво запричитала Обрена. - Чем хочешь, поклянусь, что не стану боле на твоей дороге. Сама десятой дорогой обмину. Отпусти!?

   -Я тебя спросил!

   -Ну, да. Так этим утром и нападут. Они снаружи, Мизгирь изнутри.

   -Твою ж ма-ать!

   Времени у них с Романом совсем не было. К тому же, какой сейчас из боярина боец? Бабка материал отработанный, черта тоже в минус нужно убирать. Где этот чертов Мизгирь? Пора бы ему появиться. Народец у нас, каким был, таким и остался. За тысячу лет, хоть в одну, хоть в другую сторону, так к пунктуальности и не приучился. Да и сама страна, ничем по большому счету не отличается от той, в которой он рожден. Что эта, что та Русь становятся все больше и больше похожи на поле боя. Только там даже похлеще. Раздолбанные, словно после бомбежки дороги, одно славянское лицо на полсотни иноземцев, вывески на чужом языке, будто коренной народ в оккупированных городах проживает. Те же чиновники, депутаты - слуги народа, мать их так, ощущаются в роли старост и полицаев в населенных пунктах при гитлеровцах. И это не иллюзия. Он пожив среди всего этого беспредела, давно понял, Русь действительно является полем брани. Врагов у нее всегда было много, но они терпеливо ждали своего часа. И он настал - благодаря шайке общечеловеческих демократов, разоривших и без того полузадушенную застоем страну, Россия стала лакомым кусочком для любого пробегающего мимо шакала. Но купленное правительство еще не дает врагам полной власти над страной - для этого нужно поработить народ, сломить его, ассимилировать и превратить в стадо. Поэтому война против России еще только началась, а все корни этого идут, быть может, отсюда, вот от таких Мизгирей.