Персональный апокалипсис - Коган Татьяна - Страница 10

– Слушай, Джон, я тебя никогда не подводил. Я хочу выбраться из нищеты. Да, я сглупил тогда, что ушел. Но ведь никогда не поздно исправить ошибку? – Томас прямо посмотрел на товарища. – Проверьте меня, если понадобится.

– Ладно, дружище. Я попробую что-нибудь придумать. Грех терять такой кадр. Твой удар по-прежнему приводит в нокаут?

– Я же сказал, проверьте, – улыбнулся Томас.

– Ха-ха, обойдемся. Я-то помню, как вы сцепились с Сэмом и как он потом шепелявил.

– Да, громила Сэм был опечален поражением. Как он, кстати?

– Помер он, – отмахнулся Джон, показывая бармену знаком налить пива. – Застрелили при попытке ограбления.

Томас сочувственно покивал, хотя сожаления по поводу трагической кончины знакомого не испытывал. Сэм был редкостным ублюдком, и ни у кого не вызывало сомнения, что он плохо кончит. Моральные рамки должны присутствовать, даже если ты занимаешься чем-то незаконным. Например, в уличных разборках Томас никогда не нападал первым. Если уж вынуждали драться – оборонялся, стараясь не слишком навредить противнику. Сэм же всегда норовил покалечить. Из-за этого-то они однажды и повздорили. Некоторые люди не понимают слов, и им приходится объяснять кулаками.

Беседа затянулась до полуночи. Крайтон вспомнил, что забыл предупредить Мэдди, и засобирался.

– Ладно, пойду я, – Томас достал из кармана несколько купюр и бросил на столик. – Жена волнуется.

– Женился-таки на своей Шоколадной? И в горе и в радости, пока смерть не разлучит? – ехидно ухмыльнулся Джон. У него было все то же обманчиво расслабленное, хитрое лицо; залысины по бокам лба увеличились, но он по-прежнему носил длинные волосы, которые завязывал в куцый хвост.

– Типа того.

Джонни метнул в него пронзительный взгляд:

– Тебе есть что терять. Не боишься?

– Боюсь.

Несколько долгих секунд Джон не сводил с него темных изучающих глаз, потом протянул руку:

– Давай тогда, удачи. Пересекаемся здесь же, через два дня.

После жаркого душного помещения уличный воздух приятно холодил лицо. Томас остановился и запрокинул голову, вглядываясь в мутное серое небо, остервенело сыпавшее вниз колкую крупу. В этом году зима наступила рано. Томас поднял воротник куртки, чтобы не задувало в уши, и тряхнул головой, будто пытался сбросить с себя воспоминания о недавней встрече.

Да, он поступает некрасиво. Он обещал Мэдди не ввязываться в криминал и сдержал бы слово, если бы не крайняя нужда. Он мог быть терпеливым, мог год за годом перебиваться на унизительных малооплачиваемых, но легальных работах, только чтобы оградить жену от переживаний. Он покорно выполнял функции вышибалы, пытаясь приучить себя к мысли, что даже в бедности обретается счастье. Видит бог, он старался. Да только ни черта у него не вышло. И ладно бы, если бы от денег зависело только его душевное состояние. Он бы смог смириться с тем, что никогда не будет чувствовать себя по-настоящему счастливым. Но сейчас на кон поставлено здоровье дочери. При таком раскладе уже неважно, выиграешь ты честным способом или нет. При таком раскладе нужна победа любой ценой.

Раньше, когда выпадало много снега, они с Тиной играли на пустыре возле дома. Лепили снеговика, валялись в сугробах, обстреливали прохожих снежками. Мэдди обычно сперва стояла в сторонке, переживая, как бы ребенок не простудился, но потом не выдерживала и присоединялась к веселью. Крайтон заваливал ее в сугроб и валял в снегу, визжащую от восторга, точь-в-точь как в морозный день на озере Мичиган, когда сделал ей предложение.

