Другая история (СИ) - "shellina" - Страница 69

Тем временем все еще ничего не понимающих близнецов оттащили в спальню, собирать вещи, а я снова повернулся к Гермионе.

— Теперь что-то нужно будет сделать с Амбридж и заняться уже нашими непосредственными делами.

========== Глава 49. Долорес Амбридж ==========

Наставник сидел за столом в комнате в «Трех метлах» и разглядывал меня.

— Перси далеко не дурак. Был бы дураком, не поднялся бы так высоко за столь короткий срок.

— Я знаю, — я пожал плечами, — он никогда не поверил бы, что Фред с Джорджем сами выбрали себе такую работу и то, что он организовал их перевод из школы так быстро, подтверждает мои догадки, так же как и это. – Я достал из кармана пергамент, на котором было написано только одно слово «Спасибо». — Да и самим Уизли никто не поверит, если они начнут качать права и говорить, что ни на какую работу не устраивались. Скорее сочтут, что это они решили поиграть в такие игры, возможно, подшутить над Перси.

— Вот это точно. Я сам так думал, пока ты мне не признался. Все-таки сказка о мальчике, свистке и волках очень правильная. Слишком часто они зло подшучивали над самим Перси, забыв, что, несмотря на амбиции он их родной брат. Ладно, Мерлин с ними, с Уизли. Меня больше беспокоит то, что ты устроил с Амбридж. Не думаешь же ты, что эту дамочку ждут серьезные неприятности?

— Здесь все будет зависеть от ее истинных мотивов. То, что ее ждет допрос с применением и веритасерума и приглашением вас в качестве легилимента, так же ясно, как и то, что в школу она больше не вернется, независимо от результатов допроса. В Министерстве тоже не идиоты работают, никому не нужно распускание слухов. Вон, на Сириуса посмотрите, до сих пор существуют люди, которые не верят в его невиновность, а здесь такой скандал. Если она на самом деле преданна министру, как и утверждает, то ее просто потихоньку переведут в какой-нибудь заштатный отдел, начальником над близнецами поставят, а потом так же незаметно уберут из Министерства навсегда. Ну, а если она хоть в чем-то виновата, хоть немного, то, думаю, ее ждет публичная порка. Министерство сейчас в очень невыгодном положении находится, чтобы пускать такие дела на самотек.

— Я иногда думаю, что Шляпа сошла с ума уже очень давно, и ты ошибся факультетом, — наставник покачал головой.

— Нет, я типичный гриффиндорец. В любом другом случае, я не поддался бы эмоциям и не допустил бы подобной публичности. Я довольно тщеславен, вот в чем проблема. Если моя встреча с Темным Лордом станет достоянием общественности, то я не собираюсь изображать из себя скромника, и буду пользоваться славой Героя, как сейчас я иногда пользуюсь известностью Поттера.

— Зато честно, — профессор посмотрел на дверь, — где черти носят Блэка? Я не могу весь день ждать его здесь. В конце концов, у меня есть собственные дела. У меня через час назначена встреча, и я не хотел бы опоздать.

— Как и у меня, — я подумал, что через час встречу внизу Гермиону, и мы проведем остаток дня только вдвоем. Но это произойдет, только если Сириус придет вовремя.

*

Амбридж вывела меня из себя уже на следующий день после торжественного отбытия близнецов из школы. Весь урок я только и слышал:

— Мистер Поттер, почему вы не читаете?

— Я уже прочитал, профессор.

— А…

— Я законспектировал, вот мой конспект.

— Почему вы со мной пререкаетесь? Отработка…

— Я все еще отрабатываю у профессора Снейпа. А скажите, почему вы так хотите заполучить меня к себе вечером? Вы не преследуете какие-то свои не совсем приличные цели? – я просто уже не сдержался.

— Да как вы смеете, мистер Поттер?! Я поговорю с профессором Снейпом, думаю, он пойдет мне навстречу. К тому же министр поручил мне провести проверку на соответствие занимаемой должности всех профессоров.

Вот как? Похоже, или сам министр, или его помощница окончательно решили развалить школу. Интересно, они выслуживаются перед кем-то или это их собственная инициатива?

С каменным выражением лица я встал и вышел из кабинета, не обращая внимания на вопли Амбридж, раздавшиеся у меня за спиной.

Письма были уже готовы давно, оставалось только их отослать. Я невольно поежился, не сделаю ли я только хуже? Хотя, куда уж хуже-то?

Поднявшись в совятню, я отправил два письма примерно одного содержания: «В школе раскрыт заговор против министра, просьба явиться к завтраку, дабы вместе разоблачить злодея». Одно письмо было адресовано Рите Скиттер, а другое непосредственно министру. Оставалось надеяться, что имя Гарри Поттера хоть что-то значит, и вышеупомянутые лица прибудут хотя бы из любопытства. Ну, журналистка-то точно придет, хотя бы про сумасшедшего Поттера написать. В идеале, конечно, явятся все, но будем исходить из того, что придет только Рита. Мне нужен был скандал. Как-то по-другому бороться с представителем правительства – это только нарываться на неприятности, которые могут просто поглотить. А мне еще с Лордом встречаться, выяснять, что движет директором. У меня нет времени на то, чтобы бесперспективно бодаться с системой, да еще и с неясным исходом. Они хотят заговор внутри школы, они его получат, кто будет виноват, что исход немного отличается от того, на который министр рассчитывал? В этом свете моя шутка над близнецами должна будет сыграть не последнюю роль. Как удачно получилось с Перси.

Утром завтрак проходил в штатном режиме. Амбридж злобно смотрела на меня, наставник хмурился, видимо, они схлестнулись из-за меня. Я повернулся к столу преподавателей и улыбнулся раздувшейся Амбридж.

Как и накануне дверь открылась в тот самый момент, когда большинство учеников уже начали вставать из-за столов. Вошедшая компания заставила всех опуститься на свои места. Министр, пара авроров, Рита Скиттер и маленький человечек, обвешанный колдокамерами. Что, так не терпится прижать директора, да, министр? Даже против присутствия скандально известной журналистки не возражаете? Ну-ну.

Министр, оглядевшись, сразу же направился ко мне. Сердце колотилось как перед боем, а к горлу подступила тошнота. Начинается, главное не переиграть. Все сидящие за гриффиндорским столом неуверенно переглянулись. Гермиона взволновано ухватила меня за руку, я пожал ее пальчики и ободряюще улыбнулся. Никто не был в курсе, я никому ничего не сказал. За преподавательским столом началось какое-то шевеление, и недоуменные возгласы. Директор нахмурился, поднялся из-за стола и направился в нашу сторону.

— Мистер Поттер, я получил ваше письмо. У вас есть, что мне рассказать? – Фадж только что не подпрыгивал от нетерпения.

— Да, министр, здравствуйте, Рита, господа, — я встал и коротко наклонил голову. Затем, направил на горло палочку. – Сонорус, — все, сейчас меня не заткнут, — я хочу поведать о назревающем заговоре против существующей власти со стороны… — я сделал театральную паузу, — преподавателя ЗОТИ Долорес Амбридж.

— Что?! – у министра глаза на лоб полезли, а я, уже не обращая на него внимания, продолжал говорить.

— Пользуясь тем, что правительство направило мисс Амбридж в школу Хогвартс для того, чтобы правильно повлиять на неокрепшие умы юного поколения, она вместо того, чтобы следовать принятому курсу, практически сразу же начала выявлять студентов, которых, в связи с их неустоявшейся жизненной и политической позицией можно обманом привлечь к действиям против существующей власти.

— Мистер Поттер, это очень громкое заявление, — перо Риты что-то строчило с ошеломляющей скоростью, — вы можете привести доказательства?

— Конечно, возьмем хотя бы меня. Я постоянно подвергался прессингу со стороны мисс Амбридж. Когда я открыто заявил, что на данном этапе моей жизни меня не интересует политика, но я в целом доволен тем, как ведет дела Ксеноформус Фадж…

— Корнелиус, — шепнула Гермиона.

— Неважно, — не сбавляя ритма, ответил я. Самое главное состояло в том, чтобы не дать опомниться самой Амбридж, которая пока хватала ртом воздух, держась за сердце. – В общем, я заявил, что не имею претензий к министерству, после чего, мне просто не давали свободно вздохнуть. Меня постоянно провоцировали на признание существующей власти неспособной справляться с возложенными на нее обязанностями. Доходило до того, что та, которая призвана доносить до студентов истину и воспитывать в них правильную гражданскую позицию, опускалась до ничем не прикрытых угроз тем, кто пытался робко возражать против ее амбиций. Причем эти угрозы были адресованы как в адрес студентов, так и преподавателей, которые за многие годы своего нелегкого труда никогда не были замечены в какой-то нелояльности и не выражали своих политических взглядов, предоставляя студентам самостоятельно разбираться в реалиях этого мира.