Классическая Астрология - Бонатти Гвидо - Страница 12

Знание будущего полезно по двум причинам. Во-первых, несомненно, если человек знает, что с ним случится беда, он может либо полностью избежать ее, либо успешно уменьшить ее последствия отчасти. А если предстоит что-то приятное, что доставит ему радость, то он будет счастлив с того часа, как узнает об этом, и до тех пор, пока это не произойдет. Если же он не будет знать о том, возможно, он будет печалиться и огорчаться, утомлять и себя, и своих друзей [своими переживаниями] и тратить свое добро, пытаясь заполучить то, что и так достанется ему, когда наступит должное время.

Но некоторые возражают против этого, говоря, что знание некоторых вещей несет сожаление и скорбь после того, как они сбудутся, потому что человеку, может быть, больше не на что надеяться. Такому человеку, поскольку он удален от пути истины, следует сказать, что и в самом деле правда, что после того, как что-то желанное сбудется, может наступить сожаление, но ведь не хорошо было бы, если бы кто-то все время наслаждался приятным, поскольку даже самое приятное не длится вечно. Человек не печалится, получив желаемое. На самом деле это успокаивает его, потому что он получил то, что хотел. Ибо, если бы всегда после получения желаемого он печалился, тогда не должен бы он был радоваться ничему приятному. Более того, человека не должны были бы радовать ни объятия красавицы, ни праздничное настроение, ни ценные предметы, ни прекрасная одежда, ни звуки музыки, ни дорогие вещи”, ни что-либо иное, доставляющее человеку естественное наслаждение, чему дблжно бы радоваться, потому что все эти удовольствия не длятся вечно. Однако совершенная радость наступает тогда, когда разум спокоен и удовлетворен тем, чего он желал. До того, как он это получит, радости нет, есть только надежда на исполнение желаемого. На самом деле радость и надежда — не одно и то же, как не одно и то же страх и сожаление, потому что надежда и страх — это потенции, тогда как сожаление и радость связаны с реалиями.

Против тех, кто говорит, что в суждениях по звездам нет ничего стоящего, как и в решениях о выборе, потому что один и тот же выбор может сделать и враг, и тот, кому нужно сделать выбор