Доктор говорил долго, подробно обрисовывая ситуацию:

– …пониженная масса красных кровяных телец, благодаря которым осуществляется поступление кислорода к тканям организма. Этим и объясняется ее постоянная вялость и носовые кровотечения. Наблюдается также недостаток функционально активных белых кровяных телец, в чью задачу входит борьба с инфекцией. Пока нельзя точно сказать стадию, но то, что это лейкоз, не вызывает сомнений. Обнадеживать вас не хочу, необходимо провести дополнительную диагностику. И уже после этого мы сможем разработать план лечения и понять, потребуется ли операция или есть шанс обойтись химиотерапией…

Мэдди стояла, зажав рот ладонью, словно сдерживала готовый вырваться крик, и переводила взгляд то на мужа, то на врача, то на дочку, которая лежала на больничной койке и выглядела довольно бодро. Томас не был уверен, что смысл сказанных доктором слов дошел до его сознания. Все это казалось чем-то неправдоподобным, ненастоящим… Его малышка тяжело больна? Разве такое возможно? Вот же она, немного напуганная и бледная, но никак не смертельно больная!

– Что от нас требуется? – холодно спросил он.

– Обследование займет несколько дней и обойдется вам приблизительно в две тысячи.

– Без проблем. Малышке нужна отдельная палата.

Доктор красноречиво кашлянул.

– Мы все оплатим, я же сказал, – раздраженно бросил Крайтон.

В коридоре Мэдди растерянно посмотрела на мужа:

– Откуда мы возьмем деньги? Господи, Томми, это ведь серьезно?

Он взял ее за руку и больно стиснул ладонь:

– Это серьезно, но мы справимся. Я возьму аванс и буду работать в две смены. Ничего страшного. Вылечим. Обязательно вылечим.

Мэдди смахнула навернувшиеся на глаза слезы:

– Томми, я не переживу, если…

– Я обещаю, – Томас сглотнул подступивший к горлу комок. – Обещаю, что все будет хорошо.

Он зашел в магазин за десять минут до закрытия. У входа крутился пузатый охранник, нанятый скорее для солидности, чем для защиты. При виде нежданного посетителя с чулком на голове он проявил чудеса ловкости: отпрыгнул в сторону, выхватил дубинку. Томас оказался проворнее: сделал выпад вперед, обхватил кисть и резко вывернул. Легкий хруст и приглушенный стон – Крайтон успел зажать рот охранника ладонью. Далее последовал точный удар по затылку, вырубивший жертву на ближайшие несколько минут. Томас действовал практически бесшумно, продавец за прилавком ничего не услышал и здорово удивился, когда в его лоб уставилось дуло пистолета.

– Надеюсь, тебе хватит ума не нажимать кнопок? Ты знаешь, что делать. Складывай сюда, – прошептал грабитель, протягивая плотный целлофановый пакет.

Первый раз Томас отобрал деньги у одинокого туриста, который посчитал, что днем в неспокойном районе Чикаго ему ничто не угрожает. Следил за ним дольше часа, шел в отдалении, выжидая, когда же тот свернет в подходящий переулок. Когда турист заглянул в арку, ведущую к проходу в промышленную зону четырех заводов, Томас подобрался: лучшего места для нападения не найти! Иностранец, вероятно, увидел нечто любопытное и направился в пустынный закоулок, доставая из сумки фотоаппарат.

Возникший из ниоткуда подросток не привлек к себе внимания. Турист увлеченно снимал на камеру обшарпанные здания. Томас подкрался сзади и приставил нож к горлу. Левой рукой обшарил карманы, вытащил бумажник. Фотоаппарат тоже мог прихватить, за него бы дали неплохие деньги. Но решил не возиться. В конце концов, пусть у иностранца останется память о славном американском городе. Улов был небольшой, но этого хватило, чтобы понаблюдать за игрой «Чикаго булз» с лучшего места на трибуне.

– Тут подсобка есть?

Продавец испуганно кивнул.

– Где?

Томас жестом приказал ему проследовать в хозяйственное помещение, толкнул в спину, загоняя внутрь, и припер стулом дверь.

В двадцати ярдах от магазина стоял черный пикап без номеров. Томас быстро преодолел разделявшее их пространство, запрыгнул в салон, и машина резво рванула с места.

Томас стянул с головы чулок и передал пакет с деньгами Джону.

– По-моему, он справился. И весьма неплохо, – присвистнул длинноволосый, роясь в пакете. Двое парней, сидевших здесь же, переглянулись. Было понятно, что в компании распоряжался именно Джон. Крайтон не понимал, зачем тому понадобилось проверять его. Неужели действительно – не доверял? Или просто захотел по-легкому срубить немного деньжат за чужой счет?