Глава X

Иное дело, когда говорят, что в суждениях по звездам нет ничего стоящего, как и при выборе, который делают астрологи согласно положениям астрономии. Ничего удивительного нет в таких словах, потому что они не видят истины; и в некотором смысле то, что они говорят, может показаться справедливым. Похоже, что такое утверждение как бы охватывает другие и кажется более весомым, чем все вышерассмотренные темы; и никому не приходит в голову, что на это утверждение могут найтись возражения и оно может быть оспорено. Конечно, кажется, что если что-то невозможно, то возможно другое, то есть вроде бы все обстоит так, как они говорят. Более того, они говорят, что если вы выбираете время для армии, вы говорите кверенту, что если он начнет наступление в такой-то час при таком-то восходящем знаке, то он одолеет врага. Но если противник двинет свою армию в тот же самый час, при том же Асценденте, то кто одолеет в этом случае? Вы можете ответить им, что [одолеет] человек, который сильнее и у которого больше войско, но эти [люди,] умаляющие достоинства астрологии говорят: кто же одолеет, если у обоих одинаковые по численности и по мощи армии, с одинаковым вооружением и пехотой? Скажите, что [одолеет] тот, кто более искусно управляет своим войском. Они скажут: оба управляют своими армиями одинаково искусно; кто же одолеет? Тогда вы скажите, что тот полководец, который родился ночью. Они скажут: оба родились ночью; кто одолеет? Скажите, что победит та армия, которая первой вступит в битву, а они будут говорить, что обе армии одновременно начнут сражение; [тогда] кто же одолеет? А вы скажите, что [это будет] тот, кто двинется с востока на запад или с севера на юг, а тот, кто двинется с запада на восток или с юга на север, будет погублен. Тогда они станут говорить совершенно невозможные вещи, а именно: что обе армии двинутся с востока на запад или с севера на юг; кто же победит? На это вы должны ответить, что вы не станете говорить с такими дураками, ведь невозможно, чтобы две противостоящих друг другу враждебных армии двинулись в сражение друг с другом из одного и того же места и в одно и то же время, но каким-то образом восточнее, или западнее, или севернее, или южнее. Но уж такие они глупцы и богохульники, что считают, что обе армии могут одновременно двигаться с востока, запада, севера или юга, что не кажется возможным, и им следует сказать, что они предполагают вещь невиданную и неслыханную — чтобы обе противостоящие армии держались в одном месте, когда одна [армия] начнет выступление против другой. Это столь же невозможно, как то, что небо падает. Но скажите им, что предполагается, будто небо упадет, тогда как звезды останутся на небесах; и если случится так, что небо упадет, то разве не погибнет тогда земля? Если предполагать, что ослы могут летать, то хищник не лишится своей способности летать. Однако, чтобы они не смогли сказать, будто ваш ответ неудачен, вы можете ответить им так, чтобы им больше нечего было сказать, а именно: что вы прекращаете вопросы, осуждения и богохульства и что вы можете сказать, что одолеет тот, которого поддерживает Часть Фортуны, а тот, чей тыл направлен к западу или примыкающим к нему местам, и тот, кто держит свое лицо к востоку или же тыл к югу или к тесно примыкающим к нему частям, и тот, чье лицо будет направлено к северу, будут побеждены. Тот же, чей тыл будет направлен к востоку или частям, тесно примыкающим к нему, а лицо — к западу или же тыл к северу, а лицо к югу или частям, тесно примыкающим к нему, победит. Таким образом перерезаются и удаляются все пути богохульников и злодеев. Если же вновь начнут говорить, что Часть Фортуны поддерживает того, чей тыл направлен к югу или к западу, скажите, что тот, на чьей стороне Часть Фортуны^[81], [победит], и тогда они перестанут выдвигать возражения, которые, хотя и кажутся значительными, совершенно не существенны.

Возможно, что некоторые глупцы неразумно будут приставать к вам, говоря: “Как же это вы, будучи астрологом, позволяете, чтобы с вами случались всякие неприятности? Раз уж вы знаете столько, вам следовало бы знать и то, что случится с вами”. На это мы отвечаем, что они числят среди суждений и события, которые происходят случайно в почти незаметные промежутки времени: например, колючка вонзается в ногу, и нога отдергивается, а человек падает, а так же примеры случайных происшествий; здесь никакое мастерство не поможет, потому что суждение не составляется для таких дел, которые человек не может обдумать, прежде чем они произойдут. Эти события, в отношении которых их скоротечность не оставляет времени для размышлений, нельзя считать подлежащими прилежному рассмотрению и предостережению мудрых; потому что в таких случайностях не помогают ни искусство, ни природа, как они полагают^[82].

Против тех, которые вообще считают, что астрологии нет; демонстрация ее существования и ее природы

Глава XI

Я сказал, что буду говорить о суждениях астрономии, учитывая все, что представляется имеющим отношение к суждению. Я упомянул об этом в начале данной работы. Теперь, кажется, настал подходящий момент поговорить о том, что такое астрономия, согласно определению мудрых, чтобы показать всем, говорящим, что астрономия — это ерунда, чтобы они смогли ясно увидеть, что астрономия — нечто полезное, истинное, естественное и  хорошее^[83]. И в самом деле, ничто основанное на естественных понятиях, соответствующее закону, не может быть названо злодейским или бесполезным, или лживым, или неистинным.

По определению некоторых мудрецов, астрономия — это звездные правила Правило — это точное упорядочение, ясно провозглашающее : оно есть то, что есть, согласно своей внутренней правде. Не то, что правда подчиняется правилу, а из правды рождается правило. Адвокат, однако, не меняя мнения, может сказать: “Правило — это ситуация, которая есть”. Кратко он поясняет: “Не то, что закон возникает из правила, но что осуществление закона и есть правило”